Сардана Ордахова - Балаган и его обитатели

Комиссия состояла из двенадцати человек. Если хотя бы один член комиссии был против, то есть ставил не минус, а наоборот, плюс, решение тормозилось до следующей комиссии. Но если подобное повторялось три раза подряд, спорную судьбу решали простым большинством. Впрочем, за три комиссии у несчастного пред-минусовика появлялась возможность исправиться и остаться там, где он хочет остаться. Дьикти Хотун называла это «дать шанс», и особенно усердствовала, когда речь заходила о животных. Коала, на свое счастье, не была кусачим ребенком, она была всего-навсего кусачим животным. А Кусеныш, тоже на свое счастье, никогда не кусал членов Комиссии.

К тому же она постоянно требовала кока-коалу. Эта внезапная страсть коалы имела две стороны – хорошую и плохую. Хорошая заключалась в том, что Эдьиэйку опять стали редко видеть в образе фармацевта. Плохая – думаете, так легко совладать с коалой, пропустившей баночку-другую кока-коалы? Если банок было немного, коала рыдала и кусалась. Если достаточно много – пела и засыпала, как в первый раз.

Левушку коала так сильно укусила однажды, что он, против обыкновения, не стал кричать и жаловаться Эдьиэйке, а молча, как истинный северянин, с холодным бешенством оценивающе оглядел ее с ног до головы на предмет густоты и красоты меха.

– Интересно, а шкурка коалы на что-нибудь годится? – вопрошал он Абашикку позже, между решением задачи по математике и обдумыванием вопроса, какой мазью на этот раз намазать ранки.

– Не знаю, – вздохнул тот, не отвлекаясь от уроков. И небрежно добавил. – Маленькая она, разве что на шапку для Туорааха.

Оба они понимали, что это всего-навсего злая шутка. Хорошо, что Маши рядом не оказалось.

Вскоре выяснилось, что несмотря на то, что Коала всегда ест как бы без особого аппетита, запас ее консервов неумолимо иссякает. Первым поднял тревогу все тот же Кусеныш. Он сосчитал все оставшиеся банки и в задумчивости пришел к Абашикке.

– Знаешь, Абашикка, мне кажется, Коале скоро понадобятся консервы.

– У нее же есть, – рассеянно ответил Абашикка, не отрываясь от своего Плана По Возвращению Лика, над которым он корпел денно и нощно.

– Их мало осталось, я сосчитал. – возразил Кусеныш.

Ребята отправились в темную комнату, где теперь хранились и коалины консервы. На первый взгляд, их было все еще много, но если вспомнить, сколько их было вначале, то действительно могло хватить ненадолго.

– Коала умирает от голода! – воскликнул Абашикка на весь Балаган.

Все всполошились и сгрудились вокруг ничего не понимающей Коалы, которая минуту назад мирно дремала в своем уголке. Абашикка оказался в центре внимания.

– Кусеныш подсчитал, что через несколько дней Коале нечего будет есть. Я боюсь, что тогда она умрет от голода. – объяснил Абашикка собравшейся публике.

Все стали гладить и целовать коалу, как будто она и в самом деле умирала. Коала наконец поняла, в чем дело и улыбнулась.

– Сошьете из меня шапку для Туорааха, – слабым голосом произнесла она, в то же время живо блеснув глазами в сторону Левушки.

Левушка смутился.

– Нет-нет, не надо, – поспешно отозвался он. – Живая ты намного лучше!

Никто, кроме Абашикки, не понял, в чем дело и при чем тут шапки.

– Прости меня, я больше не буду, – произнес Левушка простые слова таким огорченным голосом, что ни у кого не осталось бы сил сердиться на него.

– Насчет шапки сказал я, ты меня тоже прости, – присоединился Абашикка. – Но ты кусаешься очень больно.

– Я думала, вы меня ненавидите, поэтому кусалась, – тихо ответила Коала. – Вы знаете, как люди убивали нас из-за шкурки. К тому же, я никогда не видела столько детей сразу. У нас, у коал, дети совсем другие. Воспитанные. Но вы тоже хорошие.

– Значит, ты кусаешься от страха? – удивился Левушка. – Но чего же нас-то бояться?

– Не бойся, – сказали все хором. – Мы хорошие.

Коала нерешительно кивнула. С тех пор она перестала кусаться. Насчет продуктов отправили несколько отчаянных SOS в Австралию.

Выяснилось, что Коала, помимо детей, боится еще и… одеял.

Дети давно заметили, что когда ей выпадала необходимость проходить мимо комнаты Абашикки и Левушки, она вся съеживалась, даже если там никого не было. Можно было подумать, под кроватками (или на них) спрятался кто-то ужасный.

Если ребята были у себя, она иногда с опаской пробиралась туда и сидела тихо в углу. После ужина, перед самым сном они обычно дружно во что-нибудь играли, пока их не укладывали спать. В один из таких веселых вечеров Абаашикка решил поиграть в привидения. Он схватил одеяло, набросил на себя и начал махать руками, завывая. Все смеялись. И только коала от страха выбежала вон. Ее долго искали и нашли внизу, в темной комнате. Когда коалу спросили, что случилось, она ответила тихим дрожащим голосом, что боится говорящих одеял.

– Это же был Абашикка, – успокаивал ее Левушка.

– Нет. Одеяла умеют говорить вашими голосами, – прошептала коала, закрывая от ужаса глаза пухлой лапкой.

– Ничего себе! Что это за Балаган?! Голодающие коты, пьющие коалы… теперь еще не хватало говорящих одеял! – возмутился Левушка.

Ей не поверили. К тому же одеял в Балагане было много, и не все же они говорят, пляшут и поют?

Связь таинственного голоса с исчезновением Аккуратика была очевидна. Все уже устали ломать головы над этими двумя загадками. Единственный человек, который что-то мог прояснить – Эдьиэйка – хранил таинственное молчание. Наверное, она все время думала о своих лекарствах.

– Дьикти Хотун! – осенило однажды Абашикку после обеда. Он даже стукнул себя по лбу, чего никогда не делали обитатели Балагана. – Вот кто может нам все объяснить!

– Наверное, – уныло согласился Левушка, с сочувствием разглядывая покрасневший лоб Абашиикки. – А где нам ее искать?

Абашикка задумался, кусая губы.

– Каждая первая суббота месяца – день, когда она приводит своего сиамского кота к Ветеринару. – доложил находившийся рядом Кусеныш.

– Откуда ты знаешь? – повернулись к нему ребята.

– Маша рассказывала, – пожал плечами Кусеныш. – Она когда-то разговаривала с ней.

Ребятам пришлось отправиться на поиски Маши. Они нашли ее внизу, за компьютером.

– Маша, что ты знаешь про Дьикти Хотун? – стараясь казаться равнодушным, начал разговор Абашикка. По обыкновению, он принялся нервно накручивать на указательный палец свои непослушные вьющиеся волосы. Это могло означать что угодно – от крайней скуки до чрезмерной заинтересованности.

– Дьикти Хотун? А, эта добрая женщина из комиссии? – удивилась Маша, отвлекаясь от переписки со своей виртуальной подружкой. – Ничего… То же, что и вы. У нее кот есть, его зовут Барсик, он толстый, любит рыбу и…