Том Уикер - На арене со львами

Смелость Андерсона произвела заметное впечатление на галереях: репортеры поспешно строчили в своих блокнотах, посетители вытягивали шеи, и только одна Кэти казалась равнодушной под маскою темных очков, но казалась она такой лишь тем, кто не знал о ее способности слушать с таким безразличным видом, будто все окружающее перестало для нее существовать.

— Господин председатель,— спокойно произнес Андерсон,— я был бы рад и в третий раз уступить слово моему любезному и именитому коллеге, пусть даже еще для одной речи, пусть даже я уже ответил на его остроумные и изящно сформулированные вопросы, но, к сожалению, я спешу на крайне важное заседание комиссии. Весьма сожалею, что у меня уже не остается на это времени, так или иначе, я через несколько минут закончу. Так вот, господин председатель…

— Хороший спектакль.— пробормотал репортер рядом с Морганом, старый сенатский волк,— но плохая политика для здешних мест.— Он горестно покачал головой. Подобно хамелеону, принимающему цвет окружающей местности, этот ветеран-газетчик проникся сенатским духом даже больше многих сенаторов.

Такого рода приспособление чисто профессиональная болезнь. Оказавшись в обществе репортера, который подвизался в Белом доме, или в министерстве финансов, или в конгрессе, или освещал общий политический курс в течение… ну, скажем, двух лет, Морган уже через пять минут мог точно сказать, над чем он работает. Репортер, который тратит все свое время и силы на то, чтобы разгадать намерения Белого дома, начинает смотреть на мир с позиций исполнительной власти, например он считает конгресс приютом провинциальных обструкционистов. Репортер, прикомандированный к государственному департаменту, почти наверняка станет развлекать собеседника за обеденным столом теми же разговорами о блоках, полуконтинентах и прочем — разговорами, которых он наслушался от тамошних чиновников, позаимствовав у них заодно и их обычный жаргон. Старый сенатский волк, сидевший в тот день рядом с Морганом, называл всех сенаторов уменьшительными именами и прозвищами и серьезно обсуждал с государственными деятелями по эту и по ту сторону прохода, кончится ли сессия («Выберемся ли мы отсюда?» — прикидывали они) 15 ноября или «затянется» до 17 ноября — вопрос на Капитолийском холме чрезвычайно важный. Он в любую минуту мог сказать, не заглядывая в свой заветный блокнот, в каком положении пребывает тот или иной законопроект о бюджетных ассигнованиях: «Они по-прежнему требуют сократить на десять процентов ассигнования на строительные работы, но администрация уперлась и не уступает. Таким манером мы тут до самого рождества проторчим».

В середине андерсоновской речи этот сенатский старожил указал авторучкой вниз — он любил показывать бывшие столы Тафта и Хью Лонга,— а затем произнес внушительно:

— Поглядите-ка на Старину Эда. Когда он все скажет, от Андерсона одни клочья останутся вон там в проходе, и он пожалеет, что распустил язык.

— Угм,— ответил Морган, слушая Андерсона.

— И погодите до того дня, когда Андерсону понадобятся деньги на постройку шоссе или больницы. Старина Эд уши ему оторвет.

— Угм, угм.

— Навидался я таких молокососов, сенаторов без году неделя, которые так и не научились, как тут надо действовать.

— Хочешь выдвинуться — иди в ногу,— буркнул Морган.

Сенатский старожил поглядел на него с уважением: — Только так. И чем раньше человек это поймет, тем лучше для него. Только не все понимают.— Он пожевал губами и скорбно покачал головой.

— …подобные поступки, бесспорно, означают преступное деяние,— говорил Андерсон.— И если штаты, которые в настоящее время располагают соответствующими законодательными установлениями, намерены начать уголовное преследование, наша комиссия может предоставить в их распоряжение все необходимые материалы. Мы, разумеется, передадим наши выводы соответствующим должностным лицам в каждом штате. Однако, господин председатель, я опасаюсь, что штаты никаких действий не предпримут. Позорно, но факт: в прошлом штаты никаких действий не предпринимали, хотя располагают куда большими возможностями для проведения расследования и принятия соответствующих административных мер, нежели наша комиссия. Нам не удалось обнаружить почти ни одного случая, когда штаты добивались бы соблюдения своих собственных законов о жилищных условиях и здравоохранении в тех, не столь уж частых случаях, когда законы эти применимы к положению сезонных сельскохозяйственных рабочих. То же самое относится к проверке условий, в которых они работают в поле и живут во временных лагерях, включая, как мне ни грустно это говорить, и штат моего доброго друга, с которым мы только что любезно обменялись мнениями . Но чем же, господин председатель, объясняется такая позиция всех штатов?

Андерсон слегка повысил голос, и Морган заметил, что сена- торы слушают очень внимательно — особенно Старина Эд, который сидел набычившись, совсем багровый. С диванчика, в самой глубине зала, у двери в гардероб, на Андерсона смотрели Адам Локлир и Мэтт Грант, словно любящие родители, впервые провожающие сына в школу.

Сенат по-своему интересен, как выставка человеческих типов, но Моргану из ложи для прессы он обычно представлялся довольно-таки скучной коллекцией. Речи все походили одна на другую, законопроекты все напоминали былые образчики столь же робкой юридической прозы, а люди, которые расхаживали внизу и вступали в прения меж собой, все казались скроенными по одной мерке. А может быть, думал он, галерея — не самый удачный наблюдательный пост; может быть, и люди, и события видятся более мелкими, если смотреть на них сверху. Он не сомневался, что внизу, в зале, сенат перестает быть скучноватым зрелищем и превращается в цивилизованную разновидность первобытной борьбы за главенствующее место в стае.

— Я полагаю, господин председатель, вывод возможен только один: эти штаты не желают предпринимать никаких действий в защиту сезонных рабочих. Они не желают изменить условия, созданные владельцами крупных ферм и упаковочных компаний. Они не желают воздействовать на сельскохозяйственную экономику, сколь бы малоэффективной она ни была. Они не желают менять существующее положение. Ведь в конечном счете кто из сезонников голосует? Кто платит налоги, пользуется влиянием, состоит в профсоюзе? Чаще всего эти люди даже не принадлежат к белому англоязычному большинству населения нашей страны. Многие из них неграмотны. Да, господин председатель, я очень боюсь, что нам от штатов не дождаться необходимых действий, если те, кому принесли бы пользу эти действия, беспомощны, а те, кто считает их вредными для себя, пользуются влиянием и властью. Боюсь, штаты ничего предпринимать не будут еще и по следующей причине: свидетельские показания, полученные нашей комиссией, выявляют явную заинтересованность порядочного числа представителей местных властей в сохранении нынешнего положения сезонных рабочих. Господин председатель, я имею в виду следующее — и отвечаю за каждое свое слово, в чем хотел бы заверить собрание. Некоторые лица, занимающие высокие посты в правительстве своих штатов, не только смотрят сквозь пальцы на эксплуатацию сезонных рабочих, но и получают от этого прямую выгоду.