Фрэнсис Веллман - Искусство допроса. Как добиться признания вины?

Дело слушалось в Верховном суде графства Нью-Йорк, штата Нью-Йорк, перед судьей Донохью, 14 января 1875 года. Истицу представлял мистер Вилльям А. Бич, а мистер Чоат выступал защитником обвиняемого, мистера дел Валла. Судебное разбирательство продолжалось неделю и привело в восторг завсегдатаев зала суда. Газеты писали: «Те, кто не могут найти сидячие места в зале суда, весь день стоят в коридорах, со слабой надеждой увидеть знаменитую истицу, красота и грация которой привлекли уйму поклонников из всех классов общества, которые не покидают это место, вне зависимости от неудобств и приличий».

В суде нет более популярных процессов, чем дела о нарушении обещания, и ничто не заинтересовывает присяжных так, как эти дела. Такие дела всегда доставляют наибольшее удовольствие нетерпеливой публике, которая приходит, чтобы посмотреть на конфликт между адвокатами и послушать перекрестный допрос и речи. Это дело с мистером Бичем, только что закончившим свое девятидневное ораторство в деле Генри Варда Бичера, выступающего против мистера Чоата, который сказал присяжным, что это было его первое дело в этой области законодательства, и с очень красивой испанкой, кото-рой был всего двадцать один год, «с волосами цвета вороного крыла и томными глазами, с длинными, грациозными ресницами, с кожей, напоминающей персик, и восхищающими воображение формами», которая подала в суд на богатого кубинского банкира среднего возраста на 50 000 долларов за совращение и нарушение обещания жениться. Можно легко представить, как силен был интерес публики именно к этому делу и как оно стимулировало обоих адвокатов предстать в лучшем свете.

Истица и обвиняемый были незнакомы до того дня, когда она поскользнулась и упала перед домом Гилси на углу 29-й улицы и Бродвея. Мистер дел Валл подбежал, чтобы ей помочь, поднял ее на ноги, отвел к ней домой, получил разрешение ее матери с ней подружиться и полгода спустя оказался обвиняемым в этом знаменитом деле, из которого он попытался выкрутиться, предложив истице 20 000 долларов, если она заберет тяжбу из суда.

Мистер Чоат рассказал об этом присяжным как пример того, как глупо в наше время стараться поднять упавшую женщину! Цитирую его слова:

«Я хотел бы предупредить всех добрых самаритян, если такие имеются среди присяжных, чтобы они не следовали этой практике помощи упавшим на тротуаре женщинам. Не думаю, что мой клиент сделает так когда-либо еще. Не думаю, что кто-то, работающий с обеспечением правосудия, связанный с этим делом, еще когда-либо придет на помощь одной из наших упавших таким образом сестер. Я знаю, что притча о добром самаритянине является образцом христианского поведения и примером для подражания всем хорошим людям, но, джентльмены, она не относится к данному случаю, потому что мужчина, который шел в Иерихон и был ограблен разбойниками, и добрый самаритянин были одного пола, и нет предписаний, заставляющих нас прийти на помощь человеку противоположного пола, если она поскользнулась на льду. Джентльмены, это же классический трюк ночных бабочек! Сотни раз они поступали таким образом с неопытными и наивными приезжими в нашем великом городе».

Мистеру Чоату казалось, что у него была обоснованная версия дела, совершенно четкая, но что на пути его стояла одна преграда, через которую он не мог перешагнуть. Против него в этом деле выступала прекрасная женщина, «в которой переплелись красота и красноречие, которые могли перевесить любые факты, представленные присяжным».

В самом начале процесса мистер Чоат предупредил присяжных о чарующем красноречии и мощи ученого адвоката, которого наняла истица, «одного из ветеранов нашей коллегии, чьими талантами и достижениями мы все гордимся. В той области юриспруденции, которую я назову «сексуальные» судебные процессы, ему нет равных, у него колоссальный опыт в таких делах! Вы не можете устоять перед его красноречием, так же как камни и деревья не могли устоять перед лирой Орфея!»

Когда пришла очередь мистера Бича выступать перед присяжными, на реплику Чоата он ответил так:

«На протяжении этого судебного процесса адвокат противоположной стороны счел нужным сделать некоторые замечания о моей личности. (Тут мистер Чоат развернулся). Мне это показалось не очень вежливым. Он забросал меня настолько экстравагантными и чрезмерными комплиментами, что они превратились в иронию и сарказм. Это частая уловка форума – вызвать ожидания, которые, как известно выступающему, не могут оправдаться, и тем самым притупить даже самые простые и понятные аргументы, адресованные присяжным. Стоило бы признать учтивость этого ученого консультанта, но, тем не менее, я признаюсь, что не в силах этого сделать. Мне не хватает слов, чтобы в правильном свете описать блестящие способности этого ученого джентльмена, и я вынужден использовать чужие слова, для того чтобы верно его описать. Я не знаю, кто способен более правильно судить об этом джентльмене, чем наши ученые и квалифицированные друзья, сидящие здесь и записывающие все происходящее. Я заметил одно описание моего ученого друга, которое настолько подходит ему и настолько справедливо, что я хочу его пересказать (тут адвокат прочел): «Красноречивый и остроумный Чоат сидел, держа прямо свою голову с классическим профилем, а его голубые глаза светили мягким светом, отражая его черты лица, похожие на Купидона». (Громкий смех.) Разрешите отдать вам, сэр. (Мистер Чоат с улыбкой взял вырезку из газеты.)

И насколько же мой ученый друг соответствует этому описанию! Как он божествен! Какая красота! Писк моды и блеск форм! (Смех.) Наблюдаемый всеми наблюдателями! Как же я могу соревноваться с этим богом, спустившимся с небес! (Смех.) Он приписывает мне что-то от чар Орфея, но если бы я попытался имитировать легендарного музыканта, я и тогда не смог бы тронуть его каменное сердце! Но он играет на лире Орфея, принесенной им с небес. Как вы можете ему сопротивляться? Какая надежда может быть у меня, с моими орудиями и усилиями? Если дело это бедной раздавленной девушки зависит от соревнования умов или речей между этим адвокатом и мной – как безнадежно ее дело! Но тем не менее у меня есть несколько слов, полезных фактов и соображений, которые я хотел бы представить на ваше рассмотрение и которые, хотелось бы верить и надеяться, убедят вас».

Мисс Мартинез вышла на свидетельскую трибуну и рассказала свою историю:

«Я познакомилась с Хуаном дел Валлом следующим образом: 14 января 1875 года или около этой даты, идя по 29-й улице около Бродвея, я поскользнулась на льду и упала на тротуаре, вывихнув лодыжку. Оправившись от потрясения, я обнаружила, что меня поднял джентльмен, который вызвал экипаж и отвез меня домой. Он помог мне зайти в дом и спросил, может ли он еще раз меня навестить, узнать, как у меня дела. Я спросила у матери, и она разрешила. Он зашел к нам на следующий день, провел со мной полчаса или три четверти часа и рассказал мне, что был джентльменом с высоким общественным положением и хорошей репутацией, был вдовцом и жил в доме 55 по 28-й Вест улице, что я ему очень понравилась и поразила его и что он хотел бы со мной поближе познакомиться. Затем он спросил, может ли он зайти ко мне вечером и сводить меня в театр. Я сказала, что у меня очень строгий отчим и что он не разрешит джентльмену пойти со мной куда-то вечером, но так как мама уже разрешила, я была не против того, чтобы он приходил ко мне днем. Он стал навещать меня три или четыре раза в неделю, иногда со своими двумя младшими детьми, а иногда возил меня кататься в парк.