Бен Боткин - Однажды один человек... Сборник американского фольклора

Поль проложил русло реки Святого Лаврентия на востоке и вырыл залив Пьюджет Саунд на западе, а после этого пособил Джиму Хиллу в постройке Большой Северной магистрали. Поль сказал Джиму, что проложит эту железную дорогу быстро и дешево. Чтобы построить забор вдоль путей, он привел шестьсот восемьдесят бобров. Бобры нагрызли в полосе отчуждения много тысяч сосновых кольев длиною по шесть футов. Тогда Поль привез из Миннесоты сусликов. Суслики начали рыть себе норы возле дороги. Поль вытаскивал их из готовых нор и ставил туда колья. Многие суслики возмутились и устроили митинг протеста. Однако с дороги они не ушли и роют там норы поныне.

Поль Баньян, Вороватый Сэм, Оле Большой Швед и семерка прославленных лесорубов построили лесопилку, чтобы пилить такие высокие деревья, что макушки их видно лишь в ясный день, и такие толстые, что прорубиться сквозь кору к древесине можно было, только действуя сообща. Лесорубы валили такие деревья вездеходной пилой, которая была длиною в несколько миль и срезала все на своем пути. По ночам эту пилу вострили тридцать точильщиков. Падавшие в снег деревья поднимали такую метель, что солнце в этих краях видели только по нечетным четвергам. Деревья так боялись Поля и его подручных, что однажды целый лес, завидя их, пустился наутек, так что Полю пришлось ловить его сетью.

Вслед за лесорубами по лесосекам шел Малыш Голубой Бык. Он наступал на пни и вдавливал их глубоко в землю, чтобы шведам можно было посеять озимые в эту же осень.

Пекос Билл был лучший наездник во всем Техасе, к тому же еще говорят, что именно он изобрел лассо. Лассо у него было длиною от Рио-Гранде до Большой Излучины, и петля у этого лассо была соответствующая. Билл от нечего делать забрасывал лассо в небеса и заарканивал пролетавших орлов и коршунов. Он арканил все, что попадало ему на глаза — медведей, волков, пантер, лосей, бизонов. Увидев впервые железнодорожный состав, он решил, что это какое-то вредное пресмыкающееся, и набросил на него лассо, отчего чуть не случилось крушение.

Билл души не чаял в своем коне и имел на это все основания, потому что сам выкормил его нитроглицерином и колючей проволокой. Конь вырос выносливый и злой и никого, кроме Билли, к себе не подпускал. Конь души не чаял в своем Билле и, когда кто-нибудь другой пробовал прокатиться на нем, начинал брыкаться и прыгать, как черт. Он наделал немало вдов, этот конь, и Билл прозвал его Вдоводелом.

Вдоводел был конь как раз под стать Биллу, но вообще-то Билл мог ездить на всем, что движется. Как-то он для смеха оседлал молнию и перелетел на ней через пик Пайк.

В другой раз он поспорил на стетсоновскую шляпу, что проедется верхом на циклоне. Он отправился в Канзас и, ухватив торнадо за ухо, вскочил на него. Подкручивая усы и пришпоривая торнадо, он прокатился по Оклахоме и северной узкой части Техаса, а над самым Техасом торнадо понял, что сбросить Билла ему не удастся, и выпал из-под него проливным дождем. Это была единственная неудача в жизни Билла.

Когда Билл перебил всех негодяев в Техасе, там стало так тихо и спокойно, что Билл заскучал. Оседлал он Вдоводела и отправился дальше на запад. В Нью-Мексико Билл встретил старого траппера и спросил его, нет ли тут где парней пожелезнее.

— За двести миль отсюда в горах живет шайка до того железных парней, что гвозди зубами перекусывают, — ответил старый траппер.

Билл поскакал в горы — очень ему не терпелось взглянуть на этих железных парней. Но только конь его оступился, полетел под откос и свернул себе шею, и Биллу пришлось продолжить свой путь пешком. Снял он с коня седло, взвалил на плечи и зашагал, но вдруг увидел гремучую змею. Это была здоровенная змея длиною в двенадцать футов, и из пасти у нее торчали здоровенные ядовитые зубы. Загремела гремучая змея и полезла в драку. Биллу с кем бы ни драться — лишь бы подраться, но Билл всегда дрался честно. Ему не хотелось, чтобы змея потом шипела, будто он напал первым, и он позволил ей укусить себя целых три раза. Тут Билл дал себе волю и вытряхнул дух из змеи. Он был незлопамятен, и, когда змея попросила пощады, Билл обернул ее себе вокруг шеи, как шарф, взвалил седло на плечи и зашагал дальше.

Шел он каньоном, и тут на него с высокой скалы бросился кугуар. Билл бровью не повел. Положил он на землю седло, снял с шеи змею и занялся кугуаром. Рыжая шерсть с кугуара летела до самых небес, так что окрестные птицы и кролики подумали, будто уже заходит солнце. Когда кугуар получил столько, сколько ему причиталось, он стал лизать Биллу руки и пищать, словно котенок.

Набросил Билл на кугуара седло, кинул на морду уздечку, вскочил на него верхом и погнал по горам. Мчится кугуар по горам, каньоны перепрыгивает, а Билл его шпорами бьет и змеей, словно плетью, хлещет.

Так на кугуаре и примчался Билл к железным парням, осадил кугуара, наземь спрыгнул, седло стал снимать.

Железные парни у костра сидят, над костром в котелке кофе кипит да ведро бобов варится. Билл несколько дней ничего не ел, запустил он руку в ведро, отправил пригоршню бобов себе в рот, запил котелком кофе и отер губы колючим кактусом.

— Кто тут у вас главный? — спрашивает Билл железных парней.

— Я был, — отвечает парень в семь футов ростом, — а теперь ты будешь.

Так началась жизнь Билла на Западе.

Вскоре после того он застолбил Нью-Мексико и обнес забором всю Аризону. В ней он устроил огромное ранчо. От въездных ворот до дверей дома было так далеко, что вдоль пути Билл поставил станции с перекладными лошадьми для гостей. Билл любил веселую компанию, и, когда к нему приезжали гости, он всегда уговаривал их погостить подольше.

У него было так много ковбоев, что его пекарям приходилось запружать ручьи и замешивать тесто прямо в лощинах. Они ссыпали в них фургоны муки, ведерки дрожжей и тонны соли. Затем запрягали коней и месили тесто плугами и скреперами. По сей день кое-где в лощинах осталась соль. Люди назвали такие места солонцами.

Джон Генри был лучшим молотобойцем на строительстве железной дороги Чесапик — Огайо. Десятифунтовым молотом на длинной рукояти он вгонял в гранит гор острые стальные клинья, пробивая скважины для взрывчатки. Сталь грохотала под молотом Джона Генри, а его напарник ловко покачивал и поворачивал клинья в камне, чтобы их там совсем не заклинило.

В 1870 году Джон Генри работал в бригаде, прокладывавшей туннель Биг Бенд. Два с половиной года ушло на проходку туннеля под горою Биг Бенд в Западной Вирджинии, и в один прекрасный день на строительство пришел незнакомый человек.