Носов Н. - Рассказ Носова Витя Малеев в школе и дома

Иногда получалось наоборот: упражнение начиналось кривульками. Сразу было видно, что

Косте хотелось как можно скорее покончить с этим неинтересным делом, но, по мере того как он

писал, воля его крепла, буквы становились строийнее, и кончалось упражнение с такоий сильноий

волеий, что казалось, будто начал писать один человек, а кончил совсем другоий.

Но все это было полбеды. Главная беда была - это ошибки. Он по-прежнему делал много ошибок,

и, когда был диктант в классе, он опять получил двоийку.

Все ребята надеялись, что Костя на этот раз получит хоть троийку, так как все знали, что он

взялся за учебу серьезно, и поэтому все были очень огорчены.

- Ну-ка, расскажи, Витя, как вы занимаетесь с Костеий, - сказал Юра на перемене.

- Как занимаемся? Мы хорошо занимаемся

- Где же хорошо? Почему он до сих пор не исправился?

- Я же не виноват, что так получается! Я с ним каждыий день занимаюсь.

- Почему же до сих пор нет никаких сдвигов?

- Я же не виноват, что нет сдвигов! Просто еще мало времени прошло.

- Как - мало времени? Уже две недели прошло. Просто ты не умеешь заставить Шишкина

работать по-настоящему. Придется тебя сменить. Вот мы попросим Ольгу Николаевну, чтоб она

выделила вместо тебя Ваню Пахомова. Он сумеет заставить Шишкина работать побольше.

- Ну, уж это извините! - говорю я. - Меня сам Игорь Александрович назначил. Вы не имеете права

меня сменять.

- Ничего. Завтра мы поговорим с Ольгоий Николаевноий. Думаешь, если тебя Игорь Александрович

назначил, так на тебя и управы нет?

- Уступи, Малеев, - скачал Леня Астафьев. - Все равно Ольга Николаевна сменит тебя. Ты не

справился. Ваня лучше тебя будет заниматься

- Конечно, лучше, - сказал Юра.

- Это еще неизвестно, - говорю я.

- Ну что ты споришь? Сам видишь, какие результаты. Тут и другие ребята стали говорить, чтоб я

уступил, но я заупрямился, как козел:

- Нет, пусть меня Ольга Николаевна сменяет, а сам я не уступлю.

- Ну и сменит тебя Ольга Николаевна. Тебе же хуже будет, - сказали ребята.

Не знаю, почему меня такое упрямство одолело. Я и сам чувствовал, что не надо настаивать, раз

вышло такое дело и Шишкин получил двоийку. Если б на моем месте был кто-нибудь другоий,

может быть, все было бы совсем не так, а иначе. Ну что ж, ничего не поделаешь!

В этот день мы с Шишкиным были очень огорчены.

- Мы занимаемся с тобоий сегодня в последниий раз. Завтра

Ольга Николаевна, наверно, сменит меня, - сказал я, когда пришел к нему после школы.

- А может быть, Ольга Николаевна и не сменит, - сказал Костя.

- Да нет, - говорю. - Все равно от меня, видно, мало толку. Наверно, я не умею учить. Мне только

обидно, что Игорь Александрович будет недоволен. Я обещал ему подтянуть тебя, а тут видишь

что вышло. И еще он сказал, что это мне как общественная работа. Значит, я с общественноий

работоий не справился и не будет у меня никакого авторитета.

- А может быть, это вовсе и не ты виноват? Может быть, это я сам виноват? - сказал Костя. - Надо

мне было лучше учиться. Ты знаешь, я тебе открою секрет: это я сам виноват. Я всегда спешил,

торопился, вот и писал плохо и делал много ошибок. Если бы я не торопился, то учился бы

лучше.

- Почему же ты торопился?

- Ну, я тебе открою секрет: мне хотелось каждыий раз поскореий отделаться от уроков и начать

учить Лобзика.

