Пользователь - Мастер и Маргарита: гимн демонизму? либо Евангелие беззаветной веры

случае, если они подразумеваются, придётся по ответам на во-

просы, наличествующим в тексте, реконструировать сами во-

просы, оставленные авторами в умолчаниях, либо которые их

бессознательные уровни психики не выдали на уровень созна-

ния.

Если в процессе прочтения такого рода текста с интересом ко

второму аспекту — выражению в тексте диалектического ме-

тода познания — психика индивида не будет пребывать в «за-

крепощённом», «зацикленном» или «парадоксальном состоя-

нии», в состоянии «генерации возражений, упрёков и вопросов

автору» (возможно — коллективному автору), а будет свободна и

потому открыта для восприятия информации, то диалектика —

как метод познания и творчества — станет её достоянием. После

этого вопрос только в том: осознáет в своих чувствахэтот

процесс индивид и будет в дальнейшем пользоваться методом

диалектического познания в жизни волевым порядком либо же

нет?

Это приводит к вопросу: А чьи произведения можно читать

для того, чтобы на их основе освоить диалектический процесс

познания?

— Можно читать ныне забытого А.С. Хомякова (хотя надо

иметь ввиду, что его диалектичность ограничивалась закрепоще-

нием православным вероучением), можно читать И.В. Сталина.

259

Основы социологии

Читать Г. Гегеля и К. Маркса бесполезно: Г. Гегель — изощрён-

ный честный логик, а К. Маркс — «коктейль» из пустословия и

«дьявольской логики», хотя из его произведений можно узнать

важную для понимания истории фактологию. Можно читать

Ф. Энгельса и В.И. Ленина, однако весьма критично, поскольку

вследствие атеизма обоих их диалектика достаточно часто

превращается в «дьявольскую логику». Кроме того, вся литера-

тура ВП СССР, — в частности, «Диалектика и атеизм: две сути

несовместны», «Язык наш: как объективная данность и как

культура речи», «Достаточно общая теория управления», «Об-

щество: государственность и семья», «От человекообразия к

человечности», — представляет собой тексты, в которых выра-

зился процесс диалектического познания и политандемный

принцип деятельности, о котором речь пойдёт далее.

 ТРЕТИЙ. Выработка диалектического метода познания на

основе тандемного или политандемного принципа деятельно-

сти.

Издревле известна пословица «ум — хорошо, а два — лучше».

Однако, классическая психология толпо-«элитарного» обще-

ства индивидуалистов обходит молчанием вопрос, почему два ума

лучше, чем один? почему три ума не лучше двух? и почему, хотя

«Бог троицу любит», но всё же «третий лишний» и не только в от-

ношениях между мужчиной и женщиной? И хотя древнее наблюде-

ние утверждает, что «ум — хорошо, а два — лучше», но поскольку

оно умалчивает, почему именно два ума определённо лучше, чем

один индивидуальный ум , это придётся понять самостоятельно.

Для этого обратимся к истории древнего Египта. В ХХ веке

учебники истории и многие художественные произведения пред-

ставляют дело так, будто высшее «жречество» было элитарной

корпорацией, подчинённой фараону. В действительности всё было

иначе.

Всякое управленческое решение может быть выработано либо

единолично, либо коллективно. Но при воплощении решения в

жизнь ответственность может быть только единолично-персональ-

ной. А качество жизни в первую очередь определяется качеством

самого решения (концепции управления как взаимно согласован-

ной совокупности целей, путей и средств их достижения), а потом

уж — как следствие — исполнением решения, качеством исполне-

ния.

260

Глава 5. Теория и практика познания как основа творче-

ства

В Египте знахарская корпорация, обычно именуемая «жрече-

ством», была «мозговым трестом», познающим Жизнь и её пробле-

матику и вырабатывающим управленческие решения. Фараон как

один из посвящённых в «жреческий» сан тоже входил в знахарскую

корпорацию, но возглавлял не её, а государственный аппарат, на

который знахарской корпорацией возлагалось воплощение в жизнь

её решений.

При этом, вопреки реальной значимости функций знахарской

корпорации и государственного аппарата — знахарская корпора-

ция представляла обывателю дело так, будто она служит фараону, а

не фараон ответственен перед нею за работу государственного

аппарата. С ХХ века таким же образом рисуют древний Египет

учебники истории и многие художественные произведения

(например, фильм «Мумия»)1.

Во времена фараонов в Египте верхушка знахарской иерархии

состояла из десятки высших посвящённых Севера и десятки

высших посвящённых Юга2, а каждая из десяток возглавлялась

одиннадцатым иерофантом3 — её первоиерархом и руководи-

телем.

Иными словами высшая властная структура древнего Египта

математически описывалась весьма своеобразной формулой:

2  (1 + 10)

1 Ещё в конце ХIХ века и учебники истории (примером тому упоми-

навшаяся в главе 3 «Книга для начального чтения» В. Водовозова —

1878 г.), и художественные произведения (например, роман Б. Пруса

«Фараон» — 1895 г.) показывали, что власть «жреческой» корпорации в

Египте была выше власти фараона.

2 Египет времён фараонов считался состоящим из двух земель: Юга и

Севера, объединённых под одной короной фараона — соответственно

было и две столицы (Фивы и Мемфис). Обе десятки и руководители каж-

дой из команд высшего жречества (впоследствии деградировавшего до

знахарства) в совокупности в системе властных отношений Египта реаль-

но стояли иерархически выше фараона, хотя в обществе поддерживался

культ личности фараона, а не знахарской иерархии, и фараон обычно об-

ладал достаточно высокой степенью посвящения.

В этой связи отметим, что Россия со времён Петра I тоже имеет две

столицы: это — Москва и Петербург. Что бы это значило?

3 Это слово означает: знающий будущее, читающий судьбу.

261

Основы социологии

Два верховных «жреца» обладали одинаковым статусом и рав-

ными полномочиями. Эта структура высшей «жреческой» власти

поддерживалась в Египте в преемственности поколений на протя-

жении многих веков.

Эта структура несла в себе запрограммированную принципами

её построения неизбежность того, что в каких-то ситуациях

верховные «жрецы» будут приходить ко взаимно исключаю-

щим друг друга мнениям по одним и тем же вопросам.

Конечно, легко вообразить, что двое первоиерархов могли до-

говориться между собой бросить жребий, и какое решение вопроса