Ярослав Морозов - Ларин Петр и фабрика волшебства

«Что же это такое? — подумал мальчик. Присев на корточки, он раздвинул жёсткие колючие стебли и увидел мужчину в чёрном кимоно и с огромным японским мечом в руках. — Ух ты, какая катана!» — восторженно подумал Ларин.

Изогнутое лезвие меча сверкнуло, рассекло воздух и замерло, словно воткнулось во что-то. Чёрная косичка на голове самурая продолжала раскачиваться, сам же он оставался неподвижен, как изваяние.

«Подсматривать нехорошо», — подумал Ларин.

И в этот момент мужчина развернулся на одной ноге, стремительно сделал выпад. Меч сверкнул, рассекая верхнюю часть кустов над головой мальчика. Он едва успел отпрянуть. Упругие стебли плотно сомкнулись, а в воздухе всё ещё кружились порубленные листочки.

«Прямо как в кино! — подумал Ларин. — Да это же тот мужчина, который вместе с Изольдой Германовной стоял за дверью директорского кабинета. Только сейчас на нём кимоно, в руках катана, на затылке подрагивает косичка. Сейчас он босиком, а тогда был в кроссовках».

Мальчик аккуратно, боясь исколоть и оцарапать руки, раздвинул кусты, заглянул на площадку. Но она была пуста.

«Куда же самурай мог подеваться? Не перепрыгнул же через изгородь, уж слишком она высокая».

Ларин продолжил путешествие с уверенностью, что опять увидит что-нибудь удивительное. Прямо на него вылетел из-за кустов огромный пёс с тяжёлым ошейником на шее. Он подошёл к мальчику, обнюхал его с ног до головы, вильнул мохнатым хвостом. Отчётливо произнёс, именно произнёс, а не пролаял:

— Гав! Гав!

А затем присел и поднял правую лапу. Пётр растерялся.

«Он что, поздороваться со мной решил? — и потряс лапу, как старому другу. — Я Пётр, я буду учиться в этой школе».

Взгляд у собаки был очень умный, как у человека, успевшего многое увидеть и пережить. Пёс вёл себя странно. Он ходил возле мальчика, толкал головой в ногу, словно предлагал: «Иди со мной, не пожалеешь».

— Что ж, если ты зовёшь, то пожалуйста!

И мальчик заспешил за огромным, как лев, псом. Тот привёл его к маленькому кирпичному домику с одним круглым окном, похожим на иллюминатор корабля или самолёта. За стеклом окна мелькнула тень, затем дверь открылась. На пороге появился лысый мужчина с пышными бакенбардами и усами. Глаза его были пронзительно голубыми.

Хозяин домика посмотрел на мальчика и засмеялся:

— Это ты гостя мне привёл? — обратился он к псу. Пёс завилял хвостом. — Понимаешь, — глядя в глаза Ларину, сказал лысый, — буквально два часа назад я ему сказал: «Вот день сегодня, даже поговорить не с кем!» Представляешь, а он привёл тебя! Ты посмотри, какой умный, всё понимает! Только разговаривать не умеет! Но, может, оно и к лучшему, разболтать ничего не сможет. Раз пришёл, заходи, — лысый распахнул дверь. — Входи, располагайся, гостем будешь.

Домик внутри оказался не таким уж маленьким. Он состоял из двух довольно просторных комнат. На столе из жёлтых досок под круглым окном, похожим на иллюминатор, в стеклянной вазе стоял огромный букет цветов.

— Меня Захаром зовут.

— А по отчеству как? — спросил Ларин.

— Да без отчества. Я не такой старый. А тебя как величать?

— Ларин Пётр.

— Пётр — хорошее имя, мне всегда нравилось. Знаешь, что оно обозначает? Камень. Так называли крепких, мужественных людей. Я здесь садовником работаю и сторожем. Деревья выкапываю, сажаю, выращиваю. Оранжерея у меня есть. Цветочки, кстати, оттуда.

Внимание мальчика привлёк странный предмет, висевший в тёмном углу на гвозде. Он даже встал из-за стола, подошёл и посмотрел.

— Это арбалет, — пояснил хозяин. — Я его, между прочим, собственными руками сделал.

— Зачем? Охотиться?

— Нет.

Как все мальчишки, Пётр Ларин был неравнодушен к оружию. Его привлекали кинжалы, кривые татарские сабли, турецкие ятаганы, кортики, скандинавские мечи, древнерусские копья, пики, луки, а также пистолеты, автоматы, пулемёты.

Захар снял арбалет со стены и подал мальчику.

— Тяжёлый, — удивился Ларин.

— Оружие должно быть тяжёлым. Вот такую доску насквозь пробивает, — Захар указал на крышку стола. — Страшная вещь.

На крыльце громко залаял, а затем зарычал пёс.

Захар открыл дверь и выглянул:

— Опять чертовщина какая-то! Пёс лает, рычит, а никого вокруг. Ну да ладно, пойдём, покажу тебе оранжерею.

Если бы Ларин Пётр был девочкой, то обилие цветов привело бы его в полный восторг.

— Здесь растут не только цветы, но также редкие растения, которые обладают замечательными свойствами. Каждая травинка может вылечить от какого-нибудь недуга, — многозначительно говорил Захар, сминая в пальцах тонкий стебелёк жёлто-зелёной травинки. — Понюхай, как пахнет. — Ларин вдохнул терпкий запах. — Это разрывтрава, — сказал Захар, — слышал когда-нибудь?

— Нет.

— Она любой замок может открыть, толстую железную цепь разорвать. Настоящую, кованую.

— Не может быть!

— Придёт время — покажу. Только при этом нужные слова сказать надо, да и намерения должны быть добрыми. Со злым сердцем ничего на этой земле не сделаешь. Думаю, родители тебе это объясняли.

Лицо мальчика стало грустным, и садовник заметил, как изменилось настроение Петра Ларина.

— Ты что, с родителями поссорился? Ларин покачал головой.

— Нет, не ссорился, — сказал он, ощущая, как в горле застрял предательский комок.

— Тогда в чём дело, а ну-ка рассказывай.

— У меня нет родителей. Отца молния убила, а мама пропала. Есть бабушка, только она живёт далеко.

— И она не может забрать тебя к себе?

— Нет. Так решили взрослые. Они считают, что она «не в себе». Но это неправда.

— Ай-яй-яй, — сокрушённо покачал головой Захар и почему-то подёргал свои пышные бакенбарды.

Огромный чёрный пёс вошёл в дом так, как входит хозяин. Он посмотрел на Захара, затем на мальчика. Подошёл к Ларину и, положив большущую голову ему на колени, сощурил глаза.

— Ты можешь его погладить, ты ему нравишься, он тебя сразу признал. А это дорогого стоит. Гурд лишь бы к кому не подходит, он чует хорошего человека.

Как бы соглашаясь со словами хозяина, Гурд закрыл глаза, позволяя мальчику трепать его за уши и поглаживать.

— Имя у него какое-то удивительное, — заметил Ларин, — никогда таких не слыхал.

— У собак всё что угодно может быть. Гурд — это «друг», только наоборот.

— А если его называть другом? — задал вопрос мальчик.

— Если голос будет знакомый, наверняка откликнется. Он очень умный, он меня из болота вытащил, я ему жизнью обязан.

— Значит, тебя зовут Гурд? А я Ларин Пётр, — как взрослому представился мальчик собаке. — Скажи, Захар, а в этой школе тяжело учиться?

— Ну, учиться, — новый знакомый поднял вверх указательный палец, — оно всегда, братец, тяжело. Только без этого никак нельзя. Здесь все учатся хорошо, и мальчишки, и девчонки. Сам скоро увидишь. Вот приедут, сразу шумно станет. Это сейчас тишина. А как только занятия начнутся… шум, гам, песни…