Росс Уэлфорд - Собака, которая спасла мир [litres]

Но только повернувшись к зданию больницы, я шокированно ахаю. По её периметру возвели забор из рабицы высотой метра три-четыре, с колючей проволокой наверху. На парковке пусто, если не считать двух грязноватых машин и нескольких зелёных армейских автомобилей. Главный вход превратился в военный контрольно-пропускной пункт: большие металлические ворота охраняют солдаты в форме с автоматами на груди.

Мы находимся на другой стороне дороги, и нас пока никто не заметил.

– Они могут нас видеть? – спрашивает Рамзи.

Я вспоминаю свою стычку с Норманом Два-ребёнка.

– О да, – отвечаю я. – Пока мы внутри программы, они такие же настоящие, как мы. Но я не думаю, что нам стоит высовываться.

– Но что происходит? Зачем все эти солдаты? Мне это не нравится, Джорджи.

– Мне тоже. Доктор Преториус? Мы не можем попасть внутрь. Вы видите забор?

Доктор Преториус прочищает горло и хрипит:

– Частично вижу. Разрешение низкое, но да: солдаты, колючая проволока. Судя по всему, больницу превратили в военный объект – чего и следовало ожидать, если болезнь вышла из-под контроля. Столкнувшись с чумой, люди становятся злыми и отчаянными, так что… – Она прерывается на кашель, и к этому моменту мне становится очень страшно.

– Так что, – продолжает она, – будьте очень осторожны.

– Но как нам попасть в больницу? Лекарство же там. Тут солдаты с автоматами и всё такое. И здоровенный забор.

– Как я уже сказала, не рискуйте. – говорит доктор Преториус. – Пока вы там, они такие же настоящие, как вы.

– Это слишком странно, – говорит Рамзи, качая головой, но тут ко мне приходит идея.

– За мной, – велю я. – И веди себя естественно.

– Ага. Естественно, как двое детей в виртуальном 3D-будущем в велосипедных шлемах, – отвечает он, но всё же идёт за мной по дороге, почти до края больницы, пока мы не оказываемся перед большим старым зданием – биоботическим отделением имени Эдварда Дженнера. Здесь солдат нет, хотя забор кажется таким же неприступным. Кругом высятся штабеля каких-то металлических ящиков и нефтяные бочки, за которыми можно спрятаться.

– Доктор Преториус, что произойдёт, если мы просто побежим на забор на полном ходу? – спрашиваю я. У меня есть идея, но я понятия не имею, как это провернуть.

– Что ж – обычно, когда вы чего-то касаетесь, МСВР заставляет ваш мозг поверить, будто вы коснулись этого на самом деле. Так что забор покажется настоящим.

– Но это же иллюзия, так? На самом деле нас ничто не останавливает. По правде забора тут нет. Так что, если мы побежим на него, что нас остановит?

Рамзи подхватывает:

– Помните шезлонг, которым я кинул в скорпиона в первый день! Он пролетел прямо насквозь!

– Я бы не советовала, ребёнок. Это совсем никто не тестировал.

– Да тут всё совсем никто не тестировал, – отвечаю я. – Мы тестируем это прямо сейчас. И прямо сейчас у нас нет выбора. Давай, Рамзи. Сейчас!

Это отчаяние. Я проделала ужасно долгий путь и не собираюсь позволить какому-то воображаемому забору – каким бы реалистичным он ни был – стать мне помехой. Я оглядываю дорогу – нет ли машин; не увидев ни одной, я хватаю Рамзи за запястье, и мы бежим на забор.

– Опусти голову, закрой глаза! – кричу я и, в тот миг, когда мы пересекли дорогу и вот-вот столкнёмся с забором, чувствую, как Рамзи выдёргивает запястье из моей ладони.

– Нет! – вопит он, но я бегу слишком быстро и не могу остановиться. Я со всей силы ударяюсь о забор и ощущаю, как всё моё тело пронзает шок, словно внутри меня открыли разом миллион баночек с газировкой. Я чувствую удар о твёрдую землю и ору от боли, и шока, и столкновения, но…

Я знаю, что забор не помешал мне. Я продолжила двигаться, хотя должна была остановиться.

Я никак не могу сфокусировать взгляд, а в ушах у меня звенит, но я сажусь, оглядываюсь и вижу Рамзи по ту сторону забора.

Сердце бешено колотится в груди, а за глазами начинается боль, но у меня получилось! Я захожусь смехом:

– Давай, Рамзи: ты тоже сможешь. Будет больно, но ничего страшного!

– Я не могу, – говорит он. – С моим шлемом что-то не так. Всё то и дело чернеет, будто я снова в Куполе.

– Просто сделай это! – настаиваю я.

Он прикусывает губу и кивает, а потом делает шаг назад, чтобы разогнаться. И тут раздаётся голос:

– Эй ты! Ты чего делаешь? С кем ты разговариваешь?

Я оглядываюсь – с моей стороны сетки появляется солдат, на груди у него висит большой чёрный автомат. Он говорит с Рамзи – меня он не заметил. Я юркаю за нефтяную бочку и пригибаюсь.

– Это охраняемый государственный объект, – говорит солдат. – Какого чёрта ты тут делаешь?

– П… просто смотрю, – мямлит Рамзи.

– Просто смотришь ? Ты чокнутый? На что тут смотреть, пацан?

– Эм… ни на что.

– Вот именно. Не на что тут смотреть. Так что проваливай. Давай – катись.

Я слышу топот Рамзи, а потом крик в отдалении:

– Удачи, Джорджи!

– Нечего хамить! – вопит солдат. – Пошевеливайся, пацан. До самого дома не останавливайся! – Я слышу, как он разговаривает с кем-то по рации. – Какой-то ребёнок у периметрального забора, сэр… Нет, забор цел, угрозы нет… Есть, сэр…

Он уходит туда, откуда пришёл, и я выжидаю несколько минут, прежде чем прошептать:

– Доктор Преториус? Вы меня слышите?

Ничего.

Я повторяю, немного громче:

– Доктор Преториус? Рамзи?

Я трясу наушники, но ничего не меняется. Я по-прежнему слышу окружающие звуки, а доктора Преториус или Рамзи – нет.

Меня пробирает страх, и я говорю себе: «Всё нормально. Ты всё ещё в павильоне в Куполе…»

Но без связи я не могу чувствовать уверенности. Я велю себе расслабиться, сохранять спокойствие. Убеждаю себя, что доктор Преториус уже решает эту проблему. Это всего лишь незначительная техническая неполадка: я пробежала через забор, и из-за этого… что-то произошло.

Но ещё я знаю, что осталась сама по себе. Сама по себе, в будущем, в окружении вооружённых солдат, и время на исходе.

Обычно, когда у тебя неприятности, видеть кого-то знакомого – большое облегчение. Но это совсем не то, что я чувствую, когда смотрю на отделение имени Эдварда Дженнера и вижу идущую ко входу женщину.

Я с усилием сглатываю. Низенькая, с костлявыми конечностями и колючей причёской.

Джессика.

А следом за ней идёт мальчик… нет, девочка. Девочка, которую я узнаю.

Я.

Окей. Тормоз. Стоп-кадр.

Стоп! Серьёзно , стоп.

Из всего того, чего я не ожидала, этого даже нет в списке, потому что даже думать о таком невероятно.

Я снова пригибаюсь за нефтяной бочкой и быстро и неглубоко дышу.

«Это невероятно, – говорю я себе. – Бред какой-то».