Лиз Брасвелл - Красавица и Чудовище. Другая история Белль

Услышав такое заявление, все вещи принялись переглядываться и нервно ежиться.

— Не понимаю, — пробормотала Белль, подпирая отяжелевшую голову руками. — Жители деревни, в которой я выросла, не верят в магию. Эта деревня совсем недалеко отсюда, за рекой. А моя мать исчезла после того, как мы туда переехали. Значит, она не могла стать жертвой… охоты на ведьм?.. Верно?

— Полагаю, для одного вечера впечатлений достаточно, — мягко сказала миссис Поттс, вразвалочку направляясь к краю стола. Она выглядела уставшей, словно каждое движение давалось ей с трудом.

— Думаю, нам всем стоит отправиться спать, — предложил Люмьер, пытаясь говорить, как раньше, легко и непринужденно.

Все ложки, чашки, швабры, садовые инструменты и прочая одушевленная домашняя утварь, позвякивая, бряцая и цокая, спустилась со стола на стулья, а потом на пол. Некоторые испытывали трудности с передвижением: одна ложка так устала, что ее товарищам пришлось ее нести. Белль с изумлением за ними наблюдала, но тут циферблат Когсворта начал отбивать полночь. Наверное, все живые вещи просто-напросто устали, но не могли показать этого, как сделали бы живые люди. Возможно, магия, позволявшая им двигаться, заканчивала действовать в полночь, как произошло с каретой Золушки.

— Я только уберу несколько блюд, — сказала Белль, тоже вставая.

— Оставьте, дорогая, — ответила миссис Поттс. — Мы разберемся с этим с утречка, на свежую голову.

— Но все это затевалось ради того, чтобы дать вам хоть один выходной! — запротестовала Белль.

— Вы славно потрудились, но этого достаточно — я говорю серьезно, — сказала домоправительница, поворачиваясь туда-сюда, при этом ее носик оставался направленным на Белль. Похоже, так она пыталась изобразить понимающую улыбку. — Вы очень много сделали, чтобы вдохнуть жизнь и принести перемены в этот замок, — столько никто еще не делал для нас за долгие десять лет.

Белль помрачнела.

— Я тут подумала: что, если все ваше королевство было проклято задолго до появления моей матери? Болезни… гонения на чаровников… король и королева, которым нет дела до собственного народа…

Миссис Поттс вздохнула.

— Так было не всегда. Раньше наше королевство было волшебным местом во всех смыслах этого слова. Ну да ладно.

Домоправительница тяжело заковыляла к краю стола, чтобы присоединиться к возвращающейся на кухню процессии вещей. Белль испугалась, что миссис Поттс упадет со стола, и, не раздумывая, подхватила ее и осторожно поставила на пол. Потом запоздало испугалась — не нарушила ли она какое-то неписаное правило проклятых, но в тот момент ей казалось, что она поступает правильно.

На ощупь миссис Поттс оказалась теплой и неподвижной, совсем как обычный чайник. Если бы ее носик не шевелился, Белль ни за что бы не подумала, что держит живое существо.

— Спасибо, моя дорогая, — поблагодарила миссис Поттс и уковыляла на кухню.

Интересно, подумала Белль, кто присматривал за маленькими чашками, пока взрослые вещи сидели в столовой? Няня-кувшин?

Вздохнув — до чего безумной стала ее жизнь! — Белль на негнущихся ногах устало зашагала в свою комнату.

Поднимаясь по лестницам, она крепко держалась за каменные перила, чтобы не упасть, а сама все думала и думала.

В приключенческих книгах не бывает неловких пауз и ситуаций, когда герои не знают, что сказать. В моралите и фарсах редко встречались серьезные обсуждения нетерпимости, стадного чувства, погромов и эпидемий. В научных книгах не описывались застольные откровения об ужасных вещах.

«Жизнь — странная смесь всех этих жанров, — размышляла девушка, — и в ней всё совсем не так радужно и безоблачно, как в книгах».

Когда она зашла в свою комнату, тетушка-гардероб спала.

Или просто затаилась.

Белль медленно разделась и забралась на кровать, за один вечер она узнала столько всего, что голова шла кругом.

Пропитанное злом, страдающее от повального мора королевство.

Король и королева, настолько далекие от народа, что их можно сравнить с Нероном, буквально сидели сложа руки, пока их королевство полыхало.

Волшебница прокляла одиннадцатилетнего мальчика, разгневавшись из-за притеснений, которые терпел ее народ, и нежелания правителей навести в королевстве порядок.

Неужели маленький принц действительно заслужил такую судьбу?

И вот Белль своими руками обрекла себя на вечное заточение в мрачном замке. Если они не узнают, что же случилось с ее матерью, или не найдут другого могущественного чаровника, то Чудовище и все его слуги обречены до конца своих дней влачить жалкое существование в преданном забвению замке, укрытом от остального мира густыми лесами.

«Магия всегда возвращается…»

Перед тем как Белль окончательно погрузилась в сон, в ее сознании мелькнула мысль: раз ее мать наслала это проклятие, то, возможно, именно Белль способна его снять?

Морис смотрел в окно автоматического экипажа, чувствуя сразу отчаяние, потрясение и сожаление.

Сожаление, потому что, несмотря на ужасающие обстоятельства, он ехал домой в чудесном, волшебном устройстве, которое само выбирало дорогу, не имея ни глаз, ни ушей, при этом шло мерной рысью, как хороший конь. Изобретатель жалел, что у него нет времени и возможности понаблюдать за удивительным безлошадным экипажем, понять, как он работает, потыкать его палочкой. Посмотреть, будет ли он подчиняться кому-то еще, кроме Чудовища.

Потрясение, потому что, мечтая о мире, полном самодвижущихся экипажей, он никогда и помыслить не мог о такой отвратительной насекомообразной штуке. Волшебное транспортное средство не катилось — у него вообще не было колес. Вместо этого оно с ужасным скрипом ползло на длинных, кривых деревянных ногах, словно гигантский таракан.

И отчаяние, потому что необходимо немедленно найти кого-то, кто поможет ему вызволить Белль!

Вот только кого?

Друзей у него нет, и он предполагал, что месье Леви скорее всего не сможет поучаствовать в налете на волшебный замок. Старик лет на двадцать старше самого Мориса.

Где найти достаточно молодого и сильного помощника? Кто сможет собрать отряд крепких парней и отправиться на выручку Белль?

Потом его озарило. Такой человек есть, это же очевидно.

Едва экипаж добрался до главной площади, Морис стал изо всех сил тянуть за ручку дверцы. Впрочем, он мог бы и не тратить силы зря: дверца оказалась не заперта и легко открылась, так что изобретатель вывалился на холодную мокрую брусчатку. Экипаж замер, поскрипывая деревянными ногами.

— Э-эм-м-м… до свидания и спасибо, — смущенно поблагодарил его Морис.

Он не был уверен, как правильно обращаться к подобному созданию, но вежливость еще никому не вредила.