Грейс Лин - Когда море стало серебряным

– Но вы же всего-навсего дети! Вы не можете…

– Я – Ишань, – сказал Ишань и, указав на Пиньмэй, добавил: – А она – внучка Сказительницы.

– Пиньмэй, – тоненько сказала она, вспыхнув. – Я – Пиньмэй.

– Точно, – подтвердил Ишань с еле заметной улыбкой. – Пиньмэй, внучка Сказительницы. – Плечи его расправились, лицо посерьёзнело. – Зачем вы нас звали?

Пиньмэй снова искоса глянула на Ишаня. Тот всматривался в лицо Морского Царя. Царь отвечал ему непроницаемым взглядом, меж нахмуренными бровями легла глубокая складка. Похоже, Ишань решил делать вид, будто он понимает, о чём говорит Морской Царь. Пиньмэй плотно сжала губы.

Наконец Морской Царь хмыкнул и ткнул пальцем в одного из стражников.

– Приведи нашу гостью, – велел он ему.

Стражник-креветка послушно зацокал прочь, а Морской Царь опять повернулся к детям.

– Я позвал вас из-за зимы, – сказал он. – Верхние воды начинают замерзать.

– Мы заметили, – сказал Ишань.

Царь удивлённо вскинул брови.

– Когда я понял, что даже моего могущества хватает лишь на то, чтобы разморозить воду совсем ненадолго, – продолжал он, – я решил предупредить тех, кто наверху. Потому я и выбросил сигнальный огонь.

Морской Царь прервался и окинул детей взглядом, полным недоверия.

– И что же? – нетерпеливо спросил Ишань, и Пиньмэй удивилась: что он себе позволяет?

– Всё вокруг проникнуто дыханием Чёрной Черепахи, – сказал Морской Царь. – Она слишком задержалась у нас.

– Не нам решать, сколько времени она у нас пробудет, – сказал Ишань. – Она в своём праве.

Рот Пиньмэй сам собой открылся от изумления. Нет, Ишань не притворяется! Он казался выше своего роста, а лицо его сделалось необычайно серьёзным и даже властным. Отчего он так преобразился? И о чём он говорит?

– Знаю! – с досадой ответил Морской Царь. – Но сейчас дело в другом. Чёрная Черепаха в беде!

– Чёрная Черепаха непобедима, – отрезал Ишань. – Что могло причинить ей вред?

– Я не знаю, – сказал Морской Царь, – но ей нужна помощь.

– Чёрной Черепахе нужна помощь? – теперь уже в голосе Ишаня звучало недоверие. – Откуда вы знаете?

Словно в ответ на его вопрос, раздалось клацанье – это возвращался стражник.

– Дорогу! – выкрикнул он.

Придворные притихли и поспешно расступились, одежды их заколыхались. Пиньмэй прищурилась – она никак не могла разглядеть ту важную персону, которой все уступали дорогу.

Наконец она увидела. Чёрной извивающейся верёвкой к ним подползала змея.

– Сюда! – махнул змее Морской Царь. – Скажи этим детям то, что сказала мне.

Когда змея повернула к ним, Пиньмэй заметила, что она не ползёт, а плывёт над полом. Приблизившись, змея уставилась на них крошечными чёрными глазками, напоминавшими шёлковые нитяные узелки.

– Чёрной Черепахе нужна помощь, – просипела она голосом, похожим на свист ветра в сосновых иголках.

– Какая помощь? – спросил Ишань. – Что с черепахой?

Змея опять повернулась к Морскому Царю, просительно вытянула шею и повторила:

– Чёрной Черепахе нужна помощь.

– Да, но… – начал Ишань.

– Больше она ничего не говорит, – перебил его Морской Царь; змея тем временем улеглась кольцами около его трона. – Не может. Но вы поняли главное: Чёрная Черепаха в беде.

Ишань кивнул. Пиньмэй вскинула брови, ища его взгляд, но он по-прежнему смотрел прямо в лицо Морскому Царю.

– Ты правильно говоришь: Чёрной Черепахе невозможно причинить вред, она неуязвима, – сказал Морской Царь. – Но очевидно, что-то не даёт ей уйти. Я мало что знаю о нынешнем вашем мире, но знаю одно: именно там, у вас, черепаха попала в ловушку. И вы должны её освободить. – Морской Царь с сомнением окинул их взглядом, не слишком-то веря собственным словам. – Ну или кто-то другой там, наверху.

Ишань кивнул.

Зачем Ишань это делает? – подумала Пиньмэй. К чему все эти разговоры о Чёрной Черепахе и о зиме? Они ведь пришли спросить о камне! Тайком покосившись на Морского Царя, она сильно ткнула Ишаня локтем в бок.

Он виновато ойкнул в ответ на её сердитый взгляд.

– Честно говоря, – начала Пиньмэй, – у нас тут есть ещё одно дело. – Она очень надеялась, что остальным, в отличие от неё самой, её голос не кажется тоненьким писком. – Мы хотим спросить про Светоносный Камень, Озаряющий Ночь.

– Светоносный Камень, Озаряющий Ночь? – удивился Морской Царь. – Давно я не слышал, чтобы слезинку Нюйвы так называли.

– Слезинку Нюйвы?

– Да, – подтвердил Морской Царь. – Когда Нюйва, великая богиня с рыбьим хвостом, пожертвовала собой ради спасения неба, земли и морей, она оставила после себя три предмета. Помнишь ли ты, какие именно, внучка Сказительницы?

Пиньмэй подняла взгляд на Морского Царя, но глаза его были так же непроницаемы, как чёрные морские волны. Она кивнула.

– У мужа Нюйвы, – сказала она, – в руках осталась прядь её волос.

– Железный Стержень, – сказал Морской Царь.

– Когда он схватил жену за волосы и вырвал эту прядь, вытекла капля крови, – продолжала Пиньмэй.

– Красный Камень, – сказал Морской Царь и коснулся своей груди.

– Но сначала, – медленно произнесла Пиньмэй, – Нюйва опечалилась и пролила одну-единственную слезу.

– Светоносный Камень, Озаряющий Ночь, – заключил Морской Царь и гордо выпрямился. – Я удостоен великой чести иметь в своём распоряжении все три этих предмета.

– В-все три? – ошеломлённо переспросила Пиньмэй. – И Светоносный Камень?

– Он находится в моём царстве, – подтвердил Морской Царь. – По крайней мере отчасти.

– И его можно увидеть? – спросила Пиньмэй. Вся её досада вмиг улетучилась, уступив место радостному волнению. Светоносный Камень здесь! Они почти у цели! – Прошу вас, пожалуйста!

– Это проще простого, – сказал Морской Царь и без предупреждения поднялся. Вся его свита тоже вскочила, подняв волну. – Идёмте. Посмотрим на Светоносный Камень, Озаряющий Ночь.

Морской Царь мановением руки отослал придворных и слуг и пригласил детей следовать за собой. Они шли за царём, за его колышущимися одеждами; чёрная змея бесшумно ползла – плыла – рядом.

– Ишань, – горячо зашептала Пиньмэй и потянула его за руку. Они чуть приотстали. – Зачем ты всё это говорил? Почему ты так себя ведёшь?

– Как? – невинным голосом осведомился Ишань.

Пиньмэй опалила его негодующим взглядом.

– Но ведь сработало же? – оправдывался Ишань. – Сейчас мы увидим камень.

Он ухмыльнулся. Пиньмэй сердито сузила глаза.