Сергей Вольф - Отойди от моей лошади [Рассказы]

- Придумал! Придумал! В подводную охоту! А кошка будет нашей рыбой! Вот кем!

- Точно! - закричал я. - Идея! Ты ложись сюда, ты сюда, а я на диван.

Ужасно было смешно.

Потрясающе.

Мы все разлеглись по разным местам и поплыли и стали охотиться. Я их учил, как ногами грести, как руками, как ружьё заряжать, как дышать при нырке… Мы все кыскали - «кыс-кыс-кыс», и к кому эта цветастая кошка ближе подходила, тот делал «фьюить», будто гарпун летит, и убивал её.

Потом вдруг наша рыбина залезла под кровать, и мы её долго звали - кыс-кыс-кыс! - а она не вылезала.

- Надо нырять, - сказал я шёпотом. - Она в глубоком гроте.

Мы спустились на пол и полезли под кровать, но её там не было. Потом мы её всё-таки увидели и погнались за ней, и я громко закричал, догоняя её, и вдруг мы услышали:

- Что здесь происходит?

Мы вылезли из-под кровати, и я увидел высокого мужчину с газетой в руке. Дверь он не закрыл, он стоял посреди комнаты и глядел на нас. Потом, показывая на меня, спросил:

- Это кто?

Мы молчали. Он положил газету на стол, сел на диван и увидел, как из комнаты в коридор выходит цветастая кошка.

- Чья это кошка? - спросил он. - А, Варя?

- Чужая, папа, - сказала она.

- А он кто? - спросил он и снова показал на меня.

- Мальчик… ну… - и она замолчала.

- Я пойду, - сказал я. - Мне пора, знаете ли…

- Погоди, - сказал он. - Ты как здесь очутился?

Я пожал плечами и стал глядеть в потолок.

Что я мог сказать ему? Вот если бы, например, я помог им картошку донести или спас кого-нибудь из них в Фонтанке, я бы так и сказал. А так… что я мог сказать?

- Я пойду, - сказал я. - Школу ещё рисовать надо.

- Но откуда ты взялся? - снова спросил он.

- До свиданья, - сказал я. - Всего хорошего.

- Что же вы молчите? - спросил он у них.

- Мы играли, - сказал брат.

- Я не об этом спрашиваю.

- Мы играли, - сказала она.

… Но это я услышал уже в коридоре. Я открыл дверь и очутился на лестнице. Кошка выскочила за мной и сразу же куда-то спряталась.

Ветер дул, как и раньше, сильный, и дождь был такой же.

Ужасный был дождь.

Я шёл по улице и думал, как глупо всё получилось, я даже не замечал, куда иду, и удивился, когда понял, где нахожусь. И тут же удивился ещё раз, потому что сообразил, что совсем не помню, откуда я пришёл, как называется их улица и какой у них номер дома. Всё забыл. Начисто.

Так я их больше и не видел ни разу. Как-то всё не так получилось, даже непонятно как. И почему.

В общем, было решено - Ленку мы похитим.

Петька и Вовка сказали, что всё это ерунда. Мы с Федькой были тверды.

День назначили - 30 декабря, под Новый год.

Под самый Новый год.

- Запомни, - сказал мне Федька за час до начала. - Входим, стреляем, похищаем. Бесшумно и безмолвно. Моё имя - Феодоро, твоё - Алехуано. Маски готовы? Порядок. Её место в нашем одиноком замке, а не с дядей Мишей…

- Эх, Федька, - сказал я.

- Феодоро, - поправил меня Федька.

- «Феодоро», - передразнил я его. - «Дядя Миша»… Эх ты.

- Ты прав, Алехуано, - не моргнув, сказал Федька, - Её отец, этот старик… инженер… лорд, вернее. Что он ей? Итак, ты готов, Алехуано?

- О да, Феодоро, - сказал я.

- Вперёд! - сказал он.

Мы вышли из моей квартиры и стали медленно спускаться по лестнице на Ленкин этаж. Ночь была холодной и лунной.

- Звони, - шёпотом велел Федька, когда мы спустились, и поправил свою чёрную маску. Я поправил свою и позвонил.

- Кто там? - спросил голос Ленкиной бабушки.

- Новогодняя телеграмма, бабушка, - ласково сказал Федька, и мы достали револьверы.

Дверь открылась.

- Руки вверх! - грозно сказал я, махнув револьвером.

- Руки по швам! - рявкнул Феодоро. - Не кричать, не плакать, не молить о пощаде.

Мы прошли в кухню.

- Куда же руки девать, господи? - сказала бабушка. - Алёшенька, пальто-то всё в мелу.

И она стала меня чистить.

- Жалобы не помогут, - жёстко сказал я.

- Отведи старую женщину в ванную, - велел мне Феодоро.

- Старая женщина, - сказал я. - Иди в ванную. Сиди там тихо, как мышка. Ни стонов, ни криков. Кстати, меня зовут Алехуано.

Бабушка пошла в ванную.

- Где ваше единственное сокровище? - спросил Феодоро.

Бабушка молчала от горя.

- Страх сильнее рассудка, - сказал Феодоро.

Мы посовещались в прихожей и открыли дверь в комнату.

Дядя Ми… старый лорд читал газету и пил чай.

- Где ты прячешь свою дочь, старик? - нагло крикнул Феодоро.

Отец бедной девушки повернулся к нам, и лицо его покраснело от испуга.

- Что вы хотите этим сказать? - спросил он.

- О, ровным счётом ничего, - сказал Федька. - Ровным счётом. Напомни ему, Алехуано, как бесполезно сопротивление.

- Феодоро прав, сопротивление бесполезно, - сказал я, удивляясь, что он снова пьёт чай, - Где твоя дочь? - крикнул я.

- Моё бедное дитя в той комнате, - сказал испуганный отец. - Будьте к нему снисходительны. Вообще, ребята, это безобразие. У моей Ленки тройка по пению. Вы что, научить её петь не можете?

- Но-но-но! - прикрикнул на него Феодоро. - Алехуано, сходи узнай, не сбежала ли старая женщина. Может, она выпрыгнула в окно?!

Я вышел из комнаты и постучал в ванную.

- Что делает старая женщина? - спросил я.

- Да вот стираю уже целый час, - ответила она из-за двери. - Не желают ли молодые-красивые чаю с домашней ватрушкой?

- В самый раз, - сказал я. - Да побольше. Не вздумай показывать свою скупость.

- Сейчас принесут ватрушку, - сказал я, возвращаясь.

- А-атлично! - проревел Федька. - А пока за мной, Алехуано.

Мы вошли в следующую комнату, но там было пусто. И в шкафу было пусто. И под кроватью.

- Каков лгун? - прокричал Феодоро и бросился обратно. - Где дочь? - прорычал он.

Мне стало жаль бедного старика.

Серьёзно, очень жалко.

- Пусть он идёт туда, где пусто, - сказал я. - Надо перекусить.

Феодоро кивнул. Убитый горем седой отец взял газету и ушёл в пустую комнату. Старая женщина мгновенно принесла чай и ватрушку. Мы стали есть ватрушку. Феодоро был мрачен и зол.

- Где они её прячут? - говорил он, кусая ватрушку.

Вдруг дверь открылась и в комнату с улыбкой вошла та, которую мы искали.

- Хватай её! - закричал Феодоро и первым бросился к ней.

- Уйди, Федька! - завизжала она. - Ой! Пусти! Па-апа!

- Ты узнала меня! - вскричал Феодоро. - Ни слова больше!

- Ма-а-ма! Чего они! Ой!

- Мальчики, мальчики, тихо, - сказала тётя Таня, входя с ёлкой в комнату. - Ну и маскарад! Какая прелесть! Молодцы! Сейчас украсим ёлку.

- Шутки в сторону! - закричал я. - Моё имя Алехуано!

- Ай да Алехуня, - сказала она, - ай да актёр! Прелесть. Федька, отпусти Лену, будем ёлку украшать. Как прелестно!