Владимир Маталасов - Мотивов библейских узор филигранный

Иосиф выслушал те сны и фараону так сказал:
«Коров семь тучных с ними семь
колосьев полных, то – к добру:
Семь лет хороший урожай в Египте будет созревать;
Коров семь тощих с ними семь колосьев хилых,
то – к беде:
Вслед изобильным тем годам на семь лихих и долгих лет
Наступит голод на земле, а потому пора сыскать
Здесь управителя, чтоб он, сияя мудростью своей,
Запасы мог зерна собрать за семь благих,
прекрасных лет.

И внял Иосифа словам правитель – грозный фараон,
И управителем страны, Египта, сделал он его.
На перст Иосифа надел он перстень со своей руки,
Взлюбив раба, златую цепь ему на шею возложил,
В шелка височные его он дорогие обрядил,
И на второй из колесниц своих Иосифа промчать
Он по Египту по всему своею властью повелел;
Затем Иосиф приступил к работе. Семь чудесных лет
Зерна запасы в закромах им умножались каждый час.

Через семь лет на всей земле случился голод.
Тут прознал
Иаков, будто бы в стране Египте хлеб насущный есть,
И сыновей десятерых послал в края те, за зерном,
Лишь младший брат Вениамин остался дома при отце.

Проделав трудный, долгий путь, они к Иосифу пришли,
И поклонившись до земли, просили хлеба им продать.
Иосиф братьев в них узнал, но вида сим не показал,
А всем им было невдомёк, что перед ними брат стоит,
И брата в нём признать никто из их числа так и не смог.

Вид сделав, будто ничего такого не произошло,
Иосиф братьев всех своих тут вдруг шпионами назвал,
Потом под стражу заключил. Но братья стали уверять,
Что люди честные они, все – дети одного отца,
Что младший брат остался с ним: его зовут – Вениамин.

На третий день Иосиф дал приказ покрепче повязать
Лишь Симеона, остальных мешки заставил наполнять
Свои зерном, и путь держать к отца родному очагу,
Но лишь с условием одним, что вновь воротятся назад,
С Вениамином: только так они сумеют доказать,
Что злого умысла с собой в Египет братья не несли.

Домой вернувшись, сыновья отцу поведали о всём,
Что с ними сталось, но отец, он утешение своё —
Вениамина – отпускать в Египет вовсе не хотел.
Но вот хлеб кончился, и вновь
в путь дальний десять сыновей —
А с ними был Вениамин, – свои направили стопы,
Успев при том заполучить благословение отца.

И вот предстали вновь они пред очи брата своего,
Но тут Иосиф уж не смог сдержать себя, и рассказал,
Что он – Иосиф есть, их брат, который в давние лета
Купцам проезжим продан был
за двадцать сребреников, но
Обид на них он не держал: от Бога Господа то всё,
Сказал он братьям, и велел к нему Иакова, отца,
Сюда, в Египет привести. Потом он ниц на шею пал
Вениаминову в слезах, и братьев всех расцеловал,
Простив родных ему людей за зло чинимое ему
Давным-давно с их стороны: он их по прежнему любил.

Возликовал Иаков тут, из уст услышав сыновей,
Что жив Иосиф, на слуху
он с целым сонмом добрых дел,
И в путь отправился с семьёй
и всем имуществом своим…
Отца узрев, Иосиф пал ему на шею весь в слезах.
Прознав об этом, фараон велел Иосифу с отцом
И всем семейством остальным
на лучших землях сей страны
Им поселиться навсегда, раскинув в них свои шатры.

В свой Ханаанский милый край Иаков был уж не ходок,
И в скором времени почил он смертью праведной своей,
Но Манассию и Ефрема, Иосифа двух сыновей,
Благословить успел, и с ними —
своих двенадцать сыновей.

И в Ханаанский край они отцово тело понесли,
Чтоб там его похоронить в пещере хладной и сырой,
На поле Махпела Святом, где похоронен Авраам
С своею Саррой; Исаак с своей Ревеккой там лежал…

Промчались годы с той поры, как Исаак почил; затем
За ним ушли в небытие его двенадцать сыновей.

Давным-давно, в расцвете сил, Иаков имя «Израиль» —
«Боролся с Богом» значит то, – от Бога он заполучил,
И потому потомков всех его, Иакова, с тех пор
«Народ Израильский» зовут, Еврейский,
Божий – всё одно.

Когда Иосиф в мир иной ушёл, то новый фараон
Египтом править стал тогда. И вот правитель усмотрел,
Что стал Израильский народ непозволительно велик,
К тому ж сильней намного стал,
чем был египетский народ,
За благо коего душой тот фараон переживал.

И вот решил поставить он своих начальников над всем
Народом Божьим, чтоб они томили всех израильтян
Трудами тяжкими. Но вот, случилось всё наоборот:
Народ тот множился и рос, и на корню своём крепчал,
За что с жестокостью его к работам стали принуждать,
Невыносимо тяжкой жизнь хотели сделать для него.

Ещё народу своему повелевал Египта царь:
Новорождённых сыновей израильтян бросать в рекý.
Но Бог всё видел, и решил Он избавителя послать
Сему народу от всех бед, что навалились на него…

Израильтянки у одной – пришла пора, – родился сын,
И чтоб младенца уберечь, его в корзинку уложив,
В тростник упрятала её, у Нила берега что рос;
А звали сына – Моисей. И мать послала свою дочь
За малышом понаблюдать. Но в скором времени его
Случайно девушка нашла – то фараона дочь была, —
Решив усыновить его. Сестра тут брата подошла,
Нужна ль кормилица ли ей, спросила, та сказала: «Да!»
И мать тогда она свою, назад, к младенцу привела:
Та с удовольствием его на воскормленье приняла.

Как Моисей подрос, она назад подростка привела
До фараоновых дворцов к владыки дочери, чтоб он
Был для неё как сын родной…
Но вот он вовсе взрослым стал,
И египтянина он зрел, однажды, что еврея бил,
И чтоб еврея уберечь, он египтянина убил,
В песке упрятав мертвеца. Узнал об этом фараон
И Моисея пожелал убить, но тот успел сбежать
В край Мадиамский: в той земле
он Исофора повстречал,
Что был священником, и дочь его Сепфору в жёны взял.

В Египте первых сорок лет жил Моисей как сын родной
У фараоновой у дочки, затем он сорок лет прожил
У Исофора, в пастухах простых у тестя пребывая,
А остальные сорок лет через пустыню свой народ
Вёл Моисей, молясь Творцу, до Обетованой земли.

Когда за восемьдесят лет перешагнула жизнь его,
Явился ангел вдруг к нему Господен в пламени огня,
Что из тернового куста был, и Творец сказал ему,
Чтоб к фараону Моисей пошёл сказать тому о том,
Что он Израиля сынов желает вывести совсем
Из сей египетской земли по той причине, что страдал
От непосильного труда и рабских пут его народ.

Взял Аарона Моисей с собой к властителя дворцу,
Пред фараоном чтобы мысль свою он выразить помог.
Пришли они к нему вдвоём и стали просьбу излагать,
Но тот разгневался, велев своим сатрапам унижать
И угнетать ещё сильней израильтян, и никуда
Не отпускать их: пусть они влачат безрадостную жизнь.