Джеймс Паттерсон - Охотники за сокровищами

Вот и с Атосом Арамисом решили поступить так же.

Как справедливо заметил агент СВН, откуда у человека, который пишет в своей декларации, что дохода не имеет, куча бесценных картин, причем развешанных не где-нибудь, а в его собственном шикарном пентхаусе?

Фэбээровцы надели на Арамиса наручники, зачитали ему его права, и мы с Бек, Томми и Шторм вздохнули с облегчением.

Дело было сделано.

Мы вчетвером, почти без помощи взрослых, только что выполнили папино тайное сверхсекретное задание.

Или… или нет?

– Стойте! – сказал я. – А как же мама?

― А юноша, кстати, прав, – заметил Арамис, опять ухмыляясь, хотя руки у него были скованы за спиной. – Можете, конечно, арестовать меня по дурацкому надуманному поводу – налоги, ха! Но тогда будьте уверены: живой свою мать эти детишки не увидят уже никогда.

Вот всегда так! Ненавижу такие резкие повороты.

– Единственная ее надежда на спасение заключается в том, что я проведу некую сделку, второй стороной в которой выступают очень злые и очень жестокие люди с Кипра, – продолжал Арамис. – Но когда меня принуждают сменить итальянский костюм – между прочим, сшитый на заказ, – на тюремную робу, я, по правде говоря, не слишком расположен к ведению сделок.

Наступила полная тишина.

Никто не мог выговорить ни слова.

Мы дружно посмотрели на дядю Тимоти. В конце концов, он же был куратором – то есть начальником – мамы в ЦРУ. Если мистер Арамис не позвонит и не прикажет отгрузить оружие, мы с Бек никогда больше не сможем поспорить о маминой участи.

Потому что мама погибнет.

С другой стороны, получается, что мы выполнили все планы папы, почти засадили Арамиса за решетку, и вдруг в конце игры преподносим ему на блюдечке бесплатный билет на выход.

Дядя Тимоти молчал, наверное, целую вечность.

Потом он наконец полез в один из своих многочисленных карманов и вытащил оттуда небольшой спутниковый телефон какого-то марсианского вида.

И вручил его Арамису.

– Звоните, – велел дядя Тимоти.

Мы вышли из гавани Нью-Йорка и взяли курс на Северную Каролину. Залезли в свой учебный фонд и сняли шикарный пляжный домик прямо на воде.

«Потеряшку» пришвартовали в очень симпатичной марине. Суденышку предстояло покрыться свежим слоем краски и подготовиться к будущим приключениям.

Ах да, к нашему учебному фонду недавно добавился свеженький депозит в пятьсот тысяч долларов – те полмиллиона долларов награды, которые полагались нам за найденные в пентхаусе Арамиса пропавшие произведения искусства.

Арамис договорился с ФБР и не попал за решетку. Но ни ФБР, ни ЦРУ, ни СВН не согласились оставить ему его коллекцию.

Томми стремительно приобретает популярность среди местных жителей, особенно у девицы по имени Кара Керц.

Не волнуйтесь.

Мы подобрали бутылку от газировки, на которой остались ее отпечатки пальцев, и Шторм тщательно все проверила. Кара Керц – не пиратка и не пляжная цыпа.

Дядя Тимоти и его команда из ЦРУ отправились на Кипр выручать маму, и сейчас они идут по следу. По-видимому, кипрские террористы интересуют управление куда больше, чем возможность прищучить Арамиса. Вся эта игра с двойными агентами была лишь частью другой, еще более масштабной операции. На самом деле церэушникам нужно было, чтобы Арамис сделал тот звонок, а они после этого проследили за перемещениями оружия.

(Когда ваши родители работают в ЦРУ, жизнь похожа на какой-то калейдоскоп. Все вверх тормашками!)

В общем, дядя Тимоти сказал, что «с высокой степенью вероятности» его команда не только перехватит террористов, но и найдет маму. Даже Бек ему поверила. Известия о счастливом исходе операции «Мама-медведица» мы можем получить в любой миг.

А что же папа? Лично я думаю, что он жив. Просто скрывается. У него какое-то секретное задание от ЦРУ, и рассказывать никому нельзя. Из тех заданий, от которых правительство всеми силами открещивается, если что-то пойдет не так.

Ну а мы будем поджидать, когда на «Потеряшку» вернутся родители, и вести семейный бизнес. Будем искать остальные сокровища из папиного списка. Правда, нужно поторопиться, потому что мы хотим опередить Натана Коллиера, а то вдруг ему повезет и он случайно на них наткнется.

Да-да, фэбээровцы задержали и допросили Коллиера, однако не смогли найти ни одной ниточки, которая связывала бы его с крадеными картинами из логова Арамиса. Впрочем, дядя Тимоти проследил, чтобы Коллиер купил Томми новую спортивную сумку и кофту взамен потерянной.

– Пора снова в море, – сказала Бек.

Мы сидели на веранде у дома и смотрели, как Томми флиртует с новой подружкой, а Шторм строит замок из песка, очертаниями точь-в-точь повторяющий Тадж-Махал.

– Пора, – согласился я.

– И поскорее.

– Да.

– Например, завтра.

– Завтра было бы здорово.

И никакой Близнецовой тирады на этот счет нам не потребовалось. Мы – охотники за сокровищами, и эта страсть у нас в крови. Мчаться навстречу новым приключениям, каковы бы они ни были, – да, только эта жизнь и подходит таким диким, необузданным существам, как мы.

― Эй, ребята! – закричала Бек с крыльца нашего пляжного домика и нажала на гудок.

УУУ-ИИИ! УУУ-ИИИ! УУУ-ИИИ! УУУ-ИИИ! УУУ-ИИИ!

Мы примчались сломя голову. Правило номер один помнили все. Тройной гудок означает, что кто-то в беде, нужна помощь. Четвертый, а за ним пятый гудок напугали нас до самых печенок.

И тут Бек выдала уж вовсе неслыханное – шестое «УУУ-ИИИ».

– Да что случилось-то? – крикнул Томми, подбегая со стороны берега.

Шторм снесла раздвижную дверь и ворвалась в дом, вертя вокруг себя нунчаками.

Я примчался по дорожке сбоку от дома, потому что до этого сидел в одном крутом интернет-кафе всего в квартале отсюда, на Мейн-стрит.

– Нам письмо! – завопила Бек, размахивая над головой листком, на котором было что-то напечатано. – Письмо от папы!

– Не может быть! – ахнул Томми.

– Шутишь! – воскликнул я.

– Правда? – не поверила Шторм.

– Чистая правда! Кто бы еще такое написал? – ответила Бек и стала читать вслух.

Советую вам взяться за один из первых пунктов моего списка и поискать копи царя Соломона. Отправляйтесь в Африку и найдите моего друга по имени Думака. Я надеюсь к вам присоединиться, однако сначала должен выполнить задание, которое дал мне дядя Т. Простите, что бросил вас в шторм. Вертолет прилетел неожиданно, и о новом задании мне сообщил пилот. Я не мог не подчиниться. Приказ есть приказ.