Алексей Осипов - По волчьему следу

Теперь Володе было совсем не страшно. Нащупал под рубашкой сжатого в комочек зайчишку, погладил его.

— Ты что здесь потерял? — над самым ухом раздался грубый голос.

— Я… я… — Я, дядя Федя, по делу…

Упало вдали несколько яблок: тук… тук… И в ответ совсем рядом, прошуршав листвой, посыпались другие.

— Кто же ходит по чужим садам без дела? — вслушиваясь в шорохи, говорил дядя Федя. — Яблочки стали поспевать. Правда, кисленькие, но ничего, в охотку сойдут… И огурчики чужие вкуснее своих.

— Овца домой не пришла. Мне послышалось, она здесь блеет… Вот я…

— Все возможно, все возможно… Известно, овца — глупое животное.

Шли садом.

— А ну, идем! — вдруг решительно пробасил дядя Федя.

Вошли в дом. Дядя Ваня в нижней рубашке, длинный, тонкий стоял посреди избы. И впрямь как стропило. Его жена убирала со стола посуду.

— В твоем саду, кум, поймал, — заявил дядя Федя.

— В моем? А что делал? Яблоки еще кислые, огурцов ночью не сыщешь.

— Вот в том и дело. Плети топчут, сучья у яблонь ломают. Озорство!

— Что в саду позабыл? — спросил дядя Ваня у Володи.

— Овцы у нас не было. Думал, там…

Заяц забился под рубашкой, острыми лапами больно царапал живот. Порой хотелось выбросить его на пол, но Володя мужественно терпел.

— По-моему, надо позвать отца, — сказал дядя Федя.

Жена дяди Вани вступилась за Володю:

— Что вы к нему привязались? Какое он совершил преступление? Матери помогал овец собрать. Пускай спать идет. Парень работал с вами. Устал, поди…

Дядя Ваня подошел к Володе, посмотрел весело в глаза:

— Ну что ж, голубоглазый, иди. Что-что, а спать надо. Утром разберемся.

Вышел Володя из дома, вынул из-под рубашки зайчонка и, растирая горящие царапины, направился к полю.

В поле тихо позванивала рожь.

— Ну, косой, беги! — Володя топнул.

Заяц поднялся, насторожил длинные уши, высоко подпрыгнул и скрылся во ржи. Володя знал, что зайцы недолго опекают своих детенышей. Раз-другой мать покормит, а потом сам добывай пищу и от зверей прячься… И все же домой Володя шагал медленно, часто останавливался, смотрел в сторону поля. Он и радовался, что в мир полей вернулся свободный житель, и тревожился: не схватит ли зайчишку зверь?

Когда Володя пришел домой, отец, зажав щеку, все еще ходил по комнате, морщась и проклиная зубную боль, а мать собирала на стол ужин.

— Устал, родимый, проголодался? Да ты что такой бледный? Заболел?

— Нет, ничего.

За ужином к Володе быстро вернулось хорошее настроение.

— Помощничек! Отца уже заменяешь, — нежно говорила мать, наливая в стакан холодного молока.

Отец невнятно спросил:

— Ножи в порядке?

— Как бритва!

Засыпая под монотонное пиликанье сверчка, Володя подумал про Кольку: «Куда он пустил зайца?»

— Володя, вставай, — тихо говорит мать, холодной рукой дотрагиваясь до плеча. — Дядя Ваня уже на работу поехал.

«А что, если дома остаться, притвориться больным? — боясь предстоящего объяснения со Стропилой, думает Володя. — Нет, хуже! Больше подозрений будет!»

Приехал Володя в поле, а там работа полным ходом идет.

Стыдно за опоздание, хоть домой поворачивай. А тут еще дядя Федя с глупым вопросом:

— Овечек-то проискал, не выспался?

Часов в девять остановились завтракать.

— Зайцы-то у меня пропали! — сказал дядя Ваня.

— Неужели! Украли?

— Нет, клетку прогрызли и убежали. Доски толщиной в три пальца и то не выдержали напора зайчат.

— Скажи на милость, справились, — сокрушенно покачал головой дядя Федя. — В тюрьме кому охота! Все простор любят. Слыхал, Володя, какие зайцы пошли?

Володю бросало то в жар, то в холод.

— От них всего можно ожидать, — продолжал дядя Ваня. — Прошлой зимой к одному охотнику в сени забрались.

— Не может быть! Сказки!

— Ты слушай. Я же не охотник, врать не буду. Пришли зайцы в сени, увидали ружье и говорят: «Вот враг наш висит. Давай украдем. Тогда человека хоть бояться не будем». А зайчишки-то малосильные попались. С гвоздя ружье сняли, а нести не могут.

— Не охотник, а заливаешь, — заметил кто-то.

— А ты слушать слушай, а врать не мешай!

— Ну, кум, дальше.

— Ложе обглодали, сделали выстрел из двух стволов — и тягу. А клетку прогрызть пустяки.

— Записки не оставили?

— Молчи, писать еще не умеют. Только осенью в первый класс пойдут.

— Вот, Володя, что зайцы-то натворили! — Дядя Ваня подмигнул Володе: «Мол, знаю, да молчу». И громко сказал: — Ну, кони отдохнули, за работу!

Пошли к косилкам.

— Ты их выпустил? — негромко спросил дядя Ваня.

У Володи свинцом налился язык. Он с трудом проглотил слюну.

— Угу.

Дядя Ваня улыбнулся и весело крикнул на лошадей:

— Трогайте, родимые!

Спокойно стало на душе у Володи. Он с легкостью воробья вскочил на сиденье.

На втором участке, куда скоро переехали косцы, у Володи сломалась косилка.

— Снимай рубашку, загорай! — шутили мужики.

Подошел дядя Ваня. Осмотрел косилку, проверил подъемный механизм.

— Не горюй, парень, сейчас исправим. Отвертывай эту гайку, возьми у меня в ящике болт. Держи крепче! Перекос получился, резьбу съело. Шайбочку сюда, шайбочку подложи. Так… А ты ловкий. В кузнецы годишься…

Вскоре косилка снова заработала.

Володя глядел на сутулую спину дяди Вани и думал: «Какой хороший человек!»

И решил больше никогда, даже за глаза не называть его Стропилой.

…В обед пришел Колька. Недовольно посмотрел на Володю и насмешливо спросил:

— Сцапали вчера? Говорил, бежим садами. Ну, как?

Володя поднял рубашку. Колька вначале ахнул, потом рассмеялся.

— Подходяще! По знакомству разукрасил!

— А тебя? — спросил Володя.

— Меня? — свистнул Колька.

— Ты куда его дел?

— В лес отнес. Там ему лучше.

Недели через две вместе с другими ребятами Колька и Володя купались в пруду.

И только выплыли на середину, с берега картавым голосом закричал Сережа, младший брат Коли:

— Колька! Колька! Иди домой!

— Что стряслось? — недовольно отозвался Колька. — Собака зайца съела.

— Что? — Колька чуть не захлебнулся.

— Ты корму дал, а клетку закрыть забыл, — сквозь слезы тянул Сережа.

— Какого зайца? — спросил Володя.

— Настоящего, дикого. Собака ему голову прокусила. Ну, скорее, он, может, живой, — захныкал Сережа.

— Чего расхлюпался? Просили тебя! Иди! — крикнул Колька братишке и, выскочив из воды, начал одеваться.

— Обманщик! — зло бросил Володя.

— Я не у тебя его взял, понятно? — срывающимся голосом ответил Колька.

— Никогда этого не прощу, так и знай!

— А я и не прошу прощения… Неужели мне твой заяц… — Колька скривил губы. — Я хотел его подкормить и выпустить…

— Врешь! — крикнул Володя и с разбегу бросился в воду.