Росс Уэлфорд - Путешествие во времени с хомяком [litres]

Я часто думаю, где же сейчас тот я, или дедушка Байрон с плохой памятью, или та мама в браке с Родди без детей? Существуют ли они в каком-то параллельном измерении? Или перестали существовать, когда я отправил письмо и Алана Ширера двенадцатилетнему Паю и мой сегодняшний мир стал реальностью? Надеюсь, так оно и есть, но вряд ли я когда-нибудь узнаю точно.

И наверное, это к лучшему.

В любом случае, я уверен, что эта история останется нашей семейной тайной.

Тётя Гипатия так и живёт в Канаде, но общается с нами куда больше, чем раньше. В другой жизни я видел её всего один раз, а дедушка Байрон почти не упоминал о ней. Зато сейчас мы постоянно разговариваем по «Скайпу».

У нас был долгий разговор с мамой – ей всё это непросто даётся. Думаю, в итоге она приняла случившееся, но не хочет знать никаких подробностей о путешествиях во времени.

– Э-э, честно, это сводит меня с ума, – говорит она, и я не могу её за это винить.

Но мне кажется, она только притворяется, что запуталась. Сегодня утром она получила посылку с «Амазона», и там был магнит на холодильник. На фоне звёздного неба написаны следующие слова:

Примерно то же самое всегда говорил и папа. (Мама хотела, чтобы я прочитал книгу Элиота целиком, но в ней слишком много страниц. Может быть, я дочитаю её, когда стану старше.)

Я пытался рассказать маме о Стиве, Карли и нашей жизни с ними, но она ничего не хочет об этом слышать – во всяком случае, пока.

Остался ещё один человек, мысли о котором не отпускают меня. И это Карли. Я часто вспоминаю, как мы без слов дали друг другу пять в такси по дороге домой после эпизода с Грэмом и Беллой. Это может показаться мелочью, но в сравнении с её обычной открытой враждебностью тот жест был всё равно что мирный договор после войны. Потом я думаю о том, как она испугалась, когда обнаружила меня в своей комнате. И мне даже стыдно за то, что я ударил Джолиона Дэнси (но совсем немного, если честно).

Я хочу изменить всё это, а не просто выкинуть из головы. Я помню слова дедушки Байрона во время нашей предпоследней (и первой) ссоры: «Сбежать от реальности не значит изменить её, Ал».

У меня есть идея.

Ладно, я говорю «идея», будто бы это что-то особенное, хотя я всего лишь отправляю Карли сообщение. Я думал о том, чтобы зайти на её страничку на «Фейсбуке» и написать там что-нибудь мистическое, но вспомнил, что однажды уже использовал её «духовность» (хм!) в своих целях. Тем более теперь я отношусь к Карли немного иначе.

Помните ту фотографию Карли в ночь «спиритического сеанса», когда она сидела около композиции со свечой и зеркалом, скрестив ноги? Карли сказала, что пришлёт её мне, и когда я в первый раз зарядил свой телефон, фото пришло, словно эхо из другого измерения. Я легко могу переслать это фото ей обратно. Я пишу сообщение: Ты не помнишь этого. А я помню! И дальше, чтобы это не выглядело слишком странно, я добавляю: Меня зовут Ал. Я не сталкер. И смайлик;), который я потом меняю на:), потому что я улыбаюсь, а не подмигиваю.

Это должно сильно заинтересовать Карли (возможно, она даже скажет «кру-у-у-то-о-о»). Фотография сделана недавно, и Карли на ней совершает некий готический ритуал – но совершенно об этом не помнит. Я нажимаю «отправить», пока не передумал.

Есть же ещё и школа – каникулы в середине семестра подходят к концу, и уроки начнутся уже на следующей неделе.

Конечно, это слишком скоро. Я ужасно нервничаю, но школы не избежать. Хорошо, что для меня это будет новая школа: я иду в среднюю школу в Кальверкоте – ту, где устроил пожар (в параллельном измерении). Теперь она называется Средняя школа сэра Генри Перси и сильно изменилась с тех пор. Там появились новый спортивный зал и отдельный научный корпус, а у миссис Спэтроу – она стала «старшим администратором» (и кажется, скоро уйдёт на пенсию) – новый большой компьютер. Компьютеры стоят во всех кабинетах, а в кабинете информатики их десятки.

Сначала будет немного странно: я встречусь со своими одноклассниками по начальной школе, не зная ничего о том, что происходило в последние четыре года. Я пока не придумал, как с этим быть, если честно. Можно постараться не привлекать к себе внимания, и через несколько недель всё наладится.

А можно сочинить историю о черепно-мозговой травме, или о потере памяти, или ещё что-то в том же духе.

Потеря памяти – почти правдивая версия, и она очень веселит дедушку Байрона.

Кстати, вот что ещё странно. Помните дедушкин экземпляр книги «Дворцы памяти Шри Кальпаны» – он потом отдал его мне, да? И я оставил его другому дедушке Байрону на кровати Пая, вложив туда записку? Так вот, у дедушки Байрона – настоящего дедушки Байрона в реальном мире – остался его экземпляр !

Как такое может быть? Сколько всего этих экземпляров? А сколько дедушек Байронов?

И если задуматься – сколько версий меня самого во вселенной? Но все эти приключения произошли с одним-единственным мной – я знаю это , потому что помню.

– Наши воспоминания делают нас теми, кто мы есть, – говорит дедушка Байрон, когда соглашается обучить меня своему методу запоминания каждого дня жизни (и как же ему приятно, что я попросил об этом, скажу я вам!). – Каждый день выбирай одно мгновение, которым дорожишь. Радушно прими это мгновение в своём Дворце памяти, прояви о нём должную заботу, и оно никогда тебя не покинет.

В такие тёплые весенние дни, как сегодня, я часто спускаюсь на набережную. Это теперь настоящая набережная, а не просто какая-то надстройка на волноломе. Я могу опереться на парапет и долго смотреть в море, вспоминая мальчика по имени Пай и его нового друга Ала, у которого был хомяк Алан Ширер.

А потом спешу домой, потому что:

1. Мама приготовила лазанью.

2. Папа скоро вернётся из магазина «Хоумбэйс» [64]и принесёт новый «Хомск».

3. На мобильный только что пришло сообщение от Карли. И

4. Дедушка будет ждать меня, чтобы вместе посмотреть «Игры разума» .

Конец

Я очень признателен в первую очередь своему агенту Сильвии Мольтени за то, что она показала мою рукопись Нику Лейку из издательства «Харпер Коллинз». Ник тактично убедил меня немного изменить книгу, чтобы она стала лучше.

Благодарю также внимательных редакторов – Лили Морган (Великобритания) и Эллен Линд (США), – которые нашли в тексте несколько досадных ошибок. Но самое главное – спасибо вам, мои читатели, ведь без вас всё это было бы лишь напрасной тратой времени.