Сборник афоризмов - Большая книга афоризмов, житейской мудрости и цитат

(ок. 334 г. до н. э., Китион, Кипр) – ок. 262 г. до н. э., Афины, Греция)

Древнегреческий философ, основоположник стоической школы.

Любовь – это стремление к сближению, вызванное видимостью красоты.

Жить надо согласно с природой, и это то же самое, что жить согласно с добродетелью.

Друг – это наше второе я.

У нас для того два уха и один рот, чтобы мы больше слушали и меньше говорили.

(480 г. до н. э., Греция – 406 г. до н. э., Древняя Македония)

Древнегреческий трагик, представитель новой аттической трагедии.

Не умершего следует вам оплакивать, а рождающегося для тяжкой борьбы с тяготами жизни.

Уста клялись; ум клятвою не связан.

Менее мучительна сама смерть, чем ее ожидание.

Если ты ценишь свою жизнь, помни, что и другие не меньше ценят свою.

Истинное мужество – осторожность.

Король должен помнить три вещи: что он управляет людьми, что он обязан управлять ими согласно с законами, что он не вечно будет управлять.

Звание свободного человека дороже всего.

Когда божество хочет наказать человека, оно прежде всего лишает его рассудка.

Кто знает, может быть жить, это значит умереть, а умереть – жить.

(ок. 470 г. до н. э., Афины – 399 г. до н. э., Афины)

Античный мыслитель, первый афинский философ, учение которого знаменует поворот в философии – от рассмотрения природы и мира к рассмотрению человека.

«Желать вам всякого добра – я желаю, о мужи афиняне, и люблю вас, а слушаться буду скорее бога, чем вас, и пока есть во мне дыхание и способность, не перестану философствовать, уговаривать и убеждать всякого из вас, кого только встречу, говоря то самое, что обыкновенно говорю: о лучший из мужей, гражданин города Афин, величайшего из городов и больше всех прославленного за мудрость и силу, не стыдно ли тебе, что ты заботишься о деньгах, чтобы их у тебя было как можно больше, о славе и о почестях, а о разумности, об истине и о душе своей, чтобы она была как можно лучше, – не заботишься и не помышляешь?»

«Слушайте. Может быть, иным из вас слова мои покажутся шуткой: но знайте, что они будут совершенная истина. Я приобрел это имя, афиняне, не чем другим, как некоторою мудростью; а какою мудростью? – Может быть, человеческою, если такая есть. Ведь я, должно быть, в самом деле мудрец – по-человечески; а те, о которых сейчас говорил, скорее мудрецы по какой-нибудь мудрости выше человеческой: иначе, не знаю, что и сказать о ней; потому что не разумею ее, а кто приписывает ее мне, тот лжет и говорит с целью оклеветать меня. Но не шумите, прошу вас, афиняне, и не думайте, будто я объявляю вам что-нибудь великое. То, что скажу, будет не мое слово; нет, сошлюсь на лицо, пользующееся вашею доверенностью; представлю вам свидетелем своей мудрости, если какая есть у меня, дельфийского бога. Вы ведь знаете Херефона: 1) он был с детства моим другом и другом многих из вас; он вместе с вами находился в последнем бегстве из отечества и с вами же возвратился в него 2). Вы знаете также, каков был Херефон, какая горячность обнаруживалась в его стремлениях к чему бы то ни было. Вот он, пришедши некогда в Дельфы, осмелился требовать мнения оракула и – но не шумите, граждане, слыша слова мои, – да и вопросил: есть ли кто-нибудь мудрее меня? Пифия отвечала, что нет никого 3). Херефон уже умер; но вместо него засвидетельствует вам это брат его. 4). Смотрите же, к чему клонится моя речь: я хочу показать вам, откуда вышла на меня клевета. Услышав о таком ответе, я рассуждал следующим образом: что ж бы это говорит бог? какая мысль его? Я ведь нисколько не сознаю себя мудрецом. Что разумел он, называя меня мудрейшим? Однако бог не лжет же; потому что это ему несвойственно. И долго недоумевал я касательно этих слов; но потом кое-как напал на следующий способ исследования их: я пошел к одному из тех, которые слывут мудрецами, с намерением, если где, то здесь обличить оракула и его изречение, что вот он мудрее, чем я, а ты назвал меня мудрейшим. Но рассматривая этого человека (нет нужды, афиняне, называть его по имени; довольно, что тот, к кому я обратился для этой цели, был один из политиков) и разговаривая с ним, я заметил, что он многим другим, особенно же себе, кажется мудрецом, а на деле не мудрец. Потом я пытался доказать, что он почитается мудрецом, а в самой вещи не мудрец, и чрез то сделался ненавистным как ему, так и многим присутствовавшим. Возвращаясь от него, я рассуждал сам с собою, что у меня действительно более мудрости, нежели у этого человека: потому что хотя оба мы, должно быть, не знаем ничего хорошего и доброго; но он, не зная, почитает себя знающим, а я, когда уж не знаю, то и не приписываю себе знания. Этим то немногим я и мудрее его, что чего не знаю, о том и не думаю, как об известном».

Апология Сократа

Я знаю, что я ничего не знаю.

Когда слово не бьет, то и палка не поможет.

Я ем, чтобы жить, а другие люди живут, чтобы есть.

Глупость собственного изобретения никогда не предпочитай дельному совету.

Кто мудр, тот и добр.

Лучше работать без определенной цели, чем ничего не делать.

Заговори, чтоб я тебя увидел.

В каждом человеке – солнце. Только дайте ему светить.

Это удивительно: всякий человек без труда скажет, сколько у него овец, но не всякий сможет назвать, сколько он имеет друзей – настолько они не в цене.