Давиде Морозинотто - Загадочное дело о пропавших колбасках

– Гляньте-ка! – мяукнул Луноброд, указав кончиком хвоста направо. – Кресла Белланжé [2] На рубеже 18-го и 19-го веков во Франции работал знаменитый мастер по изготовлению мебели – Пьер Антуан Белланжé. Он делал кресла для самого Наполеона и других важных особ ( прим. перев. ). ! Это самые удобные, элегантные и мягкие кресла в мире!

В два прыжка, ловко уклонившись от толстопузого продавца, котяра вскочил на самое большое и мягкое кресло – точь-в-точь как королевский трон.

Луноброд блаженно мурлыкнул:

– Ах, если бы Бонне купил такое кресло…

Художник Оливье Бонне был «повелителем еды» чёрного кота, то есть человеком, который приютил его в своей небольшой квартирке в квартале Монмартр. К сожалению, Оливье был никому не известным художником без гроша в кармане! Он не смог бы наскрести даже на соломенное кресло от старьёвщика… Что уж говорить о кресле Белланжé!

Тем временем ноздри Додо защекотал аромат чего-то вкусного – бродяга тотчас пошёл на запах. Внезапно он застыл среди толпы и, втянув воздух, в упоении закрыл глаза. Теперь он не сомневался, что этот божественный аромат источал…

– Буйабес! [3] Буйабес – марсельская уха, рыбный суп французской кухни. – пробормотал он себе под нос. – Клянусь своим хвостом, так пахнет только знаменитая уха из Марселя, моего родного города! Я её не ел с тех пор, как у меня стал пошаливать желудок – туда попал шарик из шерсти!

Кот помчался во весь дух, пока не оказался у небольшого ларька. Вокруг гигантского котла, до краёв наполненного бурлящей ухой, сновали три тощих, как кильки, марсельца. Первый размешивал суп, второй разливал его по тарелочкам, а третий принимал деньги от покупателей.

У бездомного кота, понятное дело, денег не водилось, но он не растерялся. Быстро осмотревшись вокруг, бродяга кое-что придумал. Рядом с марсельцами стоял ларёк шоколадника с низкой покатой крышей. Два грациозных прыжка – и вот котяра уже притаился на крыше, высматривая добычу…

Как только очередной покупатель получил порцию дымящегося супа, Додо резко протянул лапу, зацепил крупную креветку и быстро схватил её зубами. Тут он пустился наутек под вопли и улюлюканье разгневанных марсельцев.

Тем временем Жозефина подкралась к деревянной тележке, до отказа набитой цветами из Грасса. Этот живописный городок Франции славится своими знаменитыми духами.

Внезапно перед кошкой вырос Луноброд:

– Мадемуазель, позвольте в знак почтения подарить вам цветок? Это самое малое, что может сделать настоящий кот-джентльмен…

– Кот-подлиза, вот ты кто! – промяукал Додо, который одним прыжком оказался рядом. – Цветы Жозефине подарю я!

Мистер Луноброд выпустил свои длинные блестящие коготки:

– Эй, ты, брысь отсюда, я первым подошёл!

У Додо на спине шерсть встала дыбом – ещё чуть-чуть и драки не миновать:

– Ну и что, зато я шустрее тебя!

Тут у Жозефины лопнуло терпение – вечно эти двое пререкаются! Кошка отпрыгнула в сторону и выхватила красную розу, свисавшую с края тележки.

– Видели? – мяукнула кошка. – Я и сама могу взять цветок… Лучше скажите, куда подевался наш Помпончик?

Ах да, Помпончик! С того момента, как коты оказались на ярмарке, котёнка никто не видел.

– Предлагаю искать малыша по одному! – предложил Луноброд. – Встретимся позже на трамвайной остановке!

С этими словами чёрный кот скрылся в толпе, высматривая пропажу зорким глазом.

А Помпончик, вот беда, как сквозь землю провалился! Его не было ни у прилавка, где торговали клубками из шерсти (малыш так любил с ними играть), ни на старинных диванах (на них так приятно точить коготки!). Даже у стенда молочных продуктов его не видели.

В конце концов Луноброд в отчаянии выбежал из павильона… И кого он увидел? Малыша Помпончика!

Котёнок свернулся клубком на тротуаре и неотрывно глядел на продавца игрушек, у ног которого лежали разноцветные воздушные змеи. Продавец пускал великолепного змея в жёлто-зелёную клеточку с длинным алым хвостом.

Кроме Помпончика, за этой сценой наблюдали, разинув рот, ещё с десяток малышей – только не котят, а ребят.

– Помпончик! – мяукнул Луноброд, схватив котёнка за шкирку. – Совсем от лап отбился! Разве можно вот так исчезать? Мы места себе не находили!

– Ты видел, какие они красивые, эти воздушные змеи? – ответил Помпончик. – У меня никогда не было таких…

Вдруг откуда ни возьмись налетел порыв ветра, и шнурок, на котором держался змей, с тихим «хлоп» лопнул.

Продавец и дети изумлённо прошептали:

– О н-е-е-е-т!!

Помпончик и Луноброд задрали носы, наблюдая за полётом беспокойного змея – он извивался, дрыгался в разные стороны и наконец, сорвавшись в крутое пике, зацепился за огромный плакат на фасаде рынка. Надпись на плакате гласила:

ГРАН-ПРИ [4] Гран-при (от французского Grand Prix – «боль шой приз») – главная награда на конкурсе.

«ЗОЛОТОЙ ПОРОСЁНОК»!

В ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ ЯРМАРКИ

ЭТОТ ПРИЗ БУДЕТ ПРИСУЖДЁН САМОЙ ВКУСНОЙ КОЛБАСЕ ФРАНЦИИ!

НЕ ПРОПУСТИТЕ!

БЕСПЛАТНАЯ ДЕГУСТАЦИЯ!!!

– Видал? – спросил Помпончик, который, как и все коты, прекрасно умел читать. – Бесплатная дегустация колбасы! Нужно срочно рассказать об этом Додо!

Мистер Луноброд кивнул, тревожно зашевелив усами. Этот плакат вызвал у него какое-то странное беспокойство…

Весь остаток дня Мистера Луноброда не покидала смутная тревога. Словно шестое кошачье чувство подсказывало ему – быть беде!

На закате дня кот вернулся домой или, вернее сказать, в мансарду. Мистер Луноброд и художник Боннé жили на последнем этаже высокого и слегка покосившегося дома под номером 12 по улице Виктóра Массé.

Луноброд ловко вскарабкался по фасаду особняка, перемахнул с балкона на водосточную трубу и бесшумно проскользнул в квартиру через приоткрытое окно.

Дома его уже ждал Люк Мышелло, полевой мышонок с нежной каштановой шёрсткой. По неизвестной причине мышонок всегда носил забавный галстук-бабочку из шёлка. Луноброд познакомился с Люком Мышелло давным-давно, когда служил корабельным котом на американских круизных лайнерах. С тех пор они не расставались, а мышонок стал его верным помощником.

– Всё в порядке, Мышелло? – спросил его Луноброд. – Мне кажется, ты чем-то озабочен…

Мышонок зашевелил усами и только собрался ответить, как вдруг на скромной мансарде прогремел голос какого-то человека:

– Мой дорогой Оливье, позволь поблагодарить тебя за гостеприимство!