Сборник афоризмов - Большая книга афоризмов, житейской мудрости и цитат

Хор. – Какую скорбь принёс ты нам!

Вестник. – Мертвы; а тот, кто жив, повинен в смерти.

Хор. – Убийца кто? и кто убит? скажи.

Вестник. – Гемон погиб, и не чужой рукой
Его пролита кровь…

Хор. – Но чьей, скажи,
Рукой отца иль собственной рукой?

Вестник. – Сам, в гневе на отца, убил себя:
Отцу не мог простить убийства он.

Хор. – Вещун! твоё правдиво было слово!
Вестник. – Так должно и в другом просить совета.

Хор (Эвридика выходит со свитою жён).
Несчастную я вижу Эвридику,
Креонтову жену; идёт сюда из дома.
О сыне слышала иль так случайно?

Эвридика. – О граждане! Какое слово здесь
Я слышала, лишь подошла к дверям,
Чтобы с молитвою идти к Палладе?
У двери запертой ремень хотела
Я развязать, и вдруг каким-то звуком,
Семейную беду вещавшим мне,
Был поражён мой слух; в испуге я
Назад служанкам на руки упала.
Но повторите мне, как было слово;
Услышу я, знакомая с несчастьем.

Вестник. – О дорогая госпожа! я сам
Свидетель был – и расскажу тебе,
Как было, всё, не утаю ни слова.
К чему смягчать тебе теперь я стал бы,
Чтобы открылось после, что я лгал?
А истина всегда стоит прямая.
Проводником супругу твоему
Я был на то возвышенное поле,
Где Полиника труп ещё лежал,
Но жалкий труп, истерзанный весь псами.
Призвав дорог богиню [24] Гекату, которой изображения ставились обыкновенно на распутьях. – Прим. перев. и Плутона,
Чтобы свой гнев на милость изменили,
Святым мы труп омывши омовеньем,
И, что осталось от него, сожгли
На свежих масличных ветвях, потом
Могильный холм родной земли насыпав,
Пошли к покою брачному девицы,
Что приготовлен был невесте ада
Под сводом каменным и камнем устлан;
Тут слышит кто-то громкий вопль вдали
Близ той лишённой почестей могилы
И возвестить идёт царю Креонту.
Страданья вопль неясный слышит он,
Как ближе подошёл, и, зарыдав,
Он горько слёзное тут молвит слово:
О горе мне!
Не самый ли несчастный этот путь
Из всех путей, пройдённых мною прежде?
Я слышу голос сына и дрожу.
Идите же скорей, скорей к могиле
И, чрез отверстье каменного склепа
Проникнув внутрь его, взгляните там,
Гемона ль голос то, что слышу я?
Иль то богов обман? И вне себя
Был господин, и мы его веленью
Послушные пошли туда смотреть.
И видим мы в глуби могилы той
Её висящую: повязкой тканой
Она свою стянула крепко шею.
А он, обняв её, пред ней лежал
И в скорбных он оплакивал словах
Невесты гибель и дела отца
И ложа своего несчастный жребий.
А он, его увидев, с криком скорби
Идёт туда, к нему взывает с воплем:
Что сделал ты? что ты задумал, жалкий?
Какой судьбой злосчастною погиб?
Уйди отсюда, сын, молю тебя.
Но сын в ответ ни слова!
Как был, несчастный,
Он падает на меч и в бок глубоко
Вонзает сталь; потом, ещё в сознании,
Хладеющей рукой невесту обнял
И, тяжело дыша, он оросил
Струёю жаркою пурпурной крови
Ланиты белые её – и умер.
Он мёртвый с мёртвою лежит, несчастный!
И празднует свой брак он в доме ада!
Он людям показал, что неразумье
Есть величайшее для мужа зло (Эвридика уходит).

Хор. – Что думать нам? жена ушла назад,
Ни одного не молвив слова нам.

Вестник. – В испуге я и сам, но ободрить
Себя хочу ещё я той надеждой,
Что, сына горести узнав, она
Свой плач от города хотела скрыть
И в дом пошла, чтоб средь своих рабынь
Семейное своё оплакать горе.
Не так нерассудительна она,
Чтобы дерзнуть самой на преступленье.

Хор. – Не знаю я, но грозны мне равно
И тишина глубокая, и сильный вопль.

Вестник. – Узнаем мы, не прячет ли она
В больной душе задержанное горе.
Пойду я в дом. И в тишине глубокой
Скрывается гроза: сказал ты дело.

Хор. – Вот идёт сам Креонт, и в руках он несёт
Говорящий укор, коль то можно сказать,
Не чужой чьей вины, но ошибки своей.
Да, он сам виноват.

Креонт (с телом сына и с свитой). –
О злосчастная моя воля мне!
Увы, сын младой! ранней смертью ты —
Увы, увы! —
Унесён, мой сын, и моё тебя
Погубило, сын, неразумие.

Хор. – Как поздно, вижу я, узнал ты правду.

Креонт. – О горе мне!
Узнал несчастный я, но Зевс тогда
На главу мою тяжкий гнев наслал,
Толкнул меня на страшную дорогу,
Увы! счастье всё раздавил моё.

Вестник (выходит из дому).—
О господин! богат бедами ты:
Одну несёшь в руках, а там пойдёшь
В твой дом и новую увидишь скоро.

Креонт. – Что там ещё? Какая мне беда?

Вестник. – Там умерла жена от свежих ран,
Несчастная, вся сыну своему
Умершему она принадлежала.

Креонт. – Увы!..
О без жалости дом Аида ты!
Погубить меня, видно, хочешь ты.
Страшного горя мне
Пришёл, вестник, ты. Что сказал ты мне?
Увы! мёртвому ты удар нанёс.
Что ты молвил, сын? Возвестил ли мне —
Увы, увы! —
Что прибавилась жертва новая
К прежней жертве той: смерть жены моей.

Вестник. – Ты можешь видеть сам: вот труп её!
(Труп Эвридики виден). [25] Древние тоже употребляли машины на своих театрах; так, в этом случае труп Эвридики, находившийся за сценою, выдвинут был вдруг особою, назначенною для того, машиною (έϰϰϋϰλμα) на сцену. Вместо слов: «вот труп её» в подлиннике сказано, что она теперь уж не во внутренней, не в сокровенной части дома. Я не мог перевести этих слов буквально, чтоб не вносить в самый текст объяснения, без которого они были бы непонятны и странны. – Прим. перев.

Креонт. – О горе мне!
Вот новую беду я вижу, бедный!
Что же ждёт меня впереди ещё?
Вот на руках умерший сын, а там…
О несчастный я, вижу новый труп.
О мать жалкая! о дитя моё!

Вестник. – У алтаря она себя убила,
И ночи мрак закрыл её там очи;
Но Мегарея смерть и славный жребий
Оплакала она, потом его
( указывает на труп Гемона).

Креонт. – Увы, увы!
Страх убил меня. И зачем никто
Мечом острым в грудь не сразил меня?
Несчастный я, увы!
Судьбой жалкою погибаю я.

Вестник. – Тебя пред смертью она винила
В погибели обоих сыновей.

Креонт. – Как умерла она? Каким ударом?

Вестник. – Как жалкую судьбу узнала сына,
Своей рукой себе пронзила грудь.