Александр Власов - Грозовыми тропами

— Держи!

— Спасибо! — удивленно улыбнулась Стэлла, раскрыв створки. — Какая прелесть!.. А что у тебя с глазом?

— Водяной лягнул!

— Неправда! — серьезно возразила Стэлла. — Водяной без копыт.

Сенька кивнул на реку.

— Не веришь — проверь!

Оба рассмеялись.

— Одевайся! — сказал Стэлла. — Я отвернусь.

Сенька взял прут, воткнул его в берег в том месте, где вышел из воды, и, подхватив одежду, забежал за куст.

— Проводишь меня? — отвернувшись от куста, спросила Стэлла.

— Куда?

— Да здесь… Недалеко.

— Могу! — ответил Сенька.

В лесу на поляне стоят правобережные мальчишки. В центре — на ковре — Борька Граббэ с книгой в руках. Рядом — толстячок Валька Губарев и еще один мальчишка. Оба они нагнулись над Борькиной книгой.

— Изучили? — спрашивает он. — Начинайте! Мальчишки принимают стойку и пробуют подцепить друг друга ногой.

На книге, которую Борька держит в руках, написано: «Тайны японской борьбы».

На пеньке сидит Антик Дымбаев, смотрит на неуклюжие попытки борцов применить прием. Рядом с ним — вернувшийся из разведки Лисенок.

— Брэк! — как в боксе, командует Борька.

Партнеры расходятся. Он подзывает к себе Вальку Губарева, дает ему книгу, очки и подходит ко второму мальчишке.

— Приготовиться!

Тот принял оборонительную позу.

— Всем смотреть сюда! — кричит Борька. — Этот прием делается так!

Он обманно прыгает влево, вправо и быстрым движением подсекает ногу противника. Мальчишка падает.

— Следующая пара! — с шиком вызывает Борька. Вместо следующей пары на поляну вышли Стэлла и Сенька.

— Заманила? — спросил Сенька тихо и нахмурился.

— Ты со мной! — напомнила ему Стэлла. — Можешь не бояться!

— Никого я не боюсь! — проворчал Сенька.

Мальчишки молчали, поглядывая то на Сеньку, то на Антика. Они ждали, что прикажет их предводитель, но Антик тоже молчал. Смотрел на Сеньку и о чем-то думал.

— Идем ближе! — сказала Стэлла. — Тут у нас соревнования.

— Подходи, подходи! — крикнул Борька. — Тебе мои очки не нравились, разбить их собирался… Может быть, попробуешь?

Стэлла за руку подвела Сеньку к ковру, предупредила:

— Это мой гость. Обижать не советую!

— Какой у него фонарь! — воскликнул кто-то. — Прожектор целый!

— Да-а! — задумчиво произнес Антик. — И это друзья называется! Хорошо они тебя отделали!

— Неплохо бы и под вторым поставить! — засмеялся Борька. — Для симметрии!

— Хватит! — одернул его Антик. — Распусти отряд по домам!.. Сенька! Иди сюда!.. Присаживайся!

На поляне остались пятеро: Стэлла, Сенька, Антик, Валька Губарев и Борька.

— Нам ссориться нечего! — доверительно говорит Антик Сеньке. — Наши отцы всегда друзьями были. И потом: подходишь ты нам — сильный, смелый, настоящий парень!.. Ну? По рукам, что ли?..

Сенька сидит в нерешительности. Стэлла незаметно подталкивает его.

— Давай руку! — нажимает Антик.

— Да с разного мы… берега! — произносит Сенька.

— Про мост слышал? — смеется Антик. — Как отец Стэлки отремонтирует его, так и соединятся оба берега! А пока Валькин паром ходит!

— Паром? — переспросил Сенька и нахмурился. — Я сунулся…

— Без денег сунулся! — перебивает его Валька Губарев.

— Прошлое вспоминать не будем! — веско говорит Антик. — Теперь можешь бесплатно ездить на пароме!.. Подтверди, Валька!

— Теперь — пожалуйста! — произносит Валька и недоуменно пожимает пухлыми плечами.

— Всегда? — обрадовался Сенька.

— Хоть ночью! — отвечает Валька.

В глазах у Сеньки то тревога, то обида, то надежда.

— И вашей формы у меня нету…

— Достанем! — обещает Стэлла.

Впервые бригада «Красных пчел» прошагала по улицам городка, удивляя прохожих. Ребята были те же и одежда на них та же, и все-таки это была уже не ватага, а бригада.

У мальчишек — лопаты, носилки и косы. Девчонки несут свежие веники, тряпки, ведра.

Закатанные по локоть рукава, аккуратно подвернутые штанины придавали ребятам боевой спортивный вид. Бодро шлепали по земле босые ноги. Шли колонной по два в ряд.

Впереди — Колька Клюев. Судя по всему, его выбрали бригадиром. В первом ряду — командиры десяток: мальчишка и Верка Дадонова.

— Ать-два!.. Ать-два! — старательно командует Колька.

Дошли до Сенькиного жилья, обитого досками от ящиков.

— Стой! — командует Колька. — Напра-во!

Бригада повернулась лицом к дверям хибары. Колька крикнул:

— Сенька! Выходи!.. Поговорить надо!

Дверь не открылась. Тогда Колька заглянул через окно внутрь. Никого в доме не было.

В шляпе, в ботинках, в узковатой куртке с чужого плеча стоит на мостках Сенька. Наклонился над водой и рассматривает свое отражение. Мужественный, широкоплечий красивый паренек дружески подмигивает ему.

— Ать-два!.. Ать-два! — слышится сзади.

По берегу к заводу шагает бригада.

Сенька оглянулся и застыл. «Красные пчелы» тоже заметили его и сбили шаг. В строю зашушукались.

— Прекратить разговоры! — сердито крикнул Колька.

Когда бригада поравнялась с мостками, он скомандовал:

— Равнение нале-во!

Все отвернулись от Сеньки и, ни разу не взглянув в его сторону, прошли мимо.

На носу у Сеньки выступил пот. Стоит он на мостках, украдкой поглядывает на скопившихся у причала людей, но никто из них не догадался, что произошло.

Какая-то женщина произносит:

— Никак наши шалопаи за ум взялись…

Медленно подходит паром.

Схлынули приехавшие. На палубу стали подниматься пассажиры левого берега. Бородатый матрос, как всегда, дежурит у сходней с кружкой.

Последним нерешительно подходит к парому Сенька.

— Проходи! — говорит ему матрос.

Сенька быстро вбежал на паром. Огорчение от встречи с «Красными пчелами» прошло. Новые друзья оказались влиятельней. Это благодаря им Сенька бесплатно едет на пароме! Он сел на кнехт, важно заложил ногу за ногу, полюбовался на ботинки, получше завязал шнурки, лихо заломил шляпу и с вызовом посмотрел на «Красных пчел», уходивших все дальше.

На высоком берегу в разгаре перепалка, которая началась уже давно.

— Не пойдет! Не позволю! — кричит отец Вальки Губарева. — Мой паром пассажирский! А вы этакую махину приволокли! Потопить меня хотите?

Тройка лошадей впряжена в широкие деревянные волокуши, на которых стоит огромный паровой котел. Он обит досками с железнодорожными пометками.

— Слушай, Губарев! — с трудом сдерживая накопившуюся злобу, горячится Василий. — Ты до революции дымбаевские цистерны с нефтью переправлял!

— Вспомнил! — говорит Губарев. — До революции!.. Мало ли что было до революции!

Рабочий с пышными усами начинает атаку на Губарева с другой стороны.

— Ты пойми! — рассудительно, с хитрецой, произносит он. — Пустим завод — и что?