Василий Лебедев-Кумач - Избранное: стихотворения, песни

Похожих и различных меж собой,

Один есть город, навсегда нетленный,

С неповторимой, сказочной судьбой.

М–о–с-к–в–а! Шесть букв. Короткое названье.

Но в это слово краткое легли

Все долгие людские упованья,

Все лучшие надежды всей земли.

В ее истории история народа —

Строителя, героя и бойца.

Написано: Москва! Читается: Свобода!

Так чувствуют все честные сердца.

Враги ее смертельно ненавидят,

Друзья готовы жизни ей отдать.

Свои мечты в ней труженики видят —

Свою защиту, Родину и мать.

Все силы мрака смело побеждая,

Озарена сияньем алых звезд,

Восьмисотлетняя, но вечно молодая,

Она стоит, как в будущее мост…

Все города, как люди и народы,

Свою судьбу имеют на земле.

Но Честь и Правда, Совесть и Свобода

Живут в Москве, в ее седом Кремле!

1947

Багряное солнце рассеяло тьму,

Готовясь к большому пути, —

Немало придется трудиться ему,

Чтоб нашу страну обойти!

Громады лесов осветила заря,

Степей бесконечную ширь,

Высокие горы, большие моря,

Кавказ, Ленинград и Сибирь.

На юге — тепло и ни облачка нет,

На севере — тучи и лед,

На Балтике — ночь,

На Приморье — рассвет,

И всюду работа идет.

Товарищ, когда ты, проснувшись, встаешь, —

Встают миллионы с тобой,

Когда ты спеша на работу идешь, —

Идут миллионы с тобой.

В лесах, на горах, у морей и у рек —

Повсюду мы братьев найдем.

Везде, где советский живет человек,

Он Родину славит трудом.

Он уголь и газ достает из земли

Великою силой труда.

В местах, где враги все смели и сожгли,

Из пепла встают города.

Пускай веселей разгорается день,

Минуты не будем терять,

Чтоб Родину к счастью еще на ступень

Могучим усильем поднять!

Победа в труде, как победа в бою,

Сама к нам, друзья, не придет.

Работой украсим Отчизну свою,

За счастье, за радость — вперед!

1947

На двух дощечках по старинке

Маляр под крышею повис,

Как паучок на паутинке,

Малюет охрою карниз.

И дождь из охры льется вниз

На головы и на ботинки.

Внизу ругается народ, —

Маляр смеется и поет:

— Плохо ль нам, малярам,

День — работам, два — гулям,

Сами краски заправлям!

Изломан ломом тротуар.

И тут — котлы, и там — котлы,

Кипит в котлах песок и вар,

Вокруг котлов и чад, и жар,

И тучи серые золы.

И здесь и там нельзя пройти —

Перегорожены пути.

И шум и гром на мостовой,

Булыжник, щебень и песок…

На щебень въехал ломовой,

И милицейский, чуть живой,

Рукой его толкает в бок:

— Давай назад! Назад давай!! —

Ревет авто, звонит трамвай…

Пыль над Москвой, как сизый зонт,

Везде, везде, везде ремонт:

На службе, дома, на дворе…

Ремонтной покорясь поре,

Сажусь и медленно пишу:

— На месяц отпуск дать прошу,

Устала за год голова.

Слова рифмуются едва…

В глазах зеленые круги —

Ремонта требуют мозги.

1923

— Вы на такси?

— Нет! Я на «Бе».

— Ну, как живете?

— Так себе.

— Ну, как делишки?

— Понемногу.

— А как детишки?

— Слава богу.

— А как жена?

— Да как полагается:

Была больна,

Теперь поправляется.

— Была нездорова?

— Лежала в постели.

— В постели? Да что вы?!

— Две недели.

— Ну, а теперь?

— Теперь ничего.

— Что–нибудь… этакое?

— Во, во…

Ну, а у вас как?

— Да как всегда.

— Нечем похвастать?

— М–м–да…

— В театре бываете?

— Нет… Тоска…

— Да уж, знаете…

— Ну, пока!

— Привет жене!

— Большое спасибо!

— Вы бы ко мне

С женой зашли бы.

Жена бы очень

Рада была.

— Я бы не прочь,

Да все дела…

— Какие дела?

— Да все по службе!

— Плюньте на них

По старой дружбе.

Адрес забыли?

— Кажется… Нет.

— Ведь вы у нас были

Назад сто лет.

— А сами–то? Вы–то?

Право, лет двести!

Ну, что бы зайти–то

С женою вместе!

Вы не спешите?

— Н-нет… Не спешу…

— Так вы запишите!

— Я запишу…

— Третий этаж,

Квартира шесть…

— Так у меня ж

Ваш адрес есть!

— Есть? И отлично!

Придете?

— Приду.

Верьте, я лично…

— Так, значит, я жду!

Вы позвоните

И… словом…

— Ну, ну!

И вы загляните.

— И я загляну…

— И притащите

С собою жену!

— Ну, ну…

Ну и ну!

Ну и нудь же!

1923

Секретарша

(Старшая),

С кудряшками рыжими,

Увлекается лыжами.

А замзав увлечен секретаршей

(Старшей),

И ее увлеченье

Для замзава — мученье.

Согласитесь: какие же лыжи

При грыже?

Тем не менее

В воскресение,

Ни полслова жене не сказав,

К лыжной станции едет замзав…

Замзаву тяжко

От теплого свитера.

Сбоку — фляжка

С издельем Госсиирта,

Сзади — термос, надежный, как печка,

И небольшая аптечка.

В руках пакет

Огромный,

В пакете обед „

Скромный:

Куриный паштет,

Холодный омлет,

Штук двадцать котлет

И — отдельно в тряпочке —

Жареные рябчики…

— Черт побрал бы эти лыжи!

Если б раньше мог я знать!..

Ах! Замзав страдает грыжей,

И ему беглянки рыжей

Не догнать.

Он устал, он дышит часто,

Лыжи делают кресты, —

А она скользит по насту,

Убежав за полверсты.

Ох, и чертова работа!

— Эй, постойте!!! — Но увы!

К ней уже подъехал кто–то:

За бугром две головы.

Торопясь подъехать ближе,

Весь вспотел замзав и… кррак!

На одной ноге — пол–лыжи.

А на лбу горит синяк.

— Идиот! Дур–рак!..

Из–за этой ведьмы рыжей

Повредил себе я грыжу,

Поломал себе я лыжи.

— Бегемот! Вах–лак!

Что ты думал, старый черт?

Для тебя ли этот спорт?!

Из–за. этой рыжей дуры… —

А далече две фигуры

Обнялись

И унеслись…

Секретарша

(Старшая),

С кудряшками рыжими,

Увлекается лыжами.

А замзав увлечен машинисткой,

Низкой

Блондинкой,

И часто шипит над машинкой:

— Терпеть не могу этих рыжих!

Представьте ее… на лыжах!

1924

Пусть Сергей надевает фартук,

Кормит Маруську и Диму сам.

Хоть день один — Восьмого марта

Не буду стоять над примусом!

Пусть он узнает, что значит готовить

После восьми часов труда,

Пусть убедится сам. А то ведь

Он недоволен никогда:

— Опять ты вбухала этого сала!

Опять насолила безжалостно! —

Он — устал. А я — не устала —

Скажите пожалуйста?!.

Пусть повозится хоть немножко

(Ох, уж потом я и посмеюсь!),

Пусть хоть разок почистит картошку,