Гариф Губай - Дочь бакенщика

— Посадить обоих в камеру!

Стражники подошли к казакам и повели их, подталкивая в спины.

— Я вас проучу! — крикнул им вслед начальник, вытирая лоб. Потом налил дрожавшей рукой еще стакан воды и залпом выпил.

— Ты не волнуйся, Ильсеяр. Это у меня нервы расстроились. Я еще проучу их за нарушение законности, — сказал он и благодушно улыбнулся Ильсеяр.

Ильсеяр не знала, что и думать. « Как же это получается? Сам белый — и такой хороший… А зачем красных держит в тюрьме, раз хороший? Или он такой же, как тот старый офицер, который перешел к партизанам?.. »

Начальник тюрьмы прервал мысли Ильсеяр.

— О чем задумалась, детка? — спросил он, поглаживая свои гладко выбритые щеки. — Вот дедушку твоего подлечат, и вы отправитесь к себе домой. На лошадях отвезут. Я уже послал людей на Белую, чтобы нашли тело твоего отца. Сами похороните как следует.

При этих словах Ильсеяр горько заплакала.

— Не надо… Крепись… Ты ведь большая. — Начальник погладил Ильсеяр по спине.

В эту минуту в одну из дверей просунулась девочка лет шести-семи, с маленькой корзинкой в руке. Она вприпрыжку подошла к столу и, вытянув губы, сказала:

— Па-апка…

— Ау, ла-апка… — так же протянул начальник и сделал вид, что прячется от дочки.

Девочка схватила отца и со смехом повисла на его шее.

— Посмотри, какие большие яблоки я сорвала для тебя, — сказала она, протягивая отцу корзину.

— Сама?

— Они низко, низко висели.

— Ты у меня молодчина… У-у-у, какие крупные да душистые, — сказал красноглазый и, взяв из корзины яблоко, стал вытирать его платком.

— Угости нашу гостью, Ханзифа.

Дочь начальника повернулась к Ильсеяр, сделала перед ней реверанс по всем правилам и протянула свою корзиночку:

— Возьмите, пожалуйста.

— Вот так, — сказал начальник. — Теперь иди покажи гостье наш сад. А ты, детка, если захочешь есть, скажи. Ханзифа тебя поведет к нам в дом и накормит. Идите поиграйте.

Ильсеяр все больше и больше верила в добрые чувства начальника. Ей так хотелось сказать ему: «Спасибо вам, дядя», но что-то предостерегало ее. « Зачем он держит в тюрьме революционеров?.. Да, но ведь тот офицер тоже раньше против красных воевал.. .»

Пока Ильсеяр раздумывала, Ханзифа потянула ее за руку к двери.

— Пойдемте… Я попрошу у мамы моих больших кукол. У меня есть во-от такие куклы.

В другое время Ильсеяр бегом побежала бы смотреть на кукол, но сейчас ей было не до игрушек. Она медленно, словно нехотя, пошла за девочкой.

Но сад очень понравился Ильсеяр. Здесь было много разных деревьев и росли такие душистые и красивые цветы, каких она никогда не встречала на лугах Белой.

Ильсеяр ела какие-то особенно сладкие груши. Мать девочки угостила ее еще очень сладкими замороженными молочными шариками. Она и на качелях покачала Ильсеяр. Накормила ее обедом, какого та и в жизни не пробовала. А куклы!.. Они были совсем как живые и такие нарядные…

После обеда девочки опять побежали в сад. Там уже прогуливался начальник тюрьмы.

— Ну, детка, — спросил он у Ильсеяр, — хорошо здесь?

— Хорошо.

Начальник уселся в большое плетеное кресло.

— Если тебе понравится у нас, приедешь и летом. У нас летом еще лучше.

— Да, — подхватила Ханзифа, — птички разные поют, клубника поспевает на грядках.

Начальник прервал ее:

— А ты заранее обо всем не говори. Ей тогда будет интереснее. Приедет, все повидает. Ты лучше расскажи, чем гостью потчевала?

Девочка начала считать, загибая по очереди растопыренные пальцы. Ильсеяр коснулась рукава начальника:

— Спасибо вам, дядя.

Начальник ласково провел рукой по волосам Ильсеяр.

— Ладно… ладно… Сейчас из больницы человек приезжал. Дедушка твой хочет нынче же вечером и уехать.

— Если отпустите.

Начальник даже обиделся.

— Что ты говоришь, деточка, зачем я буду вас задерживать? Хоть сию минуту…

Ильсеяр поняла, что своим недоверием обидела хозяина, и робко опустила глаза. А маленькая девочка начала ее упрашивать:

— Ты не уезжай, оставайся у нас насовсем.

— Оставайся, дитя мое, — предложила и жена начальника. — И тебе самой, и Ханзифе будет веселее.

— Приеду, — несмело ответила Ильсеяр, — как похороним папу. Я вам лесных орехов, калины и рябины привезу. Я знаю место, где сторожей помещичьих нет. Там много рябины.

— О-о, наша Ханзифа обожает рябину. Значит, договорились, после похорон папы, когда дед совсем поправится, приедешь к нам. Пойдем, бери свой бешмет. Вот тетя сама тебя к деду отведет.

Начальник тюрьмы поднялся с кресла и вошел в дом. Ильсеяр поспешила за ним.

— Не задерживайся, Ильсеяр, милая Я тебя здесь подожду, — крикнула ей вдогонку жена начальника.

Пройдя за начальником в комнату, где они встретились в первый раз, Ильсеяр взяла с дивана свой коротенький бешмет и, кланяясь с благодарностью, попятилась к выходу.

— Прощай, дядя, большое тебе спасибо!

— До свидания, деточка, до свидания, — сказал начальник, подходя к Ильсеяр с протянутой рукой.

Ильсеяр уже успела успокоиться немного. Они сейчас вдвоем с дедушкой поедут на лошади домой. Наверное, там уже нашли отца. Они похоронят его на горе рядом с матерью.

Когда придут красные, к ним будут приезжать новые друзья из тюрьмы. С бакенами они как-нибудь вдвоем с дедом справятся… Летом они будут рыбу ловить, зимой охотиться. А когда Белая станет, переедут жить в деревню.

Ильсеяр учиться начнет там. Весной же, как лед сойдет, они с дедом опять будут бакены на Белой зажигать и гасить…

Ильсеяр так хотелось подойти к доброму начальнику, обнять его крепко за шею, высказать ему, как полна она благодарности к нему, но у нее не хватило смелости. Она еще раз смущенно сказала «спасибо» и взялась за ручку двери.

— До свидания, детка, не обессудь, — произнес начальник. — Приезжай, ладно? Вначале тебе, конечно, трудно будет без отца… Но ты почаще наведывайся к его друзьям. Мэрдан был человек хороший. Значит и товарищи у него неплохие. В трудные дни помогут тебе. Да и веселее как-то с людьми…

— Да, — подтвердила Ильсеяр, уже окончательно убеждаясь в том, что начальник тюрьмы такой же хороший человек, как тот пожилой офицер с парохода.

Но, когда начальник присел к столу и, вытирая стекла очков, спросил: « А ты найдешь, где они живут, папины друзья? », в сердце Ильсеяр вкралось подозрение: « Зачем ему это? Какое ему дело, где они живут? »

Все это с быстротой молнии промелькнуло в голове Ильсеяр. Чтобы не показать начальнику свою тревогу и сомнения, Ильсеяр начала поправлять оборы лаптей и, как бы вспоминая, ответила:

— Знала, где жил дедушка, у которого мы муку покупали, только он умер. В прошлом году еще.