Александр Михайлов - Обитатели миража. PR специального назначения

Но вы, грубо говоря, можете в любую секунду покинуть окоп, в котором находитесь, если сосед­ний покажется вам более теле- или фотогеничным, и (или) боец, ваш сосед по окопу, не может связать двух слов, а вам нужно интервью в кадре, то есть вы их «используете» для достижения своей цели. И вы, и они это прекрасно понимают и в какой-то мере «используют» вас для достижения своих целей.

Но создание иллюзии «братства» мне кажется верхом цинизма... Вы уедете завтра или через неде­лю, а еще через две следующие — события, новые люди заслонят от вас ту мимолетную встречу на вой­не. А ведь боец, офицер может испытывать другие чувства и рассчитывать на вашу поддержку или по­мощь в жизни... Готовы ли вы? Или пройдете мимо человека, бросившегося вам на шею у входа в редак­цию и готового взвалить на вас — «друга» свои про­блемы?

Вы — штатский человек. Вашим принципам про­тиворечат война, убийство, какими бы мотивами эти аморальные действия ни прикрывались. И вы, волей пославшей вас на фронт судьбы, находитесь в окружении убийц, как вольных (офицеров, кон­трактников), так и невольных (солдат, попавших в зону боевых действий по призыву).

В какие бы слова ни рядилось убийство, а слов для его оправдания придумано предостаточно, оно остается актом насильственного лишения жизни че­ловека. Во имя чего? Во имя наживы, во имя захва­та, во имя удовлетворения амбиций... Все это по­крыто словесной шелухой, патриотическими или религиозными лозунгами. Это такие правила игры.

Вы это знаете. Широта взгляда журналиста в любом случае будет большей, чем у бойцов и да­же ряда командиров на местах, но не спешите де­литься своими взглядами, это может быть непра­вильно понято. И может получиться так, что счи­тать вас будут, может быть, не шпионом, так провокатором.

Один из законов, который вам следует выпол­нять неукоснительно: никогда ни с кем не делиться выводами, не говорить о содержании будущей пере­дачи или статьи. Во-первых, статья может быть в последнюю минуту снята с полосы, так же как и пе­редача не сможет по ряду причин выйти в эфир. Во-вторых, выводы, которыми вы поспешно подели­тесь с окружающими, могут быть ошибочными. По­сле окончания командировки, узнав все, о чем вы собираетесь писать, вы их скорректируете. Но тогда вас наверняка будут считать лжецом.

Совсем недавно мне пришлось дать интервью журналисту одной радиостанции. По характеру во­просов я понял, что сам он во время войны там не был, и обстановку себе не представляет даже на Уровне «глобуса». Зачем он взялся за передачу — непонятно. Может быть, гонорар нужен, может быть, заставили.

Я попал в неприятную ситуацию: у меня берут интервью, задают вопросы. Но рамки передачи ма­лы, а на задаваемые вопросы, тем более, на такую сложную тему, коротко ответить невозможно. Ответ строится на фундаменте большого пласта знаний, которые остаются как бы «за кадром». Остается на­деяться, что радиослушатели не дурнее меня и кое-что из истории вопроса знают...

Один из вопросов звучал так: «Кто первым начал войну в Нагорном Карабахе?». Вот и попробуй на него ответь кратко, даже зная всю многовековую предысторию конфликта.

Что такое конфликтная точка? Это место слия­ния противоречий, которыми богата наша жизнь.

Одно из известных высказываний Конфуция буквально переводится так: «Не дай вам Бог жить в эпоху перемен!»

Мы живем в такой эпохе вне зависимости от Конфуция, и у нас такие «конфликтные» или, как их еще называют, «горячие» точки, могут быть где угодно.

Это и грязные информационные войны во время выборов разного уровня, это и борьба за власть в от­дельном регионе, это борьба за собственность, ко­торая принимает все более устрашающий размах. Впрочем, подобные конфликты мы уже перестали называть таковыми. Так, издержки мирной жизни... Но на самом деле это — настоящая война, где есть убитые, раненые, есть свои стратегия и тактика, есть свои предатели и герои...

Но в такой, «пограничной» войне, есть свои Не­сторы-летописцы. А мы будем говорить о войне «го­рячей», о той, в которой противоречия достигли своего апогея и стороны не нашли другого способа их разрешить, как только взяться за оружие.

Всякая война начинается с мелких, казалось бы незначительных конфликтов, которые в самом на­чале средства массовой информации и не замечают. Любая большая драка начинается с первого камеш­ка, с первого разбитого окна, а чтобы вызвать лави­ну в горах, порой бывает достаточно просто громко­го звука.

Но вот мы, по заданию редакции, канала, компа­нии едем освещать события, происходящие в «горя­чей» точке. Теоретически мы уже знаем многое о конфликте, который едем освещать, остается подго­товить аппаратуру и подготовиться самому.

Если ты фотограф или телеоператор, нужно под­готовить камеру так, чтобы она была малопривлека­тельным объектом для криминала, который, в прин­ципе, мог украсть или просто отобрать камеру для последующей перепродажи.

Вопрос, как одеваться в командировку на войну, заслуживает отдельного рассмотрения.

Прежде всего, на вас не должно быть ничего но­вого. Вас могут застрелить, чтобы просто завладеть крепкими ботинками...

Кроме того, следует избегать одеваться ярко. Для снайпера, который высматривает далекую цель, ты не должен выделяться из окружающих тебя местных жителей и окружающей тебя обстановки. Но при ближайшем рассмотрении (например, на блокпос­тах) твоя одежда все-таки должна какими-то деталя­ми выделяться.

Меня всегда до слез трогала надпись, которую некоторые журналисты наносили на свою одежду. Огромными буквами во всю спину на куртке или майке было написано обращение: «Я журналист! Не стрелять!»

Единственное, чему служила эта яркая, броская надпись, — она позволяла снайперу прицелится по­лучше. В таких случаях гораздо эффективнее журналиста защищают бронежилет и каска. Причем то и другое должны заметно отличаться от той амуни­ции, которая используется армией.

На мой взгляд, использование армейских бро­нежилета и каски равносильно тому, что ты, на­ходясь в боевых порядках одной из сторон, взял в руки оружие...

Прошло более десяти лет с момента Большого Взрыва, который разметал на куски бывший СССР. За это время в зонах локальных конфликтов вырос­ло молодое поколение, которое за всю свою созна­тельную жизнь ничего, кроме войны, не видело.

Там почти нет телевидения, нет газет, грамотные люди, умеющие хотя бы читать и писать, превраща­ются в исчезающую популяцию, анахронизм.

Герои, с которых молодые люди, выросшие и жи­вущие в «горячих» точках, «делают» свою жизнь, боевики, бандиты, удачливые воры, убийцы. Жизнь, которой сейчас живут подрастающее и под­росшее поколения, не стоит и ломаного гроша. И почему вы, отправляясь туда, думаете, что мест­ные жители будут лучше относиться к вашей жизни, если они не ценят свою?