Грейс Лин - Когда море стало серебряным

И правитель начал восхождение. Почти сразу ветер и снег набросились на него, словно вырвавшись из-под ног. Мелкие острые камешки били ему в лицо, снег ослеплял. Пряча лицо, спотыкаясь и шатаясь, он всё же пытался идти, но тут тяжёлый камень, покатившись навстречу, сбил его с ног, и он распростёрся по земле.

Когда ему удалось сесть, он услышал смех. Он быстро огляделся по сторонам, схватившись за рукоять меча, но увидел лишь скалы и снег.

– Как ты смеешь насмехаться надо мной? – закричал правитель. – Да ты знаешь, кто я такой?

– Я-то знаю, – ответил голос прямо ему в ухо, словно дразня. Правитель резко обернулся, но вновь никого не увидел. – А вот знаешь ли ты, кто ты такой?

– Ещё бы! – огрызнулся он, выхватывая меч.

– Точно? – продолжал глумиться голос. – Ты – человек, который превратился в зелёного тигра, или зелёный тигр, превратившийся в человека? Как бы это выяснить?

Правитель в ярости взревел и принялся рубить мечом снежный вихрь. В ухе снова зазвучал издевательский смех.

– Что, сражаешься со снегом? – потешался голос. – Тебе бы стоило к нему попривыкнуть! Зима не кончится, пока ты не отпустишь Чёрную Черепаху.

Правитель развернулся и снова ударил мечом по летящему снегу.

– Бедный смертный, – презрительно проговорил голос.

– Бедный?! – правитель окончательно рассвирепел. – Я не бедный!

– Ты так беден, что не побрезговал откусить кусок от чужого персика долголетия, – произнёс голос с ещё бoґльшим презрением. – Мало того, ты ухитрился пасть ещё ниже. Железный Стержень, сила Чёрной Черепахи… что ещё ты украл?

– Всё это моё! – закричал человек. – Я правитель!

– Ты вор, – пренебрежительно процедил голос. – Бедный, бедный смертный…

– Я правитель! – взревел человек. – Вот я кто!

Но слова его потонули в завываниях ветра. «Бедный смертный», – повторил голос, и камень под ногами человека зашатался и перевернулся, опрокинув его. Гора словно вспухла, она тряслась и шла трещинами. Его подбросило вверх, он перекувырнулся в воздухе и покатился вниз. «Бедный смертный», – прошептала гора. Эти слова повторялись снова и снова и эхом звучали у него в голове, пока он катился. Наконец гора перестала трястись и в последний раз еле слышно прошептала: «Бедный смертный!»

Правитель кое-как поднялся на четвереньки, потом сел и огляделся по сторонам. Он был у подножия горы, вокруг толпились, глазея на него, слуги и жители деревни. Он злобно зыркнул на них и приказал слугам немедленно нести его назад во дворец.

И вот он уже сидит в своём удобном паланкине, и вновь слуги, задыхаясь, тащат его по каменистой дороге. «Черепаху я не отпущу во веки веков, – слышат они бормотание правителя. – Я окружу её каменной стеной, на случай если она сбросит Железный Стержень… и я укреплю эту стену великими деяниями… Нет, я не бедный смертный!»

И когда они достигли дворца, правитель начал выкрикивать указы, не успев даже выбраться из паланкина.

– Я хочу построить стену! – объявил он. – Каменную стену вокруг всего царства, и со специальными укреплениями, о которых я сам позабочусь.

– Но стена таких размеров… – начал было один из советников и осёкся в страхе.

– …нужна для защиты, – отрезал правитель, и в глазах его сверкнула угроза. – Приступайте немедля!

Сказано – сделано. Началось строительство стены, такой огромной, что ею можно было бы огородить море. Строить её заставили жителей горных деревень, словно мстя им за унижение правителя. Многие умирали от лютого холода и непосильного труда. Однако никто не осмеливался жаловаться или протестовать. Ибо с тех пор, как правитель вернулся с горы, все начали замечать, что он безумен! В своём безумии он был жесток и безжалостен, и при мысли о нём люди дрожали сильнее, чем от бесконечной ледяной зимы.

Император поднялся и отставил в сторону миску и палочки. Маленький столик упал, от грохота посуды Пиньмэй подпрыгнула. Император выбрался из паланкина, сверкая глазами, и все упали на колени – все, кроме Ишаня.

– Весьма интересная история, – угрожающе процедил император.

Он надвигался на Пиньмэй, словно дикий зверь, сверля её глазами. Она задрожала и онемела.

– Скажи на милость, – продолжал он, – это уже конец?

Пиньмэй открыла рот – но так и не смогла ничего сказать, а только неотрывно смотрела на воротник императора. В угасающем свете дня она наконец разглядела, что это там блестит. Булавка! Пиньмэй видела её на императоре раньше, под зелёной солдатской одеждой. Теперь же она торчала из тёмного вышитого рисунка. Что же это такое? Неужели…

– Потому что, – продолжал император, и голос его перерастал в зловещее рычание, – сейчас ты, кажется…

Но тут он осёкся и умолк, озарённый серебряным светом. Он перевёл взгляд на Ишаня, точнее, на его воздетые руки. Из сложенных чашечкой ладоней Ишаня струился, устремляясь в небо, чистый и мягкий свет, как будто он держал в руках луну. Светоносный Камень озарял ночь!

У императора округлились глаза.

– Светится! – воскликнул он. – Это тот самый камень!

Толпа ахнула, стражники ослабили хватку, и Ама, воспользовавшись этим, сорвала кляп.

– Ишань! Пиньмэй! – крикнула она. – Ему не нужен камень! Это ловушка!

Стражники зарычали, и один из них наотмашь ударил Аму. Она упала как подкошенная. Пиньмэй хотела закричать, но изо рта не вырвалось ни звука, она рванулась к Аме, но не смогла сделать и шага; горло и ноги были словно скованы льдом.

Император рассмеялся, его жестокий холодный смех раскатился по небу.

– Она права, – сказал он детям. Эхо его смеха ещё не отзвучало. – Мне и не был нужен этот камень!

Он смотрел на Ишаня со злорадным ликующим видом, едва не пожирая его глазами.

– Мне был нужен ты! – сказал он. – Всё это время мне был нужен ты! Я знал, что принести мне камень сможешь только ты, Мальчик-Женьшень!

Мальчик-Женьшень? Пиньмэй повернула голову и уставилась на Ишаня с разинутым ртом. Ишань потрясённо смотрел в глаза императору, и Пиньмэй впервые увидела, как в лице её друга мелькнул страх. Ей вдруг почудилось, что она видит Ишаня первый раз. Казалось, его красная шапка и одежда пылают, излучая свой собственный свет.

– Лунный Старец! Дух Горы! Или как там ещё они тебя называют? – продолжал император. – Тот, кто не может оставаться равнодушным к страданиям смертных! Тот, кто всегда приходит на помощь! Вот так я и догадался, что ты придёшь. И теперь, когда ты тут, я наконец-то заполучу моё бессмертие!

– Нет! – прошипел Ишань и метнул Светоносный Камень в императора.