Сьюзан Кулидж - Что делала Кейти

— Что ты, Филли, — сказала Кловер, заглянув под кровать, чтобы успокоить его. — Там никого нет.

— Говорю тебе, они там, — настаивал Фил, прижавшись к ней. — Я слышал. Они жевали мою резинку .

— Бедный малыш, — воскликнула Элен, когда Кловер, успокоив братишку, вернулась и рассказала о его страхе. — Это реакция на сказку о грабителях. Но у нее такой хороший конец, я и не думала, что кто-то испугается.

После столь насыщенного дня тете Иззи бесполезно было запрещать детям бегать в Синюю комнату. Все равно что велеть мухам держаться подальше от сахарницы. Так или иначе, они оказывались около кузины Элен. Когда бы тетя Иззи ни шла к ней, она была уверена, что все шестеро уже там, возле ее дивана. И в конце концов Элен попросила тетушку не мешать им.

— У нас только два-три дня, чтобы побыть вместе, — сказала она. — Разрешите им приходить, когда захочется. Меня это нисколько не утомляет.

Маленькая Элси воспылала к новому другу страстной любовью. У кузины был зоркий глаз. Она заметила тоску в лице Элси и проявляла к ней особенную доброту и нежность. Такое предпочтение вызвало ревность у Кейти. Она не хотела делить свою кузину с кем бы то ни было.

Когда наступил последний вечер и дети пришли в Синюю комнату пить чай, кузина Элен открыла коробку, которую открывала только в исключительных случаях.

— Это Прощальная Коробка, — сказала она. Сядьте все рядышком, и, когда я спрячу руки за спину, каждый по очереди выберет себе подарок.

Все уселись рядком.

— В какой руке, правой или левой? — спрашивала Элен и доставала из-под подушки какую-нибудь красивую вещицу для каждого из них. Первой оказалась вазочка, точно такая же, как ее собственная, которая так понравилась Кейти.

— Ах, какая чудесная! Какая красивая! — воскликнула она. — Я буду беречь ее всю жизнь до последнего вздоха.

— Если так, это будет единственная вещь, которую ты не сломаешь в первую же неделю, — заметила тетя Иззи.

Следующим оказался красивый, пурпурного цвета кошелек для Кловер. Это было как раз то, что она хотела, потому что недавно потеряла свое портмоне.

За кошельком появился изящный медальон на бархатной ленточке, который кузина надела на шею Элси.

— В нем прядь моих волос, — сказала она. — В чем дело, Элси, дорогая? Не плачь, пожалуйста!

— О, вы такая краси-ивая и такая до-обрая! — рыдала Элси. — И вы уезжа-аете.

Дорри получил коробку с домино, а Джон — колечко на палец. Для Филли была приготовлена книжка «История кота-грабителя».

— Она будет напоминать тебе о ночи, когда залезли воры и сжевали твою жвачку, — сказала кузина Элен с лукавой улыбкой. Все засмеялись, а Фил — громче всех.

Никто не был забыт. Папа получил записную книжку, а тетя Иззи — набор фигурок из слоновой кости. Даже Сиси получила подарок — «Книгу о благородных поступках», с разными историями о мальчиках и девочках, которые совершили смелые и добрые дела. Сиси была так рада подарку, что в первую минуту не могла говорить.

— Благодарю вас, кузина Элен! — произнесла она наконец. Элен не была кузиной Сиси, но она и дети Карр привыкли считать всех родственников общими, так же как и добрые дела, которые они совершали вместе.

Настал день грустного расставания. Все дети стояли в воротах и махали носовыми платками вслед уезжавшей карете. Когда она скрылась из виду, Кейти убежала, чтобы немножко поплакать в одиночестве.

«Папа сказал, он хочет, чтобы мы все были похожи на Элен, — думала она, вытирая глаза. — Я буду стараться, но старайся я хоть тысячу лет, и вполовину не смогу быть такой хорошей, как она. Но я буду учить уроки, держать свои вещи в порядке, буду добра к маленьким. Боже мой, если бы тетя Иззи была такой, как кузина Элен, как легко было бы стать лучше! Ничего, я буду думать о ней все время и начну прямо завтра».

«Прямо завтра и начну», — думала Кейти, засыпая тем вечером. Как часто все мы так поступаем! И как жаль, что когда наступает утро и «завтра» превращается в «сегодня», мы подчас просыпаемся совсем в другом настроении. Опять становимся беззаботными, и нетерпеливыми, и вовсе не склонными выполнять серьезные обязательства, взятые на себя вчера.

Иногда кажется, что на свете существуют зловредные маленькие бесенята, которых кто-то держит на привязи, пока светит солнце. Но стоит нам заснуть, они прокрадываются в наши спальни, чтобы соблазнять нас и смущать наш дух. Иначе почему, ложась в кровать добрыми и покладистыми, мы просыпаемся злыми и раздражительными? Так случилось и с Кейти. Ее мысли перед сном были полны благих намерений стать отныне почти ангелом и стараться изо всех сил во всем походить на кузину Элен. А утром она проснулась не в духе, беспокойная и непредсказуемая, как медведь! Старая Мери сказала, что она встала не с той ноги. Хотелось бы, кстати, чтобы кто-нибудь объяснил, с какой же ноги надо вставать. Как прекрасны были бы наши самочувствие и поведение!

Всем известно, что если мы проснулись в плохом настроении, день сулит все возможные неприятности, чтобы оно стало еще хуже. Первое, что случилось с Кейти, — она разбила ту очаровательную вазочку, которую накануне подарила ей Элен.

Вазочка с букетиком мелких красных роз стояла на бюро. У бюро была откидная стеклянная крышка. Когда Кейти расчесывала волосы, крышка слегка отклонилась. В другое время Кейти не придала бы этому значения. Но, будучи с самого утра не в настроении, рассердилась и сильно толкнула крышку, чтобы она встала на место. От толчка бюро качнулось — раздался звон разбитого стекла. Обернувшись, Кейти увидела рассыпанные по полу розы и осколки любимой вазочки.

Кейти села на ковер и заплакала так же громко и неутешно, как вчера плакал Фил. Тетя Иззи услышала ее вопли и вошла в комнату.

— Мне очень жаль, — сказала она, осторожно собирая куски стекла, — но именно этого я и ожидала. Ты так неосторожна, Кейти. А теперь что ж сидеть и плакать, как маленькая. Встань и иди одеваться, а то опоздаешь к завтраку.

— Что случилось? — спросил папа, когда Кейти садилась за стол: он заметил, что у дочери красные глаза.

— Я разбила мою вазочку, — ответила Кейти уныло.

— С твоей стороны было крайне неосторожно поставить ее на такое опасное место, — опять начала читать нотацию тетя. — Ты могла бы сообразить, что крышка может качнуться и ваза упадет. — И, увидев большую слезу в тарелке Кейти, прибавила:

— Право, Кейти, ты уже слишком большая, чтобы вести себя, как малыши. Даже Дорри постыдился бы. Держи себя в руках!

Этот выговор не исправил настроения Кейти. Она доедала свой завтрак в угрюмом молчании.

— Что вы собираетесь делать сегодня? — спросил доктор Карр, надеясь хоть немного приободрить дочку.