Ярослав Морозов - Ларин Петр и фабрика волшебства

— Я не мог, я в свою комнату заселялся.

— Поздравляю. Теперь я к тебе в гости буду заходить.

— Пожалуйста, буду очень рад. Знаешь, Захар, комната какая-то удивительная, потолок вот такой, — мальчик сложил ладошки домиком. — Наталья Ивановна говорит, что это для того, чтобы энергия накапливалась. Прямо как на электростанции. Я даже к стенам боялся прикасаться, думал, искры полетят, как из розетки.

— Не волнуйся, током не ударит. Здесь о вашей безопасности думают день и ночь. А энергия всем вам ох как нужна будет.

— Зачем? — спросил Ларин.

— Ну как же! Неужели ты ещё не понял?

— Нет, — сказал Пётр.

— А вот скажи мне тогда, почему тебя в школу приняли?

— Я очень сильно просился.

— За это не берут, — усмехнулся Захар в пышные усы. — Ты что-то умеешь делать такое, чего другие не умеют. Может, ты монеты ко лбу приклеиваешь или утюг к груди?

— Монеты ко лбу, утюг… — прошептал мальчик, за стёклами очков его глаза широко открылись.

— Или, может, ты по углям умеешь ходить, ясное дело, раскалённым?

— Нет, не умею. Да и не пробовал никогда.

— А передвигать чего-нибудь взглядом пробовал?

— Например?

— Вот этот стакан, — Захар показал пальцем на гранёный стакан, до половины налитый водой.

— Сейчас попробую.

Ларин подошёл к столу, сжал пальцы в кулаки, сосредоточился, упёрся взглядом в стакан. Набрал полную грудь воздуха, задержал дыхание. Но сколько он ни старался, стакан оставался на месте.

— Эх, молодо-зелено! Смотри.

Захар склонил голову набок, стакан со скоростью улитки начал двигаться по столу. Вода подрагивала, на ней стали заметны даже маленькие волны.

— В этом вопросе я не большой спец, они все это умеют. Наши дети страницы перелистывают не пальцами, поэтому книги и тетради у них всегда чистые. Взглядом их переворачивают!

— Как это?

— Пётр, ты попал на Фабрику Волшебства.

— Чего-чего?

— Здесь учат волшебству.

Пётр подошёл к стакану, взял его, поднял, осмотрел дно. Затем присел на корточки и заглянул в столешницу. Захар рассмеялся.

— Думаешь, я тебе фокусы показываю? Здесь такого насмотришься и наслушаешься! Но зачем опережать события?

— А что ты ещё умеешь делать, Захар?

— Не много, — признался садовник. — Вот у меня в доме нет спичек. А знаешь почему? Да потому, что они мне не нужны. Я и без спичек могу газовую плиту зажечь, костёр без спичек разжигаю.

— Ия могу, — не без гордости сообщил Ларин. — Только для этого нужна увеличилка и чтобы солнце светило.

— Солнце не всегда бывает, ночью солнца нет. А теперь признавайся, что ты умеешь делать?

— Я вижу сквозь стены, — тихо сказал мальчик.

На лице Захара застыло изумление, губы зашевелились.

— Это редкий талант. По-моему, из учеников нашей школы им никто не наделён.

— Но у меня это нечасто случается, — признался Ларин.

— Ну вот и будешь развивать свои способности.

Как всякий мальчишка, увидев что-то необычное, Пётр Ларин захотел тоже научиться двигать предметы.

— Захар, а как ты стакан двигал?

— Мыслью, — ответил садовник.

— А я смогу?

— Если очень нужно, то можно, — прошептал Захар и подмигнул.

Уже за день до начала занятий высокие кованые ворота были открыты настежь. Но никто не входил и никто не выходил через них.

Начинало смеркаться. Однако* сегодня эти сумерки не тревожили Петра, а наоборот, с каждой новой звездой, зажигающейся на небе, его охватывало радостное возбуждение, словно именно сейчас должно будет произойти что-то невероятное, праздничное.

Наталья Ивановна бесшумно вошла в комнату. Мальчик удивился: так могла входить в комнату лишь его мама, неслышно, словно ангел.

— Вставай быстрее, собирайся. А то самое интересное пропустишь.

— А что сейчас будет? — натягивая футболку, спросил Пётр.

— Илья Данилович — большой мастер устраивать всякие штуки. Думаю, тебе понравится.

На жене директора школы было платье из тёмно-вишнёвого бархата с белым кружевным воротником.

«Инфанта какая-то», — подумал мальчик, хотя значения этого слова не знал. Глядя на Преображенскую, он представил себе дам и кавалеров, танцующих на балу в старинном дворце, и слово это ему попадалось в книжках, где описывались всякие короли и придворные.

Он тут же вспомнил портреты, висевшие в доме директора школы: в тяжёлых дубовых рамах мужчины и женщины в дорогих одеждах. Сейчас такие не носят.

Перед выходом он взглянул на себя в зеркало, желая проверить, правильно ли надета бейсболка. Из зеркала на него смотрел совершенно иной мальчик. Это был он, Пётр Ларин, но на голове вместо тёмно-синей бейсболки красовался тёмно-синий бархатный берет со сверкающей пряжкой, и на нём был надет камзол. Не хватало лишь пояса со шпагой для полного соответствия. На ногах были прикольные бриджи, какие носят девчонки, белые шёлковые гольфы и замшевые башмаки с массивными пряжками и смешно загнутыми кверху острыми носами.

— Ой! — воскликнул он.

Наталья Ивановна уже выходила за дверь, шелестя платьем. Он поспешил за ней и тут же оказался на площадке, где ещё сегодня утром бросал оранжевый мяч в кольцо. Никаких баскетбольных щитов не было, волейбольная сетка тоже исчезла. Вся площадка оказалась окружена сверкающей водяной стеной, откуда били разноцветные струи: зелёные, розовые, фиолетовые, ярко-жёлтые, лимонные. Зрелище завораживало.

«Что делать? — подумал Ларин, остановившись перед сверкающей стеной. — Как мне попасть туда, на площадку?»

— Иди, не бойся, — услышал он знакомый голос и увидел Захара.

Рядом с Лариным стоял Захар, только сейчас он мало походил на себя. На нём был старинный костюм охотника, маленькая шляпа с соколиным пером. Через плечо перекинут ягдташ, на ногах — высокие сапоги со сверкающими шпорами. На другом боку висел охотничий рог.

— Не дрейфь, иди вперёд.

Рядом с Захаром отирался Гурд. Вместо кожаного ошейника пса украшал венок из ярко-жёлтых цветов.

Ларин сделал первый шаг, второй. Прошёл сквозь воду, ни одной капли на него не попало. Рядом с импровизированной сценой, усыпанной цветами, стояли взрослые. Пётр почувствовал себя на мгновение участником странного маскарада.

«Наверное, это школьные учителя», — решил мальчик.

Он увидел в толпе взрослых два знакомых лица — учителя физкультуры в чёрной самурайской одежде и Изольду Германовну. Её белые волосы выделялись среди остальных, а одежда была та же, в которой он видел её на крыльце домика. Она показалась Ларину фальшивой и искусственной, как кукла Барби на прилавке магазина.