Сергей Юрьев - Были и небылицы (сборник)

Через пару дней перевалил я за хребет, сижу в засаде, никого не трогаю – носорога поджидаю… Вдруг из ближних кустов бесшумно поднимаются десятка два краснокожих вот с такими носами, окружают, молча берут меня в плен и вяжут капроновыми шнурами… А вождь, весь в страусиных перьях и джинсовой куртке (видимо, со съеденного кого-то снял), смеётся во всё горло и кричит что-то на неизвестном мне диалекте. Я понял – это индейцы, которые давным-давно, когда еще не было Берингова пролива, пришли сюда пешком из Америки.

Посадив меня в деревянную клетку, индейцы тут же начали собирать дрова и разводить здоровенный костер. Наверное, я им показался таким вкусным, что ждать обеда слишком долго они не могли и не хотели. Сам я почему-то был уверен, что перекусить мной им не удастся, и точно: из-за холма с криком «Ай-яй-яй!» выскочили два людоеда. «Ёжики-пельмена!» – крикнули они хором, и все индейцы в панике, даже не погасив костра, побросав копья и луки, бросились наутёк. Из-за холма показалось несколько белых зверюг размером с носорога, утыканные иголками, торчащими в разные стороны.

Присмотревшись, я понял, что это огромные белые ежи, и на каждом из них я заметил по всаднику. Они сидели в деревянных седлах, под которыми страшного вида иглы были аккуратно пострижены. Людоеды убежали, часть ежей с наездниками бросились в погоню, а ко мне подошел, спрыгнув со своего ежа, Вакула Запрягаев. Чувствовалось, что он на меня очень зол, и если бы я не был его старым другом, то мне бы тогда крепко досталось.

Вечером, поев пельменей, он слегка подобрел и рассказал о том, как их предки много столетий назад приручили гигантских полярных ежей, которые помогли им выжить среди множества диких племен. А ёжница, оказывается, – то же самое, что и конница, только не на конях, а на ежах. А еще Вакула просил никому не рассказывать о том, что я у них видел. Так что в своем рассказе я всё изменил – место и время событий, название племен, и даже Вакула – вовсе не Вакула. Но от этого мое открытие – открытие гигантского полярного ежа, верного друга пельменцев – не стало менее значительным.

Известный путешественник царский офицер Пржевальский открыл лошадь. Её так и назвали – лошадь Пржевальского. И мне всё время было обидно – как же так: у него есть, а у меня, величайшего звероведа, нет. Я, конечно, открыл огромное количество удивительных животных, но ни одно из них, даже с большой натяжкой, невозможно было назвать лошадью. Я решил исправить это упущение судьбы, и я его исправил. Я подумал, что если бы ещё не открытая лошадь имела большие размеры, её давным-давно кто-нибудь открыл бы, и я пришёл к выводу: лошадь Даврина должна иметь четыре копыта, один хвост, одну голову, два уха и быть очень маленьких размеров.

Для ловли лошади имени меня я запасся сачком и отправился в Австралию, где, куда ни глянь, на глаза опытному исследователю вроде меня попадаются доселе невиданные звери и птицы.

Если бы моя лошадь вела дневной образ жизни, её бы, конечно, обнаружили и раньше, и я отправлялся на ловлю исключительно по ночам, а днём отсыпался, укрывшись лопушком от жаркого австралийского солнца. Вот так однажды, отдыхая после длительной ночной засады, я вдруг услышал характерный хруст, по которому мне не составило большого труда догадаться, что какое-то травоядное животное поедает лопух, под которым я лежу. Другой бы, несомненно, не глядя отогнал нахала и, перевернувшись на другой бок, продолжал бы дремать. Но я подумал, что мой лопушок мог приглянуться какому-нибудь неизвестному науке зверю.

Стараясь не выдать себя лишними движениями, я ощупал одной рукой то место, где хрустело, и со свойственной мне ловкостью схватил кого-то за тонкую ножку. Тут же раздалось характерное мелодичное ржание. Не отпуская свою добычу, я выглянул из-под лопуха и только тут заметил, что я продремал целый день, и солнце уже закатилось. В тот же миг я понял, что моя лошадушка у меня в руках.

Вдруг неожиданно яркий свет вспыхнул у меня перед глазами, голова моя загудела, а добыча вырвалась и с весёлым топотом скрылась в темноте.

Я, к сожалению, забыл в тот момент, что лошадь, какой бы мелкой она ни была, остаётся лошадью и не терпит грубости. Она лягнула меня копытом под левый глаз и убежала.

Я успел сфотографироваться до того, как у меня прошёл синяк под глазом размером со старую пятикопеечную монету – видимо, такой размер и имело копыто моей лошади. И хотя мне не удалось разглядеть ее в темноте, след, оставленный на моём лице, позволил сделать описание и определить размеры нового, доселе неизвестного животного – лошади Даврина.

Известный зверовед-путешественник Афанасий Даврин открыл в своих многочисленных экспедициях огромное количество диковинных животных, которых ни до, ни после него никто не видел. Большое внимание профессор уделил также происхождению названий различных зверей и птиц. Конечно, его мнение часто расходится с позицией академической науки, но мы всё-таки публикуем отрывки из его энциклопедии «Звери и птицы – происхождение названий».

АНАКОНДА – Как известно, великий путешественник Америго Веспуччи, в честь которого Америку называют Америкой, всегда брал в путешествия своего пятилетнего сына. Как-то раз плыли они на небольшом пароходике по великой бразильской реке Амазонке, и сын Америго увидел, как по берегу ползет огромная змея, а на ней верхом сидит индеец. «Она конь, да?!» – воскликнул ребенок, а индеец-проводник не посмел возразить сыну такого великого человека, как Веспуччи. С тех пор даже сами индейцы называют эту огромную змею анакондой.

БЕЛКА – Правильней, конечно, было бы назвать ее рыжкой, ведь всем известно, что беличья шерстка имеет рыжий цвет. Чтобы разгадать эту загадку, нужно вспомнить о зайце: он летом серый, а зимой – белый. Видимо, белка, пока не научилась лазить по деревьям, тоже вынуждена была маскироваться зимой на снегу и была белого цвета. Зверек со временем порыжел, но сохранилось его древнее название.

БУРУНДУК – Североамериканские индейцы держали бурундуков как домашних животных, как украшение жилища. Но никто не смел держать их в доме насильно, и когда бурундучки хотели погулять, никто им не препятствовал. Но европейские путешественники часто видели, как индейцы выходили из своих вигвамов и говорили: «Буруни-ундукки!» На самом деле это означало: «Маленький пушистый зверек, вернись в свое жилище, я дам тебе теплого молока». Но европейцы этого не знали и думали, что Буруни-ундукки – просто название животного.

ВОЛК – Этот ужасный хищник до сих пор иногда наводит ужас на мирно пасущиеся стада и одиноких путников. Бывало, схватит он какую-нибудь овечку и бежит в темный лес – кушать. А пастухи кричат: «Уволок! Уволок!» Раньше этого зверя так и называли – «уволок», позднее – просто «волок», а теперь для краткости – волк.