Джеймс Паттерсон - Охотники за сокровищами

Вот и все геройство.

Бек была права: нас таки убьют.

― Пристрелите их! – орал вне себя от ярости Арамис. – Всех пристрелите! Только смотрите, не разбейте мою новую вазу!

Трое громил прицелились мне в голову, еще трое развернулись и наставили пистолеты на Бек, Шторм и Томми.

– Значит, тот Рембрандт вам не нужен? – спросил я.

– Я сам его для вас найду! – вскричал Колли-ер. – Я отлично умею искать!

– Ври больше, – фыркнула Бек.

Арамис жестом велел своим громилам повременить и не разносить нас на кусочки, а сам повернулся ко мне:

– Ты что, действительно знаешь, где найти эту картину Рембрандта?

– Ну конечно, знаю! – ответил я. – Мы же охотники за сокровищами, а не всякие там, простите за выражение, коллиеры.

– Не слушайте их! – взмолился Коллиер. – Я сам ее найду!

– Не-а, не найдете, – сказала Бек.

– Нет, найду!

– Нет, не найдете!

– Найду, найду, найду!

Кажется, у них назревала тирада. Но тут я наконец-то услышал гвалт в холле (хотя вообще-то надеялся услышать его на пять минут раньше).

Захлопали двери. Зазвучали отрывистые крики. Раздался топот множества ног – все ближе к гостиной.

Потом я услышал очень громкое «БАХ», а следом за ним – «дзиннь».

Это был выстрел.

– Что происходит? – резко спросил Арамис.

Кто-то из громил схватил Шторм и закрылся ею, словно щитом.

Это было большой ошибкой.

Шторм тотчас же заехала ему локтем под дых, а стоявшему рядом громиле отвесила очередной «коллиер».

Томми вырубил каратешными приемами еще троих – что ему, он своим ударом кирпичи разбивает. Бек подсекла громилу, который стоял рядом с ней, под щиколотки, и тот рухнул на пол. Падая, он зацепил последнего здоровяка, и тот грохнулся рядом.

Двери распахнулись.

– Бросай оружие! – приказал чей-то знакомый голос.

И тут я увидел знакомые солнечные очки с зеркальными стеклами.

Дядя Тимоти привел с собой человек двадцать – все хорошо вооруженные, в бронежилетах, с большими буквами «ФБР» и «ЦРУ» на груди и на спине.

Плохие парни, которые как раз катались по полу и мычали от боли после столкновения с моими сестрами и братом, сразу поняли, что ни числом, ни вооружением им с новоприбывшими не тягаться. Телохранители побросали оружие и подняли руки.

– Привет, ребята, – сказал дядя Тимоти. – Извините, мы немного опоздали.

– Мы вас ждали пять минут назад! – возмутилась Бек.

– Это я виноват, – сказал доктор Льюис, вперевалочку входя в комнату. – Я куда-то задевал салфетку, на которой записал адрес, что вы мне продиктовали.

– Ну все, Арамис, – сказал дядя Тимоти. – Игра закончена. Пойдешь с нами.

Я решил, что доктор Льюис умеет обращаться с древностями, и передал греческую вазу ему.

Все-таки он был профессором по Всякому Старью, Которое Так Легко Разбить.

– А вот вазу попрошу вернуть, – проскрипел, увидев это, Арамис. – Она принадлежит мне.

– Да ну? – сказал дядя Тимоти. – И сколько же стоит этот цветочный горшок?

– Больше, чем вы заработаете за всю жизнь, офицер, – гаденько ухмыльнулся Арамис.

– Этой вазе цены нет! – добавил Коллиер, отряхивая куртку, и приосанился. – Я – специалист по такого рода вещам, и могу вас заверить, что это истинное сокровище. Ваза стоит как минимум миллион долларов, а то и два.

Дядя Тимоти удивленно присвистнул.

– А в той комнате картины? – спросил он, ткнув большим пальцем себе за спину. – Они сколько стоят?

– Увольте, не хочу перегрузить ваш бедный умишко, – высокомерно сказал Арамис. – Цифры там поистине астрономические.

– Ясно, – сказал дядя Тимоти. – Майк! Подойди на минутку, ты нам здесь нужен.

В комнату вошел мужчина в очках с толстыми стеклами. Спокойный такой человек.

– Это Майкл Стюарт, – сказал дядя Тимоти. – Он из СВН.

Мистер Арамис и Натан Коллиер смотрели недоуменно. Дядя Тимоти пояснил:

– Из Службы внутреннего налогообложения. Налоговики, знаете?

– Я знаю, что такое СВН! – рявкнул Арамис. – Он-то здесь с какой стати?

Тут пришел черед ухмыльнуться дяде Тимоти.

– Да он просто хочет загрузить ваш умище кое-какими подсчетами, сэр.

– Прошу вас, мистер Арамис, ответьте на один вопрос, – сказал Стюарт из СВН, щелкнул замком и извлек из портфеля папку с бумагами. – Откуда у вас взялись средства на приобретение этих предметов искусства?

– То есть как – откуда?

Кажется, Атос Арамис – явно греческое имя! – ничего не понял, зато я сообразил сразу. Последний кусок папиной головоломки встал на место. Я повернулся к Бек и ухмыльнулся.

– Потому что на греческую зарплату особо не разгуляешься! – хором процитировали мы.

Налоговик улыбнулся.

– Да, по всей видимости, вы правы. Видите ли, мистер Арамис, мы заметили, что в прошлом году вы вовсе не платили подоходного налога, поскольку, судя по налоговой декларации, не работали и доходов не имели.

Профессор Льюис тихонько засмеялся.

– Ох, ну надо же. Не работал. Как смешно. Ха-ха!

– Это что, шутка? – спросил мистер Арамис. – Тогда я ее не понял.

– А я вам сейчас объясню, – вызвался дядя Тимоти. – Вы Атос Арамис?

– Да.

– Вы арестованы.

– Да? За что?

– За уклонение от налогов.

Как вы уже, наверное, поняли, мы с Бек действительно «посмотрели на картину целиком» и поняли, что мама с папой были двойными агентами. Вот потому-то мы, не без помощи доктора Льюиса, организовали весь этот небольшой налет.

Мама с папой только притворялись, будто работают на Арамиса, а на самом деле помогали ЦРУ, ФБР и СВН собирать информацию о преступном торговце оружием. Для того чтобы отправить в тюрьму Короля пиратов, человека богатого и с большими связями, нужны были факты. Увы, мистер Арамис отлично умел заметать следы и прятать любые документы, на основании которых его можно было бы отправить в тюрьму за незаконную торговлю оружием. Пришлось ЦРУ организовать операцию «Аль Капоне».

Да, именно поэтому папа повесил в Той Комнате газетную вырезку с портретом известного гангстера, а рядом с ней – фотографии картин, которыми владел Арамис.

В 1931 году Капо-не тоже отправился в тюрьму не за то, что гнал спиртное, занимался контрабандой и убил кучу народу.

Его посадили за то, что он – та-дамм! – уклонялся от уплаты налогов.