Адам Эпштейн - Дворец Грёз

– Был воссоздан Круг Героев, – поведал волшебнику Элдвин. – Теперь люди и животные правят Огромией вместе.

– А Трое из Пророчества? – спросил Кальстафф.

Элдвин, Скайлар и Гилберт молчали, не зная, что сказать. Но слов и не понадобилось. Кальстафф сам обо всем догадался, едва взглянув на них.

– Это удача для Огромии, – только и промолвил старик.

– Вы были одним из Ноктонати, – сказала Скайлар. – Не известно ли вам, кто из них мог предать королеву?

Кальстафф словно слабел на глазах, колдосмерч все-таки брал свое.

– В этих краях всегда отыщутся враги. Пусть же добро торжествует вместе с вами.

И с этими словами Кальстафф исчез.

Скайлар бессильно осела на землю. Два голубых перышка, расплата за опасное колдовство, упали в грязь.

– Скайлар, ты как? – встревожился Элдвин.

– Все хорошо, – вздохнула сойка.

– Значит, теперь идем в Каменный Ручей, я так понимаю, – квакнул Гилберт.

Скайлар помотала головой:

– Нет. Я рассказала королеве о наших находках в погребе Кальстаффа. И тогда она приказала все его имущество тщательно изучить и занести в каталог. Военачальник Уорден предложил хранить его в библиотеке академии Тёрнбакл.

Все трое сразу же осознали, что это значит.

– Мое видение помните? – сказал Гилберт. – Королевская стража несет дозор вокруг академии круглые сутки. Тут нас и возьмут тепленькими.

– Уорден говорил, что стражники будут приставлены к нашим верным, – поправил Элдвин. – Нужно просто избегать встречи с верными, и все.

– По-моему, от этого не легче.

– Другого выбора нет, – вмешалась Скайлар. – Значит, будем предельно осторожны.

– А мотылек бы нам сейчас не помешал, – квакнул Гилберт. – Без него мы хорошо если к середине дня дотащимся.

– Тогда отправляемся прямо сейчас, – заключила Скайлар. – Времени у нас в обрез.

Теперь путь фамильяров лежал на север – в сторону Бронзхэвена, мимо Хребтинных степей, к самому подножию гор Йеннеп. Получалось, троица ходила по Огромии кругами. Но это все пустяки. Главное, что спасение королевы, кажется, было не за горами.

Жгучий дурманный запах расползался по всему лесу. Мокрицы и многоножки сновали по земле, покрытой плесенью и грибами. В редком месте Элдвина так пробирала дрожь, как здесь.

– А я вам рассказывала, как Сорные пустоши стали Сорными пустошами? – осведомилась Скайлар.

– Не рассказывала, но чует мое сердце, сейчас расскажешь, – хихикнул Гилберт.

– Когда-то это были самые изобильные земли во всем королевстве. Здешний лес просто купался в зелени. А жили тут эльфы. До того как они превратились в проклятие наших рек, эльфы были отважными и трудолюбивыми. Они заботились о растениях, а взамен получали плоды в пищу и чистый воздух. Тогда кое-кто позавидовал щедрости природы и пожелал завладеть этим лесным раем. Эльфийские воины храбро сражались за свою землю. Однако сюда явилось Братство Проклятий, такое сообщество мастеров-чернокнижников, которые искажали магию во исполнение собственных прихотей. И перед ними здешние жители не устояли. Многих эльфов обратили в мокриц и многоножек, а уцелевшие стали пиратами, которых мы знаем сейчас. Однако и чернокнижники своего не добились: эльфы ушли, но зеленый лес сделался Сорными пустошами.

Скайлар вспорхнула на ближайшую ветку – такую сухую, что та даже слегка хрустнула под тяжестью сойки.

– Мне надо чуточку передохнуть, – с трудом просипела Скайлар.

– Я б тоже захотел передохнуть, если бы вот так болтал без умолку, – заметил Гилберт.

Без всякого предупреждения сойка рухнула наземь.

– Скайлар! – завопил перепуганный Элдвин.

Он подбежал к подруге. Та лежала, закатив глаза; голубые перышки потускнели.

– Вот говорил же я, не стоило мертвых вызывать, – расстроенно мяукнул кот.

– После драки кулаками не машут, – еле слышно проговорила Скайлар. – Побочный эффект некромантии можно смягчить с помощью простого зелья. Нужно только раздобыть луковицу нарцисса.

– Не вопрос, как только уйдем с Сорных пустошей, – кивнул Гилберт.

– И еще кое-что, – продолжала Скайлар. – Ее нужно порезать и размешать в свежем молоке.

– В свежем молоке? – присвистнул Гилберт. – Где же мы его возьмем?

Скайлар была так слаба, что не могла подняться с земли.

– А ведь тут неподалеку наливали вкусненькое свежее молочко, – мечтательно мяукнул Элдвин. – Наша гостеприимная приятельница Тэмми, вот кто нам нужен. Гилберт, подсади-ка Скайлар мне на спину.

Лягух поднял Скайлар и помог ей устроиться поудобнее на кошачьей шерсти.

– Держись покрепче, – сказал Элдвин. – Постараюсь не слишком трясти.

И Элдвин с Гилбертом полезли сквозь колючки. Они старательно избегали оврагов, кишащих жуками, и гниющих останков насекомых покрупнее, что валялись повсюду. На высоких ветках расселись грифы-костеглоды – хищники зорким взглядом выискивали на пустошах, чем бы еще поживиться.

– Дивное местечко, – пробурчал Гилберт. – Так и навевает теплые, желанные воспоминания.

– Просто иди вперед, и все, – посоветовал Элдвин.

Скайлар совсем притихла, Элдвин даже забеспокоился: дышит ли она еще? Кажется, сойка начинала бредить.

– Джемма, Джемма, не уходи, – бормотала она.

– Это она о сестре, – вполголоса пояснил Гилберт.

Элдвин был не единственным, кто тосковал по сестре. Скайлар тоже нежно любила свою сестру. Но Джемма была далеко, в Завтрашней Жизни.

– Джемма, я верну тебя, – шептала Скайлар. – Джемма…

Элдвин и Гилберт наконец-то вышли из Сорных пустошей. Перед ними простиралась продуваемая ветрами равнина, упиравшаяся в мыс, на котором и раскинулся поселок.

– Не хочу попусту каркать, хоть голос у меня и подходящий, – смущенно начал Гилберт. – Но… как бы это выразиться… ты уверен, что трактирщица и Тэмми пережили нашествие Воинства Мертвецов?

– Не уверен, – признался Элдвин.

По пути им попалась небольшая лужайка с нарциссами. Гилберт быстро выкопал несколько цветов и стиснул луковицы в кулаке.

– Ладно, даже если всех их сожрали зомби, там все равно был хлев с коровами и козами, – сказал лягух. – Правда, и их могли сожрать.

Скайлар все больше проваливалась в горячечный бред. Теперь сойка бубнила что-то совсем уж невразумительное. А еще она вся горела. Элдвин чувствовал это даже через шерсть.

Он обернулся к Гилберту и произнес слова, которые лягуху нечасто доводилось слышать:

– Гилберт, почитай что-нибудь из своих стихов.

– Что? – опешил Гилберт.

– Ну, твои стихи. Почитай что-нибудь. Это должно успокоить Скайлар.

– Да она мои стихи ненавидит, – проворчал лягух.

– Вовсе нет, это она только так говорит. А на самом-то деле твои стихи ее умиротворяют.