Народные сказки - Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия

– Посмотри, пожалуйста, моего сына.

– Дай мне твою руку, – сказал врачи больному. Персиянин пощупал ему руки, посмотрел ему в лицо и, засмеявшись, посмотрел на отца.

– У сына твоего, – сказал он, – только болит сердце.

– Это правда, – отвечал Эр-Рабека, – сообрази, о мудрец, состояние его здоровья, и не скрывай от меня ничего.

– Он страдает от любви к девочке, а девочка эта или в Эль-Бахраме, или в Дамаске, и сын твой исцелится, только соединившись с нею.

– Если ты соединишь их, – отвечал Эр-Рабека, – то я дам тебе столько денег, что ты всю жизнь проживешь в довольстве.

– Это можно сделать и легко, и скоро, – отвечал персиянин; затем, посмотрев на Неамеха, он прибавил: – все кончится благополучно, поэтому успокойся и развеселись. Прежде всего, – сказал он отцу, – достань четыре тысячи червонцев.

Эр-Рабека принес персиянину требуемые деньги.

– Я желаю, – сказал врач, – чтобы сын твой поехал со мной в Дамаск, и если будет угодно Богу (да святится имя Его), я не вернусь без девушки-рабыни.

– Как тебя зовут? – спросил он у больного.

– Неамехом.

– О Неамех, – сказал он, – сядь, и да хранит тебя Господь (да святится имя Его). Бог соединит тебя с твоей возлюбленной.

Больной сел, а персиянин сказал ему:

– Будь тверд, так как мы сегодня же поедем, поешь, выпей и успокойся, для того чтобы подкрепить свои силы.

Персиянин приготовился к дороге, и, кроме лошадей, верблюдов и вьючного скота для вещей, он получил от отца Неамеха требуемую сумму. После этого Неамех простился с отцом и матерью и поехал с мудрецом в Алеппо. Но там, по справкам, такой рабыни не оказалось. После того они приехали в Дамаск, и, прожив там три дня, персиянин взял лавку и уставил в ней полки дорогим китайским фарфором, убрав золотом и дорогими материалом, поставил перед собой склянки с различными мазями и сиропами, кругом уставил хрустальными кубками и перед собой поставил астролябию. Он оделся в платье мудрецов и врачей, а Неамеха одели в рубашку и шелковый халат и подвязали его шелковым шитым золотом кушаком.

– Отныне, Неамех, – сказал он, – ты мой сын, и поэтому меня не называй иначе, как отцом, а я буду звать тебя сыном.

– Слушаю и повинуюсь, – отвечал Неамех.

Обитатели города Дамаска собрались перед лавкой персиянина, глядя на красоту Неамеха и любуясь дорогими товарами и великолепными убранством лавки. Персиянин разговаривал с Неамехом по-персидски, и Неамех отвечал ему тоже по-персидски, так как знал этот языки, которому знатные дети обыкновенно обучались. Слава персиянина разнеслась по всему Дамаску, и народ приходил к нему с жалобами на свои страдания, и он давал им средства. Слава его достигла и домов знатных людей.

Однажды, сидя у себя в лавке, он увидал подъехавшую на осле старуху. Седло на осле было парчовое, украшенное бриллиантами. Женщина остановилась у лавки персиянина и, потянув узду, знаком подозвала персиянина и сказала ему:

– Помоги мне встать.

Он подал ей руку, и она сошла с осла.

– Ты – персидский врач, прибывший из Эль-Эрака?

– Да, – отвечал он.

– Знай, что у меня есть дочь, очень больная.

Она описала симптомы ее болезни, и он сказал:

– Скажи мне, как зовут твою дочь, для того чтобы я мог сделать расчет с ее звездой и узнать, когда ей полезнее принимать лекарство.

– О брат персиянин, – отвечала она, – Ноама ее имя.

Услыхав имя, персиянин начал делать вычисления и писать на своей руке и сказал ей:

– О госпожа моя, я не могу прописывать ей лекарство до тех пор, пока не узнаю, из какой страны она родом, так как воздух везде разный. Скажи мне поэтому, где она выросла и сколько ей лет?

– Ей четырнадцать лет, – отвечала старуха, – и воспитывалась она в провинции Эль-Куфех в Эль-Эраке.

– А давно ли она здесь?

– Здесь она несколько месяцев.

При словах старухи и при произнесенном ею имени сердце у Неамеха забилось. Персиянин же сказал, что от этой болезни нужно употреблять такое-то и такое средство.

– Дай мне лекарство, и да благословит тебя Господь!

Она бросила ему десять червонцев на прилавок.

Мудрец посмотрел на Неамеха и приказал приготовить снадобье. Старуха тоже посмотрела на Неамеха и призвала на него благословение Господа, и прибавила, что больная походит на него.

– О брат мой персиянин, – сказала она, обращаясь ко врачу, – это твой мамелюк или сын?

– Это мой сын, – отвечал он.

Неамех положил приготовленное снадобье в маленькую коробку и, взяв бумажку, написал на ней:

Он вложил бумажку в коробочку и запечатал ее, а наверху написал эль-куфехскими буквами: «Я, Неамех, сын Эр-Рабеки из Эль-Куфеха». Затем он поставил коробочку перед старухой.

Старуха взяла ее и, простившись со всеми, отправилась во дворец халифа. Придя к больной, она поставила перед нею коробочку, сказав:

– О госпожа моя, знай, что в наш город приехал персидский врач, такой сведущий, каких я в жизни не видала. Я сказала ему твое имя и все признаки твоей болезни, и он сейчас же понял, чем ты больна, и послал тебе средство. Затем он приказал своему сыну приготовить это лекарство, и в Дамаске нет юноши красивее и милее его сына. Да и лавки такой нет ни у кого.

Она взяла коробочку и увидала написанное на крышке имя ее хозяина и его отца. Увидав это, она изменилась в лице и подумала, что несомненно этот врач прибыл ради нее.

– Опиши мне этого юношу, – сказала она старухе.

– Зовут его Неамехом, – отвечала она, – и на правой брови у него есть рубчик. Одет он очень богато и очень хорош собою.

– Подай-ка мне лекарство, – сказала девушка, – и благословит его Господь, и пошлет от него пользу.

Она взяла лекарство, проглотила его и, засмеявшись, сказала старухе:

– Поистине, это удивительное лекарство!

Она стала осматривать коробку и нашла там бумажку, которую развернула и прочитала и, поняв содержание, удостоверилась, что писал на ней ее хозяин. Душа у нее возликовала, а старуха, увидав, что она засмеялась, сказала:

– Поистине сегодня счастливый день.

– Я хочу есть и пить, – сказала ей Ноам.

– Принесите столы, – сказала старуха рабыням, – и мясных блюд для вашей госпожи.

Рабыни принесли мяса, и она села есть. В это время к ней пришел Абдель-Мелик, сын Марвана, и обрадовался, увидав, что девушка сидит и ест.

– Царь правоверных, – сказала ему старуха, – да радует тебя выздоровление твоей рабыни Ноамы. К нам в город прибыл врач, необыкновенно сведущий в болезнях и в пользовании их, и вот я принесла ей от него лекарство, и лишь только она приняла, как тотчас же выздоровела.