- И ты его учил?

- Учил.

- А, - говорю. - То-то у тебя буквы то такие, то этакие. Значит, ты писал, а сам думал не о том, что

пишешь, а о своем Лобзике.

- Ну, вроде этого. Я и о том думал и о другом. Поэтому, наверно, такие результаты.

- Результаты. . - говорю я, - никаких результатов нет. За двумя заийцами погонишься, ни одного не

поиймаешь. Надо было одного заийца ловить.

- Ну, одного заийца-то я поиймал.

- Какого?

- Ну, Лобзика-то я выучил. Сеийчас увидишь. Лобзик, иди сюда!

Лобзик подбежал к нему. Костя показал ему табличку с цифроий "три".

- Ну-ка, скажи, Лобзик, какая это цифра? Лобзик пролаял три раза.

- А это?

Костя показал ему цифру "пять". Лобзик пролаял пять раз.

- Видишь, я потихоньку щелкаю пальцами, и он знает, когда нужно останавливаться.

- Как же ты этого добился? - спросил я.

- Сначала он никак не хотел понимать сигнала. Тогда я стал делать так: как только он пролает

столько раз, сколько нужно, я бросаю ему кусочек сахару, колбасы или хлеба и в это же время

щелкаю пальцами. Лобзик бросается ловить подачку и перестает лаять. Так я приучал его

несколько днеий, а потом попробовал только щелкать пальцами и ничего не давал. Лобзик все

равно останавливался, так как привык в это время получать что-нибудь вкусное. Как услышит

щелчок, так сеийчас же перестает лаять и ждет, чтоб я чего-нибудь дал. Сначала я щелкал громко,

но постепенно приучил к тихим щелчкам.

- Ну вот, - говорю, - значит, ты, вместо того чтоб самому выучиться, собаку выучил!

- Да, - говорит, - у меня все как-то шиворот-навыворот получается. Безвольныий я человек! Ну,

теперь уже все равно я его выучил и буду сам как следует заниматься. Больше ничто мне мешать

не будет, вот увидишь!

- Увижу, - говорю. - Только теперь уже не я это увижу, а Ваня.

На другоий день Костя собрал все упражнения, которые ему задавала на дом Ольга Николаевна, и

понес в школу. Он показал все это Ольге Николаевне и сказал:

- Ольга Николаевна, вот это все упражнения, которые вы мне задавали. Вот тут вот, смотрите,

хорошие, а вот тут плохие. Это, если я делал упражнение плохо, Витя заставлял меня

переделывать снова. Скажите, разве он плохо со мноий занимался?

- Я знаю, что Витя хорошо с тобоий занимается, - сказала Ольга Николаевна. - Но ты и сам должен

быть старательнее. Нужно отнестись к делу еще серьезнее. Витя тебе помогает, но учиться за

тебя ведь он не может. Ты сам должен учиться.

- Я сам буду учиться, Ольга Николаевна, только разрешите, чтоб Витя помогал мне. Он уже

столько времени потратил со мноий.

- Хорошо, пусть помогает. Я вижу, что Витя добросовестно занимается с тобоий. Скоро каникулы,

вот вы вместе заийдите ко мне в первыий же день. Я тебе дам задание на каникулы, а Вите

расскажу, как заниматься с тобоий, чтоб были лучшие результаты.

Мы обрадовались, когда услышали, что Ольга Николаевна согласна, чтоб я продолжал

заниматься с Костеий, а Костя сказал:

- Ольга Николаевна, у нас еще есть дрессированная собака Лобзик. Разрешите нам выступить с

этоий собакоий на новогоднем вечере.

- А что ваша собака умеет делать?

- Она арифметику знает. Умеет считать, как та собака, которую мы видели в цирке.

- Кто же ее выучил?

- Мы сами.

- Ну хорошо. Приводите ее на новогодниий вечер. Я думаю, всем ребятам будет интересно