Олег Коряков - Остров без тайн

Данко подбежал на вскрик. Маша как упала, так и осталась на четвереньках, с руками, почти до локтей ушедшими в густую рыжеватую жидкость.

— Вставай, — Данко протянул ей руку.

Маша повернула к нему лицо; видно было, что кончик её носа окунулся в болото. Лицо выражало напряжение. Маша что-то искала в болотной грязи.

— Кого ты там поймала?

— Не кого, а что. Метеорит. Сейчас вытащу.

Данко взглянул, — нет, как будто не шутит.

— Ты всерьёз?

— Конечно, всерьёз. Сейчас… Ух, неподатливый… Смотри!

В руке у Маши был какой-то камень, облепленный грязью.

— С чего ты взяла, что это метеорит?

— Читала. В одной книжке. Там в болоте нашли метеорит. Болото — откуда тут быть камню? Значит, метеорит.

И, усевшись на кочку, она начала очищать находку от грязи. Потом отошла в сторону к чистой проточной воде — мыть. Данко посмеялся и махнул рукой: столь явную глупость и разоблачать не хочется.

— Данко! — закричала Маша. — Он какой-то чудной, этот самый метеорит. Я сроду таких камней не видывала.

Данко взял из её рук светло-коричневый, с серым налётом, потрескавшийся камень. Размером он был небольшой, продолговатый, а весил, наверное, килограмма четыре. Снизу камень был ровный, словно отпиленный, а по срезу тянулись поперечные желобки, покрытые голубоватой эмалью. А сверху торчали отростки, похожие на клыки крупного хищника. Крайний из них, самый большой и толстый, заканчивался углублением, в которое свободно входил большой палец.

Что-то знакомое, когда-то виденное напомнил этот предмет. Но что?.. Данко перочинным ножом попробовал колупнуть поверхность. Ну, конечно же, это вовсе не камень, а кость! Данко сразу вспомнил: он видел это в краеведческом музее.

— Маша, да ведь это зуб мамонта!

— Ну да?

— Абсолютное да!

— Живого?.. То-есть настоящего?

— Не игрушечного же!

— А что это тогда за клыки?

Волнуясь и гордясь, Данко объяснил ей, что отростки — никакие это не клыки, а корни зуба. А вот эта сторона, словно срезанная, с желобками, — верх зуба. Им мамонт перетирал пищу — ветки деревьев.

Переглянувшись, они бросились к той кочке, с которой недавно свалилась Маша. Они провозились тут, наверное, минут тридцать, но ничего больше не нашли в скользком жирном иле.

— Нет, так ничего не выйдет, — сказал Данко. — Мы потом настоящие раскопки организуем. Потому что раз нашли зуб, значит, где-то недалеко должны быть и бивни и всё остальное.

— Как же в воде-то копать?

— Мы весь отряд позовём. Сколотим такие щиты, огородим ими участок, забьём в землю и всю воду вычерпаем. Если понадобится, так и ваш отряд позовём.

— Конечно, понадобится. Как же иначе!

— А кроме того, это болотце всё равно нужно осушать, раз тут лагерь будет. Можно прокопать такие канавы, и вся вода стечёт… Ну, давай двигаться дальше. До этой кочки у тебя какой счёт шагам был?

— Ой, забыла…

— И я забыл. Не то тридцать, не то… В общем давай мерять снова. Да поскорей, а то гроза, похоже, надвигается.

Небо начинали застилать тучи. Чтобы не таскать с собой лишний груз, Данко предложил находку пока запрятать, но Маша и думать об этом не захотела. Так и шагала она по болоту, держа зуб мамонта подмышкой. Бок и рука от этого устали, было больно, но — пусть!..

Метров через сто они набрели на ручей. Он мало походил на обычные ручьи, которые текут в берегах, однако всё же это был ручей: проток чистой воды устремлялся через болото в Светлую. Данко зашлёпал вверх по его течению, и Маша, конечно, за ним.

Ручей тёк от родника, что булькал из-под холма недалеко от края болота. Данко плеснул холодной воды в лицо, почему-то сразу насторожился и, зачерпнув, попробовал воду на язык. Тут он крикнул: «Бежим!», схватил Машу за руку и потащил её за собой в глубь острова. Они пробежали немного — Данко остановился, и Маша увидела перед собой глубокий овраг, а на дне его — озерко.

— Смотри! — восторженно крикнул Данко. — Ты понимаешь? Снова карст. И как мы раньше не догадались? Понимаешь, Машук?

Маша понимала только то, что Данко ведёт себя не совсем нормально, однако, высказать это она не решилась и поэтому лишь спросила:

— А что?

— Да ведь это то же самое, что мы… — Тут он спохватился, что Маша не знает об их открытии, немножечко потёр лоб, чтобы сосредоточиться, и начал объяснять. — Вот слушай. Ручей, который вливается в это озеро, берёт начало в роднике, который вон там. — Данко махнул на запад. — Ручей течёт, течёт, вдруг — нет. А потом — снова. Оказывается он — мы это потом узнали — уходит под землю. Понятно? Дальше. Вливается он в озеро. День и ночь вливается. А почему озеро такое маленькое? Мы головы ломали — ничего не поняли. Теперь всё ясно. Из озера вода тоже уходит под землю. А потом вон там, — теперь он махнул рукой в ту сторону, откуда они только что пришли, — вытекает снова на поверхность. Понятно? Это называется карст, — когда вода буравит в известняке всякие ходы и выходы. И пещеры так образуются… Эх, — качнул он головой, — и как же это мы не догадались сразу? — Тут его вдруг осенила какая-то мысль; он поперхнулся и в волнении облизнул губы: — Машук! А ты знаешь… ты знаешь, что этот остров может исчезнуть? Был остров — и не станет. А?

Маше слушать Данко было интересно. Не всё для неё было вполне ясно, но в общем она понимала. А вот тут она снова подумала, что с Данко происходит нечто не совсем ладное. Куда это может деваться остров? Что он выдумывает?

— Ты что, — спросила Маша, — думаешь, что землетрясение будет?

— Какое землетрясение? Причём тут землетрясение? Карст! Понимаешь? В реке, вот в правом протоке, мы случайно нашли яму, в неё затягивает. Водоворот. А если водоворот — значит там отверстие. Наверное, пока что оно ещё маленькое, его вода пробуравила недавно. Если большое — река ушла бы под землю. Так? А ведь оно когда-нибудь станет большим — вода пробьёт. Значит, Светлая, правый её рукав в этом месте может уйти под землю. И тогда Скалистый будет не остров, а только полуостров, мыс. Понятно?

— Теперь понятно, — сказала Маша. — Интересно. Вот лагерь построят, мы приедем. Ночью спим — на острове, а просыпаемся — полуостров. Да? Обязательно девочкам расскажу… Давай спустимся, посмотрим озеро.

— Ведь могли бы раньше догадаться! — твердил Данко своё.

— Я спускаюсь. — Маша решительно подошла к самому краю оврага, прижала к себе свою костяную драгоценность и уселась, шаря ногой, куда удобнее ступить.

Где-то за Таёжной раскатисто прогромыхало.

— Ты куда? — опомнился Данко. — А ну обратно! Видишь, гроза идёт.

Лохматые грязно-синие, с фиолетовым оттенком тучи застлали всё небо. Казалось, они прогибаются под тяжестью воды, скопившейся в них, — так низко они опустились. Ветер уже трепал деревья, трещали сухие ветки, и то и дело на землю падали сучья.