Иван Панькин - Легенды о мастере Тычке

Проезжая мимо домов, они испрашивали хозяек или хозяев, вышедших для осмотра больных:

— Что с ним?

— Да вот... болит у него живот.

— Живот - не голова, что без дыры, сам выбросит болезнь, - отвечали «дохтура».

— Этот дурень что морщит нос?

— Чих его одолел, родимый.

— Дайте ему время отчихаться, и чих сам пройдет.

— А с этой красавицей что стряслось?

— Головные боли замучили, батенька.

— Выдайте замуж, и головные боли у нее снимет как рукой.

Если верить этим старинным сказам, которые еще бытуют среди пожилых людей, после такого обхода все болезни горожан замоскворецкой стороны до следующей масленицы снимало словно рукой. Только это все происходило в замоскворечье и очень давно, но что было делать мастеру Тычке сейчас в городе Туле?

Разглядывая прихожан, вдруг мастер Тычка среди них увидел Кузьку Подливаева, который и привел сюда этих людей. Он, улыбаясь, смотрел на Тычку, как бы тоже спрашивая: «Так что же мы теперь будем делать?» Потом подошел к нему, протянул ему булыжник на тарелочкe с голубой каемкой и сказал:

— Не пригодится ли и на этот раз нам пилюля номер один, которая лечит от всех болезней?

Только мастер Тычка взглянул на булыжник, как тут ему пришла великолепная мысль.

— Пригодится, обрадованно сказал он, — обязательно пригодится. Хорошо, что его принес. Сейчас сам убедишься в этом.

— Ну-ну, — с насмешливой улыбкой проговорил Кузька и приготовился слушать, как мастер Тычка будет враньем изворачиваться перед этими людьми.

Но, к удивлению Кузьки, мастер Тычка, начисто разоблачая себя как лекаря, начал рассказывать всю правду о том, какие обстоятельства его заставили сделаться необычайным лечителем необычных болезней. Чем дальше мастер Тычка рассказывал о своих лекарских приключениях, тем светлее и веселее становились лица людей. А когда показал тот булыжник, которым лечил скребастого чиновника и Кузьку Подливаева, все расхохотались и стали просить, чтобы мастер Тычка так и дальше продолжал лечить таких чиновников и их холуев, вроде Кузьки Подливаева. Кузька, испугавшись этих возгласов, хотел выскочить из толпы, чтобы дать стрекача, но ero схватили за руку и потребовали, чтобы он показал всем, как умеет жевать и разжевывать пилюлю номер один.

— Так я уже этим лекарством лечился, — почти плачущим голосом проговорил Кузька.

— Лечился-то лечился, — говорили ему, — но от других болезней, а теперь ты должен полечиться от того, чтобы больше не клеветал на мастера Тычку да не собирал и не морочил чем не нужно головы людей, да еще больных.

— Хорошо, хорошо, — с плачем говорил Кузька, — я приму это лекарство, но позвольте его принять дома.

— Ну ладно уж, согласимся, — сказали люди, — но только ты должен дать слово, что эту пилюлю будешь носить все время при себе.

А мастеру Тычке поручили время от времени проверять, как лечится Кузька от всяких дурных болезней.

И Кузька Подливаев, как сказывают старейшины нашего города, до конца своей жизни этот булыжник носил при себе. и боялся выбрасывать, потому что он знал: с мастеровыми людьми шутить опасно. Что ими сказано — будто отрезано. Однако без напоминания он частенько забывал, для чего носит в кармане «пилюлю».

Как-то Кузька Подливаев в порыве хороших чувств сказал мастеру Тычке:

— Друг мой, хотя не всякая пословица при всяком молвится, а я скажу тебе: как трудно быть мастером изящных искусств и как мало это мастерство нам приносит средств. Иные мастера живут проще — обогащаются воровством.

Мастер Тычка на это ответил:

— Если бы можно было обогащаться воровством, то мышь была бы богаче всех.

Кузька Подливаев, хотя всю жизнь людям и делал черно, но иной раз в нем пробуждалось похвальное чувство молодца-доброхота, особенно перед праздничными днями. В это время он никогда не жаловался на человека, не предупредив его.

Однажды он приходит к Тычке и говорит:

— Тычка, я хочу на тебя жаловаться, но так как через несколько дней наступит Новый год, я не буду портить тебе настроения. Пожалуюсь после Нового года.

Проходит Новый год, после того еще две недели, а Кузькиной жалобы все нет. Мастер Тычка уж начал беспокоиться. Является он в контору и спрашивает:

— Не поступала на меня жалоба от Кузьки Подливаева?

— Да нет, — отвечают ему.

— Странно, — сказал мастер Тычка. — Он всегда был верен своему слову и никогда не шутил.

— Да, видно, на этот раз пошутил и свалился под тын — ответили ему.

— Как?

— А очень даже так: отравился своим собственным ядом.

— Эй, парень, ты что пялишь глаза на облака? А станок твой плачет без присмотра.

— Да вот, что-то вчера себе записал на память, а что — не запомнил.

— Для памяти на облаках не записывают.

Наши деды долгое время верили в предание о том, что в стенах оружейного завода живет добрая и невидимая женщина по имени Тулянка — покровительница здешних мастеров.

День и ночь, пока в цехах стучали молотки, она ходила за спинами мастеров и нашептывала добрые мысли.

Если какому-нибудь молодцу нужно было идти на свидание с девушкой и он торопился скорее сделать задание, Тулянка брала его руки в свои, чтобы тот второпях не испортил работу. Старикам помогала разрешать мудрые дела.

Наши деды всячески старались оберегать свою покровительницу, и потому на ружейный завод долгое время не принимали женщин, чтобы не обидеть Тулянку, хотя ее никто и не видел. Но у Тычки все же училась одна девчушка изящному мастерству, правда, на дому, но училась. Да только толку в этом никто не видел.

— Красивой дивчиной родилась Машутка на свет, — говорили люди, — да только не Тулянкой.

За глаза смеялись и над ней и над Тычкой.