Народные сказки - Волга родная: Сказки народов Башкирии, Татарии и Чувашии

И отец девушки согласился с его доводами. Поехал к баю и воротился со скотом, отданным за калым.

Услышав такую весть, крепко загорюнилась Малика. Чуть память не потеряла от слез и стенаний. Мало того, её любимый джигит Мухтар ушел куда-то на заработки. Малика послала ему весть:

— Меня насильно отдают замуж за бая. Если любишь, немедленно возвращайся и спаси меня!

А тут и Габбас-бай прибыл на свадебный пир, и только Мухтара всё не было. Долго ожидала девушка своего джигита, а потом потеряла всякую веру в его возвращение. Однажды решила она погулять по тем местам, где в детстве собирала борщевник. Она поднялась на каменную скалу, огляделась по сторонам и звонким голосом запела песню, мысленно прощаясь со своим любимым:

А в это время, горя огнем нетерпения, вернулся Мухтар; не найдя девушку, отправился по её следам. В тот самый момент, когда Малика уже собиралась броситься со скалы, она услышала голос курая, на котором играл её возлюбленный. Так она с ним и повстречалась. Девушка прильнула к его груди.

— Любимый, — воскликнула она, — богачи собираются тебя убить, ради бога, не показывайся!

Джигит отвечал ей:

— Чтобы избавиться от бая, имеется только один путь: жить должны или мы, или он. Ты живи себе дома, будто ничего не случилось. Я сам встречу бая. Собью его с коня и увезу тебя.

Он проводил девушку домой, сам же стал готовиться к рискованному делу.

Габбас-бай не заставил себя долго ждать. Когда в узком месте ущелья кони его замедлили ход, прямо в лоб бая вонзилась стрела. Другая угодила в самое сердце.

Спутники бая в смятении устремились назад. Джигит захватил байских лошадей и помчался к своему аулу.

Люди, аулчане Мухтара, ожидавшие прибытия богатого жениха, очень удивились, увидев джигита. А тот немедля посадили седло свою возлюбленную и умчался вон. Уехали они неизвестно куда и стали там жить. После того случая девушка сложила песню, посвятив её джигиту:

И в ответ джигит пропел:

Так в счастье и согласии жили молодые.

Много лет назад у одного бедняка, что жил на берегу Агидели, был сын по имени Байгужа.

Байгужа отличался от своих сверстников сообразительностью и редкой проворностью. Ещё подростком стал он искусным кураистом, а к тому моменту, когда превратился в джигита, мастерство его ещё более возросло. Где веселится молодежь, там и Байгужа. Он был зачинщиком всех таких игр и веселий. И не только среди своих односельчан. Когда в соседних аулах собирались на игры или сабантуй [46] Сабантуй — народный праздник у татар и башкир, справляется перед началом сева. , Байгужа опять же был в самом их центре.

Однажды во время сабантуя Байгужа наведался на состязания девушек по пению и пляске. Тогда впервые в круг вышла девушка из соседнего аула по имени Карасяс. Стоило Байгуже начать наигрывать на курае, как та стала напевать песню. Постепенно голос её креп и мужал и зазвучал с такой задушевной силой, что весь народ диву дался. Её просили спеть ещё и ещё раз. В конце концов, первый приз достался Карасяс.

После певиц в спор вступили плясуньи. Снова Байгужа заиграл на курае, и снова Карасяс откликнулась на его игру, закружилась по кругу.

В том, что девушка и в пении, и в пляске завоевала первенство, была немалая заслуга Байгужи. После этого слава Карасяс и Байгужи разошлась далеко кругом.

Однажды отец джигита позвал к себе сына и сказал так:

— Байгужа, ты уже выходишь из возраста джигита, пора стать семейным человеком.

— Не смею перечить слову родителей, — ответил Байгужа. — Возьмите мне в жены эту прославленную Карасяс.

Устроили свадебный пир. Привезли невесту. Затем Байгужа и Карасяс отделились от родителей и стали жить на новом месте.

Когда растаяли снега и закончились деревенские весенние работы, Байгужа простился с женой Карасяс и подался на Агидель к плотогонам.

Плотогоны спускали в воду заготовленные за зиму бревна и сами отправлялись вслед за ними. Когда бревна вязли в грязи, песке и иле, они цепляли их баграми и сталкивали в воду.

При этом они возбуждали и разжигали себя песней, оставшейся от поколений, переходившей от одних плотогонов к другим:

Когда солнце опускается низко к горизонту и сгущаются сумерки, у плотогонов начинается веселье. Один из плотогонов говорит: «В нашей стороне есть «таритляу» — прибаутка такая», — и бросается в пляс под собственный частушечный напев:

«Если у вас есть такой «таритляу», то у нас есть «дингелдяу», — подхватил другой плотогон и тоже пустился в пляс под собственный напев:

Когда плотогоны гнали свои плоты прямо по реке, подбадривая себя такими песенками и плясками, случился на пути их затор. Сталкиваясь друг с другом, брёвна вставали на дыбы, наползали друг на друга, образуя целые горы.

Плотогоны принялись разбирать одно такое нагромождение, освобождать бревна от затора. В это время на берегу реки собрались люди, живущие в прибрежных аулах, подшучивали над плотогонами, сочиняли в их адрес озорные куплеты. Когда те работали в полную силу, подбадривали их дружными криками, а стоило кому залениться, начать работать вразвалочку да с неохотой, сейчас же раздавались насмешливые голоса, летели ехидные словечки.