Виктор Викторов - Пионерский музыкальный клуб. Выпуск 10

Медленно возвращается Балакирев к творчеству. Сначала заканчивает произведения, работа над которыми была прервана долгими годами кризиса. И прежде всего завершает свою симфоническую поэму «Тамара». Она была начата еще в шестидесятые годы под впечатлением от поездки на Кавказ. Он привез тогда с собой восторженную любовь к этой стране. И народные мелодии — песни, танцы, инструментальные наигрыши. Балакирев решил написать оркестровую пьесу, использовав некоторые из этих тем, воплотить в ней яркие краски Востока, огненный темперамент его людей. Пьеса должна была рисовать картину народного празднества. Балакирев дал ей название «Лезгинка». Но шло время. По мере того, как пьеса продвигалась вперед, усложнялся ее замысел. Композитор решил связать рисовавшуюся его воображению картину со знаменитым стихотворением Лермонтова «В высокой теснине Дарьяла, где роется Терек во мгле, старинная башня стояла...». Сцена ночной оргии должна была возникать на фоне величественного и дикого пейзажа...

В начале 70-х годов работа оборвалась. И вот в самом конце этого десятилетия Балакирев снова берется за дело. Однако теперь иные мысли движут им, иные настроения. Среди искрящихся огней празднества появляется обольстительная восточная красавица. Она манит за собой, она зовет, но зов ее коварен, ее красота грозит гибелью. Счастье, которое кажется путнику таким близким, ускользает. Оно призрачно, недостижимо. Того, кто поверил в него, ждут лишь жестокость и зло.

Счастье недостижимо. Этот горький мотив звучит в романсах Балакирева. Счастье недостижимо, оно ускользает, точно синяя птица. И все-таки не одни только темные краски живут в творчестве композитора. Балакирев по-прежнему умеет радоваться величию и красоте природы, по-прежнему умеет рисовать полные жизни жанровые сцены. Но то и дело сквозь эти сочные зарисовки прорывается все тот же мотив горечи —словно художник оплакивает свои невозвратимые потери. У него и сейчас есть ученики, есть горячие приверженцы. Он работает в Придворной певческой капелле, в течение некоторого времени опять возглавляет Бесплатную музыкальную школу, выступает как дирижер. Но никогда уже Балакирев не смог занять того исключительного места в русской музыке, какое занимал когда-то. До конца своих дней не изжил он глубокой душевной уязвленности, даже ожесточенности. Он не смог понять новых течений в русской музыке, прошел мимо Скрябина, Рахманинова, словно и не заметив их. «Во всем — гордость, а за нею — глубокая горечь отравленного сердца», — таким увидел Балакирева молодой композитор Асафьев.

Балакирев умер в 1910 году, пережив почти всех своих старых друзей. Умер «одной из бесчисленных жертв общих условий русской жизни», — как написал о нем в некрологе критик и историк Булич, лично знавший композитора в последние годы его жизни. Но Балакирев остался жить в памяти людей не этим надломленным человеком, а молодым, смелым художником, прокладывающим дорогу новому русскому искусству, художником, который выпестовал и поддержал начинающих композиторов — гордость русской музыки. «Впереди всех летел орлом... Милий Балакирев», — так говорил о нем Стасов. Таким он и остался в истории русской музыки — летящим вперед орлом.

Что за страшное, ошеломляющее зрелище — ночной пожар в деревне! Огненные языки, подгоняемые ветром, лижут стены, вскидываются, словно дикие фантастические звери, на крышу. С грохотом рушатся стропила, трещат оконные стекла, и, кажется, нет силы, которая могла бы остановить бешеный разгул стихии...

Горел старый барский дом в селе Лукине, бывшем нижегородском имении помещиков Улыбышевых. Было это в 1876 году, почти двадцать лет спустя после смерти Александра Дмитриевича Улыбышева, одного из первых русских литераторов, писавших о музыке, автора книг о Моцарте и Бетховене. Новые владельцы завели в имении жестокие порядки, и крестьяне в отместку подожгли помещичий дом.

Огонь уничтожил не только дом, сгорели и усадебные постройки, и театр, в котором Улыбышев когда-то устраивал концерты.

Концерты в Лукине, а позднее и в Нижнем Новгороде, куда, начиная с 1841 года, Улыбышев наезжал по зимам из деревни, составляли лишь малую часть его разнообразной и обширной просветительской деятельности. Жизнь этого нижегородского помещика — чиновника, писателя, музыканта, журналиста — заслуживает внимания. Расскажем о ней подробнее.

Александр Дмитриевич Улыбышев родился в 1794 году. Ранняя юность его прошла в Германии, где он посещал университет, слушая лекции лучших тогдашних профессоров. Музыка входила в занятия университета как обязательный предмет.

Улыбышев неплохо играл на фортепиано, альте и скрипке, разбирался в вопросах музыкальной теории. Постоянный посетитель концертов, он с увлечением слушал музыку; уже в эти годы его глубоко захватывает творчество великого композитора Вольфганга Амