Ярослав Морозов - Ларин Петр и фабрика волшебства

На груди у Светланы Катионовны висел кожаный треугольник, на котором было вытеснено изображение глаза. Она взяла его в руки, долго держала. Затем разжала ладони, взмахнула ими, как птица крыльями, когда стряхивает капельки дождя, и принялась водить ладонями в области лба и груди Петра Ларина.

Сколько времени это продолжалось, он не задумывался. Он ощущал лёгкое покалывание, пощипывание, то приближающееся, то отдаляющееся тепло. И когда он открыл глаза, то увидел, что Светлана Катионовна снова водит перед ним блестящими палочками, напоминающими буквы «Г».

— Ну вот, теперь всё чистенько. А теперь я научу тебя одному упражнению, которое ты будешь делать каждый вечер, особенно если почувствуешь усталость, раздражение или головокружение. Присядь вот сюда.

За спиной у мальчика оказался высокий вертящийся табурет. Такие бывают в кафе или барах. Он забрался на него. Сидеть на нём было не очень удобно, потому что у табурета нет спинки, поэтому сидеть приходилось очень ровно и не раскачиваться.

— Подними ладони вверх, вот так, — сказала Светлана Катионовна, стоя перед Лариным, — запрокинь голову и спину держи ровно.

— Держу, — ответил мальчик.

— А теперь представь, что из космоса прямо тебе в макушку вливается золотая струя солнечного света. Она пронизывает тебя всего, проходит через позвоночник. Постарайся эту струю удержать.

Ларин сосредоточился, но пока ничего не ощущал.

— Ты думаешь о чём-то другом, — услышал он спокойный голос учительницы. — Думай о солнечном луче, представляй его себе, вообрази маленькие пылинки, которые вьются, клубятся в нём…

Пётр вспомнил, как стоял однажды в старом сарае с дощатой крышей, а сквозь щели сочились солнечные лучи. И в этих лучах клубились золотые пылинки, пролетела стрекоза.

— Вот-вот, — услышал он голос Светланы Катионовны, — уже ближе. Давай, продолжай.

Ларин почувствовал, что солнечный луч, коснувшись макушки, проходит сквозь него. Тогда мальчик чуть-чуть качнул головой, пошевелил ладонями. Он напоминал себе бутылку с узким горлом, в которую течёт вода.

— Хватит, — услышал он голос, — на сегодня достаточно. Это упражнение ты должен делать каждый вечер в своей комнате. Там почти такой же потолок.

Во время перерыва Ларин встретился с Тумановой. Она шла по коридору, неся перед собой несколько толстых книг в кожаных обложках.

— Ну как тебе уроки, инопланетянин Пётр?

— Интересно. Только сразу всё и не запомнишь. У меня в голове уже всё перепуталось.

— Ты сейчас откуда?

— Энергией заряжался, — сказал Ларин.

— О, как раз то, что надо. А я много энергии истратила, пока эти книги из библиотеки несла. Так что помоги.

— Извини, я сразу не догадался.

— Как помочь, так вы, мальчишки, никогда не догадываетесь.

Ларин взял книги. Они были действительно очень тяжёлые.

— Куда их?

— Ко мне в комнату.

Соня Туманова шла впереди. Её длинная коса раскачивалась из стороны в сторону, Пётр едва поспевал за девочкой.

— У нас времени мало. У меня сейчас урок ботаники. Наталья Ивановна не любит, когда кто-нибудь опаздывает.

Они поднялись по лестнице. Девочка открыла дверь.

— Вот сюда, на стол. — Пётр положил книги. — Спасибо.

В Сониной комнате был точно такой же потолок, как и у него.

— Ты с кем живешь? — спросил Ларин.

— С Земфирой.

Над кроватью висела чёрная семиструнная гитара, украшенная шёлковым бантом.

— Она на гитаре играет?

— Ещё как! И танцует, поёт.

— Лучше тебя?

— Нет, у неё другие песни, свои, цыганские. Ой, пошли!

Прозвучал голос кукушки, причём прямо над головой, словно птица сидела на ветке, а мальчик с девочкой стояли под деревом. Они побежали по коридору.

— Всё, пока, до встречи, — махнула рукой Туманова.

Преображенская шла по коридору, держа в руках пучки трав.

— Здравствуй, Пётр, — улыбнулась она мальчику, который явно растерялся, не зная, куда податься. — Тебе вторая дверь налево.

В кабинете, закинув ногу за ногу, в мягком кожаном кресле сидел завуч Егор Вячеславович. Его лицо было сосредоточено, словно через минуту он должен будет появиться на ярко освещённой сцене студии и начнет вести телевизионную программу.

— Присаживайся, Ларин.

Мальчик устроился напротив учителя, огляделся по сторонам. Мягкий зелёный ковёр, бледно-зелёные стены и бледно-зелёный потолок.

— Теперь расскажи, как тебе удаётся видеть сквозь стены.

Ларин пожал плечами:

— Иногда это происходит ночью, когда я сплю. Потом открываю глаза и вижу.

— Что ты видишь?

— Стена становится прозрачной, как из стекла, но звуков никаких я не слышу.

— Научишься слышать и звуки. Дальше.

— А ещё это случается, когда я очень волнуюсь. У меня даже голова начинает кружиться, а перед глазами всё расплывается, словно по стёклам очков вода течёт.

— И что ты при этом чувствуешь?

— Слабость. Мне очень тяжело шевелиться, я даже руку поднять не могу.

— Как долго это длится?

— Не знаю… может, минуту, может, две, а иногда совсем быстро, и стена опять становится непрозрачной.

— Интересно, интересно… — дважды повторил завуч, извлекая из кармана пиджака маленькую записную книжку и авторучку с блестящим колпачком. Он открыл блокнотик и что-то быстро записал. — Попробуй увидеть, что происходит за стеной слева от тебя.

Ларин повернул голову. Почти минуту смотрел на стену, в ушах от напряжения раздалось дребезжание, звон. Но, как он ни старался, ничего не получилось.

— Ты этого недостаточно хочешь? Посмотри на другую стену справа. — Пётр повернул голову. — Сосредоточься, дыши так, как тебя учили, и постарайся очень сильно захотеть видеть сквозь стену.

Ларин сжал кулаки, ногти впились в ладони.

— Нет, — сказал он, — ничего не получается.

— Сейчас я тебе помогу.

Вдруг зелёная стена постепенно стала прозрачной, как вода в аквариуме, когда оседает муть. Он увидел своего соседа по комнате Артёма Шубина, который стоял у доски и чертил геометрические фигуры. Мел крошился у него под пальцами, белые крошки, как снег, падали мальчику на ботинки. Он что-то объяснял, то и дело поворачиваясь к преподавателю, но голоса Пётр не слышал, хотя некоторые слова мог прочесть по губам. Затем стена сделалась непрозрачной.

— Получилось! — воскликнул мальчик, вскакивая с кресла и вскидывая руки. Егор Вячеславович тоже улыбался.

— Я тебе немного помог. Но и ты, надо сказать, старался изо всех сил, я это чувствовал. Вот тебе книга, прочти её от первой до последней страницы. Здесь описаны упражнения, которые помогут тебе концентрировать волю. Но запомни: для того чтобы добиться успеха, ты должен ещё многому научиться. Помыслы твои должны быть чисты, и не забывай о знаниях, полученных на других уроках.