Марчелло Арджилли - Истории из предыстории. Сказки для взрослых

— Геркулес! Как я рад тебя видеть, старина!

— Привет, дружище. Я тут собрался украсть золотые яблоки в саду Гесперид и по дороге решил заглянуть к тебе.

— Вот и молодец! А я уж думал: старый друг совсем меня забыл.

— Кстати, по какому случаю траур?

— Да так, женщина одна умерла, — пробормотал Адмет. — Но ты не печалься. Гостям мы всегда рады. Сейчас прикажу налить тебе ванну. А после поужинаем, вспомним старые добрые времена.

Добродушный гигант с удовольствием отправился мыться. Ему вечно доставалась самая тяжелая и грязная работа: то с чудовищами сражайся, то Авгиевы конюшни чисти — и в кои-то веки выпадет случай принять ванну! Трет он себе спину щеткой и напевает любимую свою песню:

— Не пристало вам петь, господин, когда у нас такое горе, — тихо говорит слуга.

— Что? — вскричал Геркулес. — Какое горе?

Узнав про смерть Алкестиды, он немало удивился, почему Адмет скрыл от него свою беду. Бедная Алкестида! Бедный Адмет! Геркулес едва не прослезился, но тут же взял себя в руки.

— Не время слезы лить! — сказал он себе и выпрыгнул из ванны. — Надо действовать, пока не поздно. Эй, человек! Принеси-ка мою палицу. Я ее там, внизу, на вешалке поставил.

Схватил Геркулес палицу и бегом на кладбище.

Спрятался возле свежевырытой могилы; едва Смерть приблизилась, он отважно бросился на нее и давай молотить палицей. Сперва Смерть пыталась защищаться своей острой косой, но быстро сообразила, что с Геркулесом ей не сладить. И, пока он не положил ее на обе лопатки, убралась восвояси.

Великан повеселился от души и, распевая песни, вернулся в столицу. Прохожие смотрели ему вслед и думали: уж не повредился ли он? Как можно петь, когда вся страна в трауре! Но Геркулесу все было нипочем.

— Адмет! Эй, Адмет! Я ее победил!

— Кого? Что случилось, Геркулес?

— Я прогнал безносую! Алкестида будет жить!

Адмет побелел как полотно и со страха к земле пригнулся. Вдруг послышались шаги. Он обернулся… К нему с виноватым видом подходила живая и невредимая Алкестида.

— Да вы, я гляжу, не рады? — изумился Геркулес. — Ну улыбнитесь же, и будем веселиться!

Какое там! Похоже, для Адмета только теперь и начался настоящий траур. Смотреть было больно, как он рухнул в кресло и затрясся мелкой дрожью. Алкестида не поднимала глаз.

— М-да! — озадаченно протянул Геркулес, утирая со лба пот. — Думал вас порадовать, а, выходит, только огорчил. Ну и времена!.. Друзьям и то не угодишь… Что ж, не поминайте лихом… Мне жаль, конечно… Все-таки вы пишите хоть изредка.

И Геркулес ушел, обиженно помахивая палицей. Адмет встал, прислушался. Ему показалось, что откуда-то доносится едва слышное жужжание. Это наверху, на балконе, три старушки опять взялись за прялки… Чью нить они прядут?.. Кто знает!..

Январь. Рыбы.

— Осторожно, это — крючок с приманкой. Не вздумай клюнуть! — сказала большая рыба маленькой.

— Почему? — спросила маленькая.

— По двум причинам. Первая: если ты клюнешь приманку, тебя выловят, обваляют в муке и изжарят на сковородке. А потом подадут и съедят с гарниром из листьев салата.

— Ой-ой! — воскликнула маленькая рыбка. — Спасибо тебе огромное. Ты спасла мне жизнь! А вторая причина?

— Вторая в том, — объяснила большая рыба, — что я сама собираюсь тебя съесть.

Февраль. Номер тридцать три.

Я знаком с одним мелким торговцем. Он не торгует ни сахаром, ни кофе, ни мылом, ни вареньем. Он продает номер тридцать три.

Это честнейший человек, он никого не обвесит, и товар у него только высшего качества. К тому же он не из тех мошенников, которые кричат: «Купите номер тридцать три!», а сами готовы подсунуть вам номер тридцать один, а то и двадцать девять… Нет, у него все без обмана: ровно три десятка и три единицы.

Дела у моего приятеля, правда, идут неважно. На номер тридцать три спрос невелик. Лишь изредка, перед тем как отправиться на прием к врачу, люди заглядывают к нему в лавочку и покупают номер тридцать три. И то, бывает, экономят, предпочитая взять подержанный номер на рынке Порта Портезе. Но мой приятель не жалуется. И ловчить ни за что не станет. Можете послать к нему за номером хоть ребенка, хоть кота — все будет честь по чести.

На таких вот честных торговцах и держится мир.

Март. Почтовая открытка.

Жила-была почтовая открытка без адреса. На ней было написано только: «Наилучшие пожелания. Тысяча поцелуев. Пинучча».

Поди узнай, кто она, эта Пинучча, старая карга или девчонка в джинсах. А может, какая-нибудь шпионка.

Многие были не прочь взять себе один из поцелуев, хотя бы малюсенький. Но как довериться этой незнакомой особе?

Апрель. Осада.

Военачальник Тутхиа сказал великому фараону:

— О владыка мира, правильной осадой этот город не взять. Тут нужна хитрость.

— А ты ее придумал, эту хитрость?

— Да, придумал.

Военачальник велел ночью поставить вокруг осажденного города тысячу больших кувшинов. В каждом прятался вооруженный до зубов воин. А утром протрубили отбой, и войско египтян оставило позиции. Осажденные выглянули с крепостных стен: египтяне как сквозь землю провалились, вместо них остались одни кувшины.

— Какие хорошие кувшины! — обрадовались они. — И для оливок годятся, и для всего остального!

Выкатили сто повозок, погрузили кувшины и ввезли в город. А на следующую ночь египетские воины разбили кувшины, подожгли дома, отперли ворота. Фараон с войском беспрепятственно вошел в город и одержал блистательную победу. Фейерверки, всеобщее ликование.

Лишь полководец Тутхиа был невесел.

— Что такое?! — изумился фараон. — Я наградил тебя высшим орденом империи, дал тебе персональную пенсию, тысячу буйволов — по одному за каждый кувшин. Чего тебе еще надо?

— Ничего, мой повелитель! Я думаю о том, что через тысячу лет, в Троянскую войну, греческий генерал тоже прибегнет к подобной хитрости. Только вместо кувшинов он обойдется одним конем. Увы, мы пока не ведаем о конях. Посему вся слава достанется этому греку.

— Стража! Схватить изменника, отрубить ему голову! — приказал фараон. — Он мечтал не о победе, а о славе. Ему мало просто войти в историю, ему еще надо, чтоб его воспели поэты. Казнить честолюбца!

Май. Короткий диалог.

— И чего все эти люди ждут от меня?

— Ждут, чтоб ты ничего от них не ждал.

Июнь. Птицы.

Один мой знакомый очень любит птиц. И лесных, и болотных, и полевых… Ворон, колибри, уток, фазанов. Европейских птиц и африканских. У него целая библиотека по орнитологии. Три тысячи томов, почти все в кожаных переплетах.

Он весьма усердно изучает повадки трясогузок, водяных курочек, зеленушек. Знает, что аисты, направляясь с севера на юг, летят по маршруту Испания — Марокко либо Турция — Сирия — Египет, только бы миновать Средиземное море, которое нагоняет на них страх. Самый короткий путь — не всегда самый надежный.