Сергей Вольф - Отойди от моей лошади [Рассказы]

- Напряги свой скудный умишко, - сказал он. - Дом и земля составляют прямой угол. Мы - люди - составляем с землёй тоже прямой угол. Если лечь на землю и упереться ногами в дом, то мы составим прямой угол с домом. Дальше, - продолжал он, - если долго так лежать, то силой человеческого разума можно убедить себя, что земля - это дом, а дом - это земля, а убедив себя в этом, легко преодолеть земное притяжение и пойти по стене дома снизу вверх. Понятно?

Но я не успел ответить, - человек десять народу, с управхозом Андрейцевым во главе, гуськом вошли в подворотню и направились к двери домовой конторы.

- Будет собрание! - крикнул Мишка Зайцев. - Насчёт следов!

Я не очень-то этому поверил. Какое ещё там собрание, когда все люди на работе, но на всякий случай мы с ребятами тоже направились в домовую контору. Вся эта история нам очень нравилась: какой-то необыкновенный человек или существо прогуливалось ночью по стене нашего дома. Здо?рово ведь! Соседние мальчишки, наверное, лопнут от зависти.

Мы заглянули в домовую контору и увидели, что вокруг Андрейцев а сидят: бабушка в платке крест-накрест, бабушка Павлова, которая говорила про акробата, длинный бухгалтер, юрист в очках, паспортистка, дворник и милиционер.

- Собрание считаю открытым, - сказал Андрейцев.

Все заволновались и стали готовиться к выступлениям. Андрейцев вышел к нам и сказал:

- Ребята, кто из вас знает, кто из жильцов дома сейчас дома?

- Профессор из девятой квартиры и дедушка Кирюша! - сказал Мишка Зайцев, который всё знал.

- Сбегай, чтобы пришли на собрание, - сказал Андрейцев.

Мишка убежал, а мы стали слушать, что будет дальше.

- Наше дело такое, - сказал милиционер, - на одном месте не стоим. Может, я пошёл в один конец, а он в момент и шмыгнул…

- Простите, кто «он»? - спросил юрист.

- Он! - вскрикнула бабушка в платке крест-накрест. - Он!!

- Ужас, - сказала паспортистка.

Длинный бухгалтер возмутился.

- Стыдно, - сказал он, - очень стыдно в наше время верить во всякое такое.

- Я с вами совершенно согласен насчёт времени, - сказал юрист, - но факты, факты! Следы-то есть.

- Ужас, - сказала паспортистка.

- Когда мы были в цирке… - начала бабушка Павлова, но в этот момент прибежал Мишка Зайцев и сообщил, что профессор уже идёт, а дедушка Кирюша тоже сейчас идёт, только дочинит куклу соседской девочке.

Все мы очень любили дедушку Кирюшу. Он был пенсионер, но дома не сидел, всё с нами что-нибудь делал. То хоккейную клюшку поможет починить, то объяснит трудную задачку, всякие штуки нам из дерева вырезал, корабли, яхты.

- Теперь вы, Пескова, - сказал Андрейцев дворничихе.

- В эту ночь дежурила я, - сказала она, - ничего такого не заметила. В час ночи, как положено, закрыла ворота. Всё.

- Он, - убеждённо сказала бабушка в платке крест-накрест. - Невидимый дух, без тела.

Пришёл профессор. Мишка Зайцев успел ему всё рассказать. Все замолчали и стали смотреть на профессора.

- Бога нет, - заявил профессор. - Это просто какая-то тайна природы. Ничего страшного. Люди не всё ещё успели разгадать. Проблемы снежного человека, доисторических ископаемых животных…

Выступление профессора нам понравилось, мы готовы были слушать его и дальше, но тут пришёл дедушка Кирюша, поздоровался со всеми и сказал, что это он, это он гулял ночью по стене нашего дома.

Что тут сделалось!

Бабушка «крест-накрест» тихонько легла на пол.

Милиционер дунул в свисток.

Паспортистка захохотала.

- Зачем? Зачем вы это сделали?! - закричал управхоз Андрейцев.

- Да уж так, - сказал дедушка Кирюша, - уж такой я человек, люблю разные шутки и загадки.

- Вы врёте, - сказал бухгалтер, - человек не может так.

- Нет, я не вру, - сказал дедушка Кирюша, - это я гулял по стене. А вы думаете, господь бог? Нет, это я гулял.

- Прошу извинить меня, - сказал профессор, - любопытно узнать: как, каким образом?

- Ножками, профессор, ножками, - сказал дедушка Кирюша. - А ножки я изготовил сам. Взял две лыжные палки и на каждую надел по туфле. Следы, если вы заметили, товарищ Андрейцев, идут рядом с лестничными окнами. А окна, позволю я вам заметить, не закрыты, хотя уже зима, товарищ Андрейцев. Я напомнил вам об этом, но вы сказали, что окна закрыты. Вы сказали неправду. Именно из окон высовывался я…

- Ах! - снова закричал управхоз Андрейцев. - Зачем же вы это сделали, а?!

- Как сонные мухи вы тут все, - сказал дедушка Кирюша. - Прямо даже не знал, как вас расшевелить. В нашем доме сплошной застой. Ребята вон вроде беспризорных…

- Это безобразие, - сказал юрист, - вы хотели смутить покой жильцов дома.

- Недостойный поступок, - сказал Андрейцев. - Чрезвычайно недостойный…

Но дедушка Кирюша вдруг исчез. Как? Куда? Никто не заметил.

- Где он? - спросил Андрейцев.

- Сгинул, - зашептала бабушка в платке крест-накрест. - И не видать его. Дух. Без тела. В нашем доме живёт.

- Пошли, - сказал Мишка Зайцев, - чего-то неинтересно.

Мы выскочили во двор.

Во дворе уже полно было ребят из соседних домов, все стояли задрав голову, а по стене шла чёрная цепочка следов человеческих ног.

Завтра все посходят с ума.

Все будут очень неспокойны.

Я не уверен, но скорее всего, что так.

Все будут тыкать пальцами в телевизор и говорить:

«Нет, вы только подумайте», или: «Бывает же такое», или: «Чей это необыкновенный мальчик?»

Не все ведь знают, чей.

Всех охватит необыкновенное волнение.

Я, честно говоря, это очень подозреваю.

Будут показывать - меня.

Пять дней назад я приехал в деревню к бабушке и дедушке. С папой и с мамой.

Ну, сначала вещи разобрали, устроились и сели пить чай. Бабушка и дедушка всё время протягивали руки через стол и гладили меня по голове. А я сидел, чай не пил, не ел ничего, болтал ногами и всё думал, когда же начнётся новая жизнь. Вот ведь глупо, уже приехал, а вроде и не приехал, просто сижу дома и ничего из нового не делаю. А они долго чай пили, будто первый раз в жизни, смеялись чего-то и всё меня гладили. Совсем я извёлся.

Я как угорелый из дома выскочил, когда они своим чаем напились. А кругом травка растёт, деревья, небо синее, жарища, красота, прелесть и простор. Я взял и… как побегу по дороге, просто так, изо всех сил. Потом остановился и стал дышать: дых-дых, дых-дых.

И вдруг вижу: что-то в кустах желтеется. Ни на кого не похожее, что-то жёлтенькое. Желтоволосенькое и желтопузенькое. А ведь что это - и не отгадать. Я взял камушек и бросил туда.

Жёлтенькое завертелось, затилитилькало, забумкало, заыхкало и ка-ак выпрыгнет. А я ка-ак побегу. А жёлтенькое ка-ак припустит за мной, как заорёт: