Жан-Клод Мурлева - Джефферсон [litres]

В то утро, после инцидента за завтраком, двадцать семь неразлучных Баллардо, соединенных на радость и на горе, отправились пешком к Вильбургскому собору. Маршрут их пролегал по мощеным улочкам старого города, и, когда они поравнялись с галантерейной лавкой «У Симоны», Вальтер Шмитт пожелал во что бы то ни стало сфотографировать под вывеской унылую крольчиху, носящую то же имя. Та вяло отнекивалась, но устоять против кабана не смогла. Толстый ангорский кот в застегнутом на все пуговицы пальто шел неизменно в хвосте, равнодушный к спутникам, и фотографировал все подряд: машины, рекламные щиты, газетные киоски.

На паперти собора было прохладно, но заботливая Роксана нашла для своего маленького отряда солнечный пятачок. И увлеченно начала:

– Как известно, дамы и господа, после великой чумы 1642 года было…

– 1642 года! Давненько, ничего не скажешь! – прокомментировал Шмитт.

Слушать молча он был способен максимум три минуты. Исчерпав этот лимит, он неизменно встревал с замечаниями. «Дорогой!» – одергивала его жена, но кабан ничего не мог с собой поделать.

– …было предпринято благодарственное паломничество во славу Девы Марии, защитившей народ…

Все слушали внимательно, как примерные маленькие школьники. Супруги Фреро то и дело согласно кивали, и даже лисички примолкли.

Роксана завершила рассказ:

– Вот так, дамы и господа, было воздвигнуто это величественное здание. Теперь пройдемте внутрь. Пожалуйста, будьте добры снять шапки, кепки и другие головные уборы. Вот, я снимаю!

Тут она сдернула шапочку, высвободив огненную гриву, которой сами белки, хоть и рыжие, могли позавидовать, подняла над головой флажок с надписью «БАЛЛАРДО» и направилась ко входу. Все последовали за ней.

Интерьер собора поражал воображение, и нельзя было не восхититься красотой нефа, колонн, витражей, громадным органом, всеми этими чудесами, которые люди сумели задумать и воплотить, но Джефферсон не забывал, зачем они с Жильбером здесь. Расследование стояло на месте, и его снедало нетерпение.

Сдвинулось дело с мертвой точки во второй половине дня. Экскурсионный автобус двигался вдоль канала. Ролан вел его со скоростью пешехода, чтобы пассажиры могли вдоволь налюбоваться танцующим отражением фасадов в воде. Роксана вновь и вновь бралась за микрофон, предлагая обратить внимание на тот или иной памятник, то или иное здание или рассказывая какую-нибудь историю:

– Дом слева от вас известен как Дом Монахини, потому что здесь жила одна девушка, которую отец хотел насильно выдать замуж за старого скрягу, и тогда…

Вдруг Жильбер привскочил на сиденье:

– Джефф! То самое место!

Да, никакого сомнения. Изящный пешеходный мост, разукрашенные фасады, деревья, пришвартованные баржи. Джефферсон достал из внутреннего кармана открытку, которую хранил как зеницу ока, с тех пор как Кароль ему ее доверила. Все было точно так же, вплоть до велосипедистов! Друзьям пришлось сделать над собой усилие, чтоб не закричать: «Ролан! Стой! Высади нас здесь!» Джефферсон удержал Жильбера за рукав:

– Сиди! Придем сюда вечером.

Мост остался далеко позади, а Джефферсон все еще как завороженный вглядывался в открытку.

– Что ты там высматриваешь? – спросил Жильбер.

Джефферсон помедлил с ответом, потом решился:

– Жильбер, что ты видишь вот тут?

Он коснулся кончиком ногтя одной из деталей фотографии, а именно – входной двери какого-то дома на другом берегу реки.

– Ничего не вижу.

– Да вот же, смотри!

– Ты вот про эту черную точку?

– Да. По-моему, ее поставили фломастером, тебе не кажется?

– Может быть. И что?

– А то, что изначально ее на открытке не было, и значит, кто-то, наверняка господин Эдгар, хотел на что-то указать, как, знаешь, на открытках рисуют стрелку и пишут «я здесь»!

Жильбер взял открытку, послюнявил палец и крепко потер точку. Она превратилась в крохотную запятую.

– Да, это фломастер. Но, похоже, он уже пытался стереть эту точку, только не стер до конца.

– Правильно, – согласился Джефферсон. – То же самое, что с зачеркнутой фразой. В обоих случаях он хотел что-то сообщить или на что-то указать.

– Браво, Шерлок! – восхитился Жильбер. – Честное слово, ты не перестаешь меня удивлять!

Осмотр Музея обуви показался им бесконечным, тем более что курица Кларисса заинтересовалась техническими подробностями пошива домашних туфель и надолго застряла, проясняя десятка три возникших у нее вопросов. А господин Шмитт раз за разом повторял одну и ту же шутку: хватал какую-нибудь обувку, совал в нее рыло, принюхивался и объявлял во всеуслышание: «Ну точно, ношеная!» Друзья изнывали от нетерпения и, вернувшись в отель, только забежали переодеться и поспешили к каналу. Сердца их усиленно бились при мысли, что вот теперь наконец расследование начинается.

Квартал в этот вечерний час выглядел тихим и мирным. Они остановились на середине моста, где на перилах висели десятки замков, прицепленных влюбленными парочками. Жильбер пригляделся к одному поближе: – Вот это да, с ума сойти! Смотри, что тут написано: «Кароль и Джефферсон, любовь до гроба»!

Джефферсон дал ему тычка, и они прошли дальше. Дом, который господин Эдгар пометил фломастером, значился под номером сорок два. Кирпичный, цвета охры, с маленькими окошками. Если б не горшки с геранью на подоконнике, можно было бы подумать, что он необитаем. Они подошли поближе. На медной табличке прочли: «Госпожа Мадлен Ролле». Жильбер упорно нажимал кнопку звонка, но тот не работал. Во всяком случае, слышно ничего не было. Он попробовал стучать – с тем же успехом. Энтузиазма у друзей поубавилось.

Решили побродить вокруг. Если господин Эдгар здесь часто бывал, может быть, попадется кто-нибудь, кто его встречал. Джефферсон достал фотографию и для начала показал ее человеку лет пятидесяти, который шел мимо с газетой под мышкой:

– Посмотрите, пожалуйста, вы, случайно, не встречали этого господина?

Человек наклонился (он был большой, а Джефферсон маленький) и улыбнулся, как чему-то забавному.

– Возможно, но это ведь барсук, а они все на одно лицо.

От следующих толку было не больше: «Нет, не видал… Это что, какой-то ваш знаменитый певец?.. К сожалению, не могу припомнить… Извините, спешу… а вы что, из полиции?..»

Завершили они обход в маленьком кафе в стиле ретро напротив пришвартованной баржи. Может, на их счастье, господин Эдгар захаживал сюда пропустить стаканчик. Обоим хотелось кока-колы, но они сочли, что их скорее примут всерьез, если они закажут по кружке пива. Обслужив их, официант не удержался от маленькой шпильки: