Робин Стивенс - Мышьяк к чаю [litres]

Оправдан: ему не нужны деньги, поскольку он получает стипендию в Итоне и будет получать в Кембридже, так что у него нет мотива для преступлений. Мы также слышали, как он сбежал вниз с третьего этажа сразу же после того, как леди Гастингс столкнули с лестницы.

7. Леди Гастингс.

Мотив: мистер Кёртис угрожал ей, так что она могла убить его, чтобы не дать воплотить угрозы.

Возможность: была у чайного стола в нужное время, могла стащить яд из холла.

Оправдана: стала жертвой второй атаки.

Я оставила их спорить, а сама отправилась в ванную попить воды.

И обнаружила, что на лестничной площадке кто-то есть: темная фигура таилась в сумраке рядом с окном, выходившим на фасад особняка. Мое сердце споткнулось, дыхание перехватило, и я дернулась назад, к двери детской.

Я хотела закричать, но точно так же, как и в ночных кошмарах, не могла издать ни звука. Убийца был здесь, и у него имелся отличный шанс захватить меня в одиночестве.

Фигура качнулась и крадущимся шагом двинулась в мою сторону.

– Хэзел, – произнесла она тихим голосом Стивена. – Хэзел, остановись! Это я!

Голос вернулся ко мне в компании судорожного всхлипа.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я. – Ты… я думала, что ты…

– Ужасно извиняюсь, – сказал Стивен. – Я вовсе не собирался пугать тебя. Просто мне нужно было спокойно подумать.

Пытаясь успокоить сердце, я подошла к нему, встала рядом с окном, круглым, словно верхняя часть замочной скважины, с пересекающими его побегами плюща, которые походили на тонкие пальцы. Снаружи виднелась подъездная дорожка, араукария, а поскольку дождь наконец перестал, и все заливал слабый лунный свет, то дерево напоминало вырезанный ножницами из бумаги силуэт.

– Ты в порядке? – тихо спросил Стивен.

– Да, – прошептала я в ответ. – Я так думаю. А ты?

– Иногда я чувствую себя так, будто мне не суждено быть в порядке никогда, – проговорил он.

Я хотела сказать, что именно это я иногда ощущаю, только у меня не хватает слов объяснить.

– Я хочу, чтобы все это поскорее закончилось, – буркнула я с отчаянием.

– А я хочу, чтобы никогда не начиналось, – сказал Стивен мрачно.

Он прижался лбом к оконному стеклу и вздрогнул, а когда отклонился назад, то волосы его оказались сырыми и слипшимися, и маленькая капля воды неспешно катилась по щеке.

– Мой отец покончил с собой, – произнес Стивен шепотом. – Ты знала об этом, нет? Этот уик-энд… он словно вернул то время… я чувствую, будто все случилось лишь вчера. Чувствую, словно все еще происходит.

Я не знала, что сказать, и поэтому уставилась наружу, на дерево, заметила, как тень от него искажает очертания дороги, но в то же время я могу разглядеть чуть ли не каждый лист.

– Я чувствую что-то похожее… – выдавила я наконец. – В прошлом году… учительница в нашей школе умерла, я нашла ее, я касалась ее. Это было… не так приятно. Дейзи считает, что я должна просто забыть об этом, но я почему-то не могу.

Пришла очередь Стивена кивать.

– Я сожалею насчет твоего отца, – сказала я.

– Спасибо. Послушай, Хэзел, ты не волнуйся. Что я на самом деле имею в виду… ты в безопасности, Берти и я, мы не позволим ничему плохому случиться ни с одной из вас четверых. Я могу это обещать.

Он замолчал, и я замолчала тоже, глядя на него.

Все будто застыло, а затем порыв ветра ударил в окно, заставил вздрогнуть стекла и нас двоих.

– И полиция скоро будет, – сказала я. – Инспектор Пристли поможет нам.

Я очень надеялась, что так все и будет.

Только вернувшись в детскую, я сообразила, что так и не добралась до ванной. Дейзи, Китти и Бини все еще спорили, так что я уселась на кровать и начала писать в журнал. Когда раздался стук в дверь, я едва не подпрыгнула, но это оказалась всего лишь мисс Доэрти, принесшая нам обед.

Опять яйца и сухарики, ну и фруктовый рулет.

Наверняка мы подобрались очень близко к тому, чтобы раскрыть преступление, но я все так же не испытывала уверенности, что это то дело, которое должно распутывать наше детективное агентство. Что-то имелось в нем очень неприятное, лежащее во тьме за кругом света, доступного нашему зрению.

Утром понедельника я проснулась рывком, и обнаружила, что все еще цепляюсь за журнал, карандаш выпал у меня из руки и оставил следы на одеяле и даже на простыне.

Дейзи трясла меня за руку, и где-то рядом, прямо над ухом, старые трубы Фаллингфорда выли и тряслись, намекая, что кто-то моется в ванной на нашем этаже.

– Хэзел! – говорила Дейзи. – Хэзел! Хэзел, а ну проснись!!

– Я проснулась, – заявила я. – Уаааууу…

– Хэзел, случилось чудо. Мисс Алстон принимает душ.

Я не поняла, чего в этом особенно чудесного – мисс Алстон вовсе не была грязнулей.

– Хэзел, не тяни! Что люди не берут в ванную, даже если всюду таскают с собой? Что может испортиться и потерять вид, если окажется под горячим паром?

Я неожиданно сообразила, что она имеет в виду:

– Сумочка!

– Конечно, Ватсон, конечно!

Мы улыбнулись друг другу.

– Подъем! Надо действовать быстро, – сказала Дейзи. – Китти, я хочу, чтобы ты осталась рядом с ванной и слушала, что происходит внутри. Бини, ты встанешь на часах рядом с комнатой мисс Алстон и дашь нам знать, когда Китти поднимет тревогу, ну а ты, Хэзел, пойдешь со мной внутрь.

– Но я хоте… – начала Бини.

– Не спорить! – заявила Дейзи. – Я – президент детективного агентства, и в рамках данного расследования вы должны уважать мою власть, поскольку я знаю, о чем говорю, и раскрыла настоящее преступление в прошлом году. Вместе с Хэзел. Итак, все готовы?

Китти и Бини кивнули, хотя кивок первой выдал изрядную степень нежелания.

– Великолепно, – сказала Дейзи. – Ватсон, ты готова?

– Да, – ответила я, и мы выбрались из детской на лестничную площадку.

Песня труб смолкла, едва Китти заняла место рядом с дверью ванной, а ежащаяся Бини встала у входа в комнату мисс Алстон. Я и Дейзи на удачу обменялись рукопожатием нашего агентства, а затем она повернула рукоятку.

Кровать была заправлена, ящики шкафа задвинуты, а коричневая сумочка вальяжно разлеглась на подушке.

– Улюлю! – воскликнула Дейзи, глаза ее сияли. – Я знала, что мы до нее доберемся!

И она прыгнула на сумочку, будто кот на мышь.

– Осторожно! – сказала я. – Ты все рассыплешь, и она узнает, что мы тут были!

– Ха, – буркнула Дейзи. – Для осторожности нет времени.

Она просто взяла да и перевернула сумочку вверх тормашками, и все ее содержимое высыпалось на покрывало. Я бы сказала, что сумочку мисс Алстон позаимствовала у Мери Поппинс, поскольку нашим глазам предстали листы линованной бумаги, блокноты, бисквиты, географические карты, и чертежный треугольник, и компас, и плитка шоколада, и пакетик заколок, и игла с ниткой, и еще нечто плоское и шипастое, сделанное из серебра, ярко заблестевшее среди прочего хлама.