Роберт Стайн - Юный Скрудж: очень страшная рождественская история

Из его глотки вырывается сердитый визг. Как у макаки, которая не получила свой банан.

Мне следовало бы рассмеяться. Это один из тех прекрасных моментов.

Мисс Доррит велит Дэви занять его место и переключается на тест.

— Приложите все усилия, — говорит она. — Это последний тест перед рождественскими каникулами.

Я гляжу на лист и понимаю, что не знаю ответа ни на один вопрос. Я знаю, что такое CO 2. Но что такое Au или Li?

Вот почему я стараюсь сидеть возле Люси. Люси очень умная и всегда делает свою домашку. Она отвечает правильно на все тесты мисс Доррит и довольно плохо прикрывает свои ответы. В смысле, она даже не пытается прикрыть свой листок.

Чудесно.

Это позволяет и мне легко увидеть правильные ответы.

Я слегка наклонился к столу Люси и кинул несколько быстрых взглядов на её листок. Кто-нибудь мог бы сказать, что это жульничество. Но я думаю, что находить правильные ответы — всегда хорошо. Так ты хоть учишься.

Например, так я узнал, что Au в периодической таблице означает «золото». Это был ответ Люси, и я знал, что он верный.

Я плыл вперёд, бросая быстрые взгляды на листок Люси, записывая правильные ответы. Когда я закончил примерно половину, голос мисс Доррит прервал меня.

— Люси? Рик? Что там у вас двоих происходит?

Я понял, что попался. Нужно было соображать быстро.

— Люси списывала у меня, — сказал я. — Я не хотел оставлять её в беде.

Люси аж поперхнулась. Я пару раз стукнул её по спине, чтобы помочь.

— Это не совсем то, что я увидела, мистер Скруджман, — заявила мисс Доррит. — Вы уверены, что говорите правду?

— Совершенно уверен, — сказал я.

Люси пробежала глазами по моему листку.

— Он скопировал все мои ответы, — сказала она учительнице.

— Не все, — откликнулся я. — Я ещё только на девятом номере.

Кое-кто из ребят засмеялся. Но мисс Доррит не улыбнулась.

— Увидимся здесь после уроков, Рик, — сказала она.

— Я не смогу прийти, — сказал я. — Я репетирую рождественскую сценку.

— И об этом мне с тобой тоже нужно поговорить, — сказала мисс Доррит. — Приходи после уроков и не заставляй меня ждать.

— Но… Я должен научить моего брата, Чарли, лепить снеговика, — сказал я. — Мама поручила мне помочь ему. Чарли не знает, как лепить снеговиков, и ему необходим урок.

— Отлично придумано, — сказала мисс Доррит, закатывая глаза. — Таких отговорок я раньше не слышала.

— Спасибо, — поблагодарил я.

— Чарли придётся строить снеговика самостоятельно, — заявила она. — Не опаздывай.

Я тяжело вздохнул.

— Стало быть, у меня проблемы?

Она не ответила.

После уроков мои друзья начали репетировать в актовом зале рождественское представление. Мне же пришлось направиться в кабинет мисс Доррит.

Коридор был почти пуст. Большинство ребят поспешили наружу, поближе к снегу, чтобы повеселиться. Прошлой ночью снег выпал аж до шести дюймов и был он свежим и мягким — идеальным для лепки плотных, мокрых снежков.

Я люблю подкрадываться к ребятам и разбивать огромный снежный ком об их затылки. Они так и не понимают, что их ударило. Вот радость-то!

Кое-кто из ребят принёс с собой в школу коньки. Они собирались прямо со школьной игровой площадки двинуть на Оксфордский пруд и покататься там. Прикольно.

Я хороший конькобежец. Люблю мчать на полной скорости и проноситься перед носом у остальных, ошарашивая их, чтобы они резко тормозили. Иногда они теряют равновесие и падают прямо на пятую точку. Ха-ха. Смех да и только.

Но сегодня после уроков мне было не до веселья. Я знал, что направляюсь к мисс Доррит для получения нотаций. На ходу я опустил голову, уставившись прямо в пол, и начал репетировать, как попрошу прощения за всё, что сделал. Чем бы это не было.

Я завернул за угол и — что бы вы думали — обнаружил там Джоша Крэтчета, склонившегося над своим шкафчиком и кладущего на полку книги.

Я знал, что должен пройти мимо. Но когда дело доходит до Джоши, я ничего не могу с собой поделать. Со своим тщедушным маленьким тельцем, бледным личиком, толстыми очками и этим ужасным заиканием, Джош — идеальная жертва.

Его все любят дразнить. Не я один.

— Джош! Эй, Джош! — поспешил я к нему. — Ты тут осторожнее! — воскликнул я. — Ты разве не слышал? В школе бегает злобный питбуль.

— Чего? — Он повернулся, выпучив от испуга глазёнки за стёклами очков. — С-с-собака?

— Я тебя прикрою, — сказал я. Приподняв за талию, я посадил его в шкафчик. А затем запер шкафчик с ним внутри.

— Эй — в-в-выпусти меня, Рик! — закричал он.

— Теперь ты будешь в безопасности, — сказал я.

Он всё ещё продолжал кричать и стучать в дверь шкафчика, когда я повернул за угол и быстро зашагал по коридору. Я знал, что кто-нибудь найдёт его — рано или поздно.

Конечно, я понимал, что не должен был этого делать. Но Рождество навевает на меня такое дурное настроение, что я не могу с собой совладать.

К тому же, это было весьма забавно.

Заходя в класс мисс Доррит, я согнал с лица улыбку. Мисс Доррит стояла перед своим столом, скрестив руки на груди. Должно быть, ждала меня.

На ней был зелёный свитер, идеально подобранный к её зелёным глазам. Её светлые волосы были собраны в аккуратный хвостик. На лице царствовало строгое выражение. Было заметно, что она вызвала меня не для вручения награды за гражданскую сознательность.

Она указала на деревянный стул, стоящий прямо перед её столом.

— Присядь-ка, Рик. Нам с тобой нужно поговорить. — Она уселась за стол и устремила на меня холодный взгляд зелёных глаз.

— Я должен забрать своего брата из младшей школы, — сказал я.

Она закатила глаза.

— Я знаю. Знаю. Уроки лепки снеговиков.

— Нет, правда… — сказал я.

— Это не займёт слишком много времени, — ответила она и постучала карандашом по столешнице. — Сколько лет твоему брату, Рик?

— Чарли семь, — ответил я.

— Он похож на тебя?

— Немного, — сказал я. — У него похожее лицо. Но он куда более тощий. Он самый тощий из всех. Мама говорит, он как карандашик. Худющий и с рыжими волосами торчком. Ну, вы знаете. Как ластик. Я больше в папу пошёл. Тёмные волосы, тёмные глаза.

— И как ты относишься к своему брату? — спросила она.

Вопрос меня удивил.

— Простите?

— Как ты относишься к своему брату? — переспросила она. — Ты с ним вредничаешь? Или ты с ним ласков? Ты отдавливаешь ему ноги или еще как-то мучаешь?

— Еще чего! — возмутился я. — Он же мой братишка. Я за него в ответе.

Она отложила карандаш и склонилась над столом.

— В ответе, значит?

Я кивнул.

— Вы же знаете, мой папа умер в прошлом году. И мама… ну… однажды отозвала меня в сторонку. И сказала: «Ты теперь мужчина, Рик. Я хочу, чтобы ты заботился о Чарли. Я хочу, чтобы с этого момента ты присматривал за Чарли и отвечал за него».