Иван Панькин - Легенды о мастере Тычке

И действительно, когда заиграл, гармонь старалась перекричать весь базар. И где-то в стороне запели под нее девки.

А с другой стороны базара донеслось:

Тут баба позабыла про свое корыто, выложила мужику деньги и поспешила домой. Когда уже села в машину, спохватилась: "Нужна ли сыну гармонь?" Так всегда бывает с нашими деревенскими матерями. Купит она для дочери платье, потом всю дорогу трясется в машине и думает: "В мерку или не в мерку взяла для Маньки платье?"

Но хорошо, что у них в запасе есть слово "ничего". Оно всегда успокаивает. Если платье окажется узким, она скажет: "Ничего, зато не выскочишь". А если широкое — опять же скажет: "Ничего, лишь бы не было узким".

Вот и эта баба сидит в автобусе и охает:

- Кстати или некстати взяла сыну гармонь?

- Почему некстати, — отвечали ей, — может, эта гармонь зазовет еще добрую невесту.

А ей как раз того и нужно. И правда, только она привезла гармонь, сын в первый же вечер взял ее и запел:

А соседская девчонка как бы в ответ:

А мать слушает и говорит себе: "Спасибо тому человеку, который ее сделал".

А сделал ее тульский мужик и вложил в нее все свои мечты и беспокойства.

— Дядь Вась!

— А?

— Почему так?

— Как?

— Сколько лет вы уже работаете мастером, а называете все еще себя учеником?

— Документ мастера получить куда проще, чем сказать своей совести, что ты уже мастер.

Был у нас на заводе один человек, который никак не мог дождаться, пока его признают мастером. Ходил он но начальству и жаловался на старых мастеров, что они его считают учеником, хотя он давно имеет документ мастера. Тыкал им всем в нос бумажкой, но радости своей работой никому не приносил. А в Туле. кроме диплома, привыкли еще смотреть на искусные руки и руки считать главным документом. Этому человеку стало казаться, что его окружают злые люди, из-за которых он никогда не выйдет в мастера. Решил уйти из завода. И ушел бы, если бы Тычка за ним не заметил одну диковинку.

Сидел он днем за граверным верстаком, а вечером, после работы, переходил к столярному. Зачем?

Однажды открыл его рабочий ящик и вытащил оттуда красивую деревянную шкатулку. Она была так отполирована хорошо, что в нее можно было смотреться.

— Неужели это твоя работа? — спросил Тычка.

— А что ты думал, — ответил он.

Тычка подвел к нему стариков. Старики повертели в руках шкатулку и недоверчиво покачали головами. Мол, мели Емеля. Тогда он взял обыкновенное полено и на глазах у мастеров так отшлифовал, что после этого посадили на него подкованную блоху, та корячилась, корячилась, а вспрыгнуть никак не могла. Старики пожали ему руку и в первым раз назвали его по имени и отчеству. А в Туле говорят: "Если старики назвали тебя по батюшке, зачем тогда и генеральское звание. Значит, ты уже мастер".

Однажды Тычку встретил на улице старый рабочий.

— Слушай, дорогой, — сказал он, — тебя хоть не любит начальство и гоняет из одного завода в другой, но о тебе все время в цехах идет хорошая молва, а мне стоило только уйти из завода, все почему-то сразу забыли.

— А много ли там оставил учеников? — спросил Тычка.

— Никого.

— Если в печь не подкладывать дрова, то откуда быть огню?

У Тычки учился мужичок-чудачок, с косинкой-хитринкой на левый глаз. Он и молоток держал в левой руке. На заводе его так и прозвали Левшой. У Левши вид был настолько неказистый, что все думали, он и мастеровым будет неказистым. Да и Тычка учил его делать только гвозди.

— Сколько лет возле твоего фартука трется твой косой ученик? — с ухмылкой спрашивали Тычку другие мастера.

— Осьмои год скоро пойдет, — отвечал им Тычка.

— И для чего ты его держишь еще на гвоздях? Мы своих учеников давно научили кормить свои семьи.

- И только? — говорил Тычка. — А я хочу, чтобы он своими гвоздями сотворил чудо.

И Левша ими подковал блоху.

Тычка тоже не всех жаловал добрым словом. Как-то одному из его учеников дали делать гравюру — Севастопольскую битву. И тот на фоне баталии нарисовал крест, а под крестом убитых русских солдат. Когда на гравюру посмотрел заказчик, а заказчиком был один из высокопоставленных чиновников царского двора, то сердито сказал:

— Как ты посмел здесь нарисовать наших убитых солдат! В Сибирь захотел?!

Ученик, испугавшись, прибежал к Тычке, пересказал слова заказчика и робко проговорил:

— Мастер, я недавно женился и у меня есть ребенок. Пожалейте, не дайте погибнуть ему. Придумайте что-нибудь.

— Хорошо, — сказал Тычка.

И через неделю принес заказчику гравюру, где вместо убитых солдат валялось дуло разбитой пушки, а возле него красовалась большая лужа крови.

— Ну вот, — сказал заказчик, — без убитых и гравюра лучше смотрится. Похвали своего ученика.

Тычка сказал ученику:

— Хорошим мог бы стать мастером, но нет в тебе смелости. А художник без смелости — не художник. Иди-ка лучше делать замки, пока люди не научились жить без замков.

Не в пример другим сам мастер Тычка был очень смелым. Говорят, когда чиновник из царского двора узнал, что эту гравюру нарисовал не ученик, а сам мастер Тычка, то он спросил его: