Росс Уэлфорд - Путешествие во времени с хомяком [litres]

– Ты Ал, верно? – говорит мужчина. – Как твои дела, сынок?

– У меня всё в порядке, спасибо, – отвечаю я с настороженной улыбкой.

– Я пришёл, чтобы задать тебе и твоему дедушке пару вопросов, сынок. Волноваться не о чём, но мы должны следовать определённым правилам. Ты пойдёшь на кухню с моей коллегой, – он кивает на женщину, – а мы с твоим дедушкой будем в гостиной. А потом поменяемся местами, договорились?

Я пожимаю плечами и иду на кухню вслед за сотрудницей полиции, которая плавно качает бёдрами. Скорее всего, они хотят допросить нас по отдельности, чтобы сверить наши ответы. Но никакой общей истории у нас нет (кроме той, в которую никто не поверит), а потому я предвижу Большие Неприятности. Аресты. Расследования. Обвинения. Пансионат для престарелых. Интернат для подростков. Судебные акты. Тесты ДНК. Сообщения в прессе…

Разработанный мною план мог бы спокойно воплотиться в жизнь через день-другой. Я бы набрался смелости и продумал все детали, а потом отправил бы письмо Паю и сделал всё остальное.

Только теперь на это нет времени. Я под кухонным арестом с неулыбчивой полной женщиной-полицейским и должен действовать без промедления.

Сейчас ранний вечер, в это время обычно просыпается Алан Ширер, и я уже слышу, как он скребётся в своей картонной коробке. Я подхожу к нему, достаю из коробки и показываю сотруднице полиции. И она просто тает. Её взгляд смягчается, а от улыбки на щеках появляются ямочки.

– Оу-у-у-у-у-у-уи-и-и! – произносит она (честно – этот возглас длится вечность, а в заключение она взвизгивает). – Он прелестный ! Как его зовут?

Я называю ей имя, и она хихикает. Потом я пускаю Алана Ширера побегать по её рукам – она в полном восторге. Что ж, пока всё идёт неплохо.

Переходим к следующему этапу.

– Сейчас я посажу его обратно в коробку, – говорю я и, убедившись, что она меня услышала, беру хомяка у неё из рук. Повернувшись к ней спиной, я иду к коробке, держа Алана Ширера в правой руке. Левой рукой я оттягиваю карман куртки и, наклонившись над коробкой, делаю вид, что сажаю хомяка туда, но вместо этого опускаю его к себе в карман.

– Ну вот и отлично, дружок! – говорю я и даже немного поворачиваю голову, будто бы наблюдая за ним.

Максимально спокойно я сообщаю сотруднице полиции:

– Мне нужно в туалет, – и, не торопясь, иду из кухни через прихожую в туалет внизу.

По моим подсчётам, у меня есть около двух минут или даже меньше. Вот что должно сейчас происходить на кухне. Полная женщина-полицейский просто влюбилась в Алана Ширера. Она не сможет устоять и подойдёт к коробке посмотреть на него. Его там не окажется. Она поднимет подстилку и заглянет под маленькую коробочку, с которой хомяк обычно играет. Потом решит, что он выбрался из коробки по пластиковой линейке, как по лесенке. Линейку я предусмотрительно поставил внутрь коробки. Понимая, что она осталась за главную, женщина будет отчаянно искать хомяка в надежде успеть до моего возвращения.

Две минуты? Максимум. Тем временем я уже открыл маленькое туалетное окошко – хоть и с трудом , но я в него протиснусь. Задача в том, чтобы не придавить Алана Ширера.

Очень быстро я снимаю со стены рулон туалетной бумаги и отрываю от него длинную полоску. Я скручиваю из бумаги верёвку, привязываю её к картонному тубусу и запихиваю туда хомяка, закрывая его с обеих сторон бумажными шариками. Бедный Алан Ширер! Но ему придётся потерпеть всего несколько секунд. Я встаю на крышку унитаза и, удерживая один конец бумажной верёвки, опускаю рулон на землю за окном.

Я следующий. Нужно вылезать вперёд ногами, а значит, сначала я должен встать на раковину. И вот когда я уже почти улизнул, в дверь туалета стучат.

– Ал? У тебя всё в порядке? – это женщина-полицейский.

– А… да. Я почти закончил, – я ещё наполовину внутри, но уже наполовину снаружи.

– Я насчёт твоего хомяка. Мне кажется, он выбрался из коробки.

– О нет. Не могли бы вы посмотреть на полу? Он обычно прячется за холодильником. Может, вы его пока вытащите? А я скоро приду, – в этой странной позе мой голос звучит сдавленно, поэтому я добавляю: – Небольшие проблемы с желудком!

Я слышу, как её шаги удаляются, и протискиваюсь в окно целиком. Поднимаю картонный рулон и освобождаю Алана Ширера. С хомяком в руках я бегу к сараю и распахиваю дверь. Да, сарай можно увидеть с кухни, и мне остаётся только надеяться, что женщина не выглянет в окно, ведь сейчас ей нужно отодвинуть холодильник и найти за ним хомяка. К счастью, Алан Ширер уже сидит в тазу, здесь же и все детали машины времени.

Переносить большой таз довольно сложно, как мы выяснили ещё вместе с Карли. По бокам есть ручки, но он всё равно очень громоздкий. Бежать с ним в руках практически невозможно, но я всё равно бегу и оказываюсь в переулке, который ведёт к набережной.

Но я пойду в другую сторону. Я пойду обратно на Честертон-роуд – в «джунгли», на заброшенный участок напротив моего бывшего дома под номером сорок. Вернусь туда, где всё это началось.

Я чувствую, что так будет правильно.

Дорогой Пай,

Надеюсь, нам улыбнётся удача, и ты прочтёшь это письмо утром 3 августа 1984 года.

Прости, что я не пришёл на пляж, как мы договаривались.

Не знаю, смогу ли как следует объяснить в письме, что к чему, но если всё сработает, картина прояснится, обещаю.

Встреча с тобой изменила мою жизнь, изменила мой мир, но пусть тебя это не пугает. Всё это к лучшему. По большей части.

Я хочу, чтобы ты сделал только одно, Пай. То есть, наоборот, НЕ сделал.

ПОЖАЛУЙСТА, Пай, не ходи сегодня кататься на Маленькой быстрой зелёной машине.

Это всё. Я пока не могу сказать, почему, но ты должен мне верить.

(И – на всякий случай – в следующий раз, когда будешь спускаться к набережной, убери кирпич, он лежит на дороге.)

И раз уж я всё равно тебе пишу, поделюсь парой мыслей.

1. От Макки одни неприятности. (Мне кажется, ты и сам уже это понял.)

2. Если ты станешь отцом, назови своего первенца Альберт Эйнштейн Хокинг. В честь меня.

3. Даже и не думай ввязываться в путешествия во времени. Спроси об этом своего папу. У него есть способ получше.

Понятно? Можешь больше ни во что не верить, только поверь мне насчёт машинки. Не катайся на ней сегодня!

Доверяй мне так, как никому в своей жизни.

Чтобы показать, как это для меня важно, я отдаю тебе что-то очень дорогое.

Пожалуйста, позаботься об Алане Ширере. Он лучший хомяк на свете.

И я ОЧЕНЬ надеюсь снова увидеть тебя однажды в будущем.

Твой верный друг Ал

Я добрался до Честертон-роуд, дотащив таз и всё остальное, и с меня градом катится пот. Идти было не так далеко, около мили, но я старался, где можно, пробираться задворками, чтобы оставаться незаметным.