Народные сказки - Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия

– Сын мой, – отвечал ему лодочник, – я не смею отъехать за город более версты; в противном случае могу поплатиться жизнью.

– Ну, поедем, куда хочешь, – сказал ему царевич.

Они пустились вниз по реке и подъехали к саду.

– О сын мой, – сказал лодочник, – я не могу ехать далее. Если я переступлю эту границу, то мы оба погибнем.

Ибрагим дал ему десять червонцев.

– Прими эти деньги, – сказал он, – и употреби на свои нужды.

Лодочник смутился и сказал:

– Отдаюсь в руки Господа! – и поехал далее по реке.

Когда лодка поравнялась с садом, молодой человек радостно поднялся и, как стрела, выскочил на берег, а лодочник поспешно вернулся.

Ибрагим пошел и тотчас же увидал сад, о котором ему говорил портной. Калитка сада была отворена, в привратницкой стояло ложе из черного дерева, на котором сидел горбун очень привлекательной наружности, одетый в золотое парчовое платье и с серебряным мечом. Молодой человек быстро подошел к нему и поцеловал у него руку.

– Кто ты такой? – спросил у него горбун. – Откуда пришел, и кто привел тебя сюда, сын мой?

Горбун совершенно был поражен красотою Ибрагима.

– Дядюшка, – отвечал ему Ибрагим, – я ничего не знающий чужестранный юноша.

Сказав это, он заплакал и так тронул горбуна, что тот встал со своего места и вытер слезы.

– Полно, – сказал он ему, – ничего дурного с тобой не случится. Если у тебя долги, то Господь поможет тебе уплатить их, а если ты боишься чего-нибудь, то Господь успокоит твой страхи!

– Нет, дядюшка, – отвечал он, – я ничего не боюсь, и долгов у меня нет, – я обладаю хорошим состоянием.

– Ну, так что же тебе надо, сын мой? – спросил горбун. – Из-за чего ты подвергал себя такой опасности?

Молодой человек рассказал ему всю свою историю, а горбун, выслушав его, понурил голову и, наконец, сказал:

– Так это горбатый портной направил тебя сюда?

– Да, – отвечал Ибрагим.

– Он брат мой, – продолжал горбун, – и человек очень хороший. О сын мой, если бы я не почувствовал к тебе расположения и не пожалел бы тебя, то ты, наверное бы, погиб, как погибли бы и мой брат, и привратник, и его жена. Такого сада, как здешний, нет в целом мире, зовут его садом жемчуга. Никто никогда не входил сюда, кроме султана, меня и хозяйки его, Джемилех, с прислужницами. Вот уже двадцать лет, как я служу здесь, и не видывал никогда мужчины в этом саду. Через каждые сорок дней царевна Джемилех приезжает сюда в лодке, и рабыни носят ее в атласных носилках, с золотыми украшениями. Носилки закрыты, так что и я не видывал ее. Но у меня, кроме жизни, ничего нет, и я охотно отдам ее за тебя.

Юноша поцеловал у него руку, а горбун ввел его в сад, напоминающей рай. Подойдя к беседке, горбун сказал, что тут царевна Джамилех обыкновенно сидит. Беседка была увешана картинами, в нее вели пять ступеней. Посреди этой беседки находился бассейн с золотым фонтаном, плеск воды из которого производил необыкновенно чудные райские звуки.

Ибрагим сел у калитки, а горбун сел подле него.

– Как тебе нравится наш сад? – спросил он.

– Да это земной рай, – отвечал Ибрагим.

Горбун принес царевичу всякого угощенья, а когда тот насытился, то он спросил, что это у него за мешочек.

Ибрагим показал ему, что у него в мешочке, и горбун сказал царевичу:

– Держи его при себе, так как он пригодится тебе, когда прибудет девица Джамилех, потому что при ней мне нельзя будет накормить тебя.

Он повел царевича к беседке и посадил его в кусты, так что он мог видеть все, не будучи сам замеченным, при этом он сказал ему, что он может есть плоды в саду и гулять, потому что царевна должна прибыть только на следующий день.

Ибрагим гулял по саду, а ночь провел с горбуном; утром же только он прочел утренние молитвы, как к нему подошел побледневший горбун и сказал:

– О сын мой, пойди спрячься, потому что рабыни явились уже, чтобы прибрать все; она будет вслед за ними. Смотри, не сморкнись, не плюнь, не чихни, потому что мы погибнем оба.

Ибрагим пошел в кусты, а горбун ушел, прося Господа помиловать их. Вдруг в это время подошли пять рабынь такой красоты, что трудно было себе представить. Они вошли в беседку и, сняв с себя верхнее платье, стали мыть ее, обрызгали розовой водой, накурили и покрыли парчой. После них пришло пятьдесят рабынь с музыкальными инструментами и посреди них царевна Джамилех в красных пунцовых носилках с золотыми ручками. Ибрагим не мог видеть со своего места ни ее, ни ее наряда. Рабыни принесли сначала еду и питье и, вымыв руки, поставили для Джемилех трон, на который она и села. Затем они заиграли на инструментах и запели необыкновенно приятными голосами, после чего вышла танцовщица и, ударив в ладоши, стала танцевать. В эту минуту занавес откинулся, и из-за него, смеясь, вышла Джамилех. Ибрагим увидал ее. На ней были разные уборы, а на голове красовалась корона, убранная жемчугом и бриллиантами, на шее – такое же ожерелье. Крутом талии ее шел кушак из продолговатых хризолитов, с завязками из яхонтов и жемчуга. Рабыни все встали и поцеловали прах у ног смеющейся царевны.

– Когда я увидал ее, – рассказывал потом Ибрагим, – я точно потерял сознание, так она была хороша и миловидна. Я упал в обморок и, очнувшись, сказал следующее:

Танцовщица сказала рабыням:

– Пусть десять рабынь потанцуют и попоют.

Рабыни протанцевали и затем, окружив царевну, сказали:

– О госпожа наша, потанцуй теперь ты! Сделай нам это удовольствие, доверши радость сегодняшнего дня!

«Двери рая, – подумал Ибрагим, – вероятно, раскрылись, и Господь услышал мою молитву».

Рабыни стали целовать ей ноги и говорили:

– Клянемся Аллахом, ты сегодня особенно хороша.

Они упрашивали ее до тех пор, пока она не сбросила верхней одежды и не осталась в шерстяной рубашке, затканной золотом и вышитой драгоценными камнями, сквозь которую видны были ее удивительные формы.

Ибрагим увидал тут такие грациозные движения, о каких раньше и понятия не имел, и вместе с поэтом проговорил:

– В то время, как я смотрел на нее, – продолжал рассказывать Ибрагим, вдруг взор ее упал на меня, и она меня заметила. Лицо ее тотчас же изменилось, и она сказала своим рабыням: «Пойте до тех пор, пока я не вернусь к вам». Она взяла нож и подошла ко мне, сказав: «Сила и власть только в руках Бога великого, всемогущего!» Когда она подошла ко мне, я простился со своей жизнью, но когда она увидала меня, и мы встретились лицом к лицу, нож выпал у нее из рук, и она вскричала: «Слава Творцу, смягчающему сердца людские! Успокойся, молодой человек, – прибавила она, – ты обеспечен от того, чего боишься». Я же начал плакать, а она вытерла мои слезы и сказала: «Сообщи мне, кто ты такой и что привело тебя сюда?» Я поцеловал прах у ног ее и ухватился за ее платье, а она прибавила: «Никакой беды с тобой не будет, потому что, клянусь Аллахом, ты первый мужчина, который привел меня в восторг. Скажи мне, кто ты такой?» Я рассказал ей всю свою историю с начала до конца, и она немало удивилась и сказала мне: «О, господин мой, Аллахом прошу тебя, скажи миф, не Ибрагим ли ты, сын Эль-Казиба?» Я отвечал утвердительно, и она бросилась ко мне и сказала: «О господин мой, ведь я из-за тебя возненавидела всех мужчин! Когда я узнала, что в Египте существует юноша, красивее которого нет в целом мире, я влюбилась в тебя по описанию, сердце мое привязалось к тебе, и со мною сделалось, как говорит поэт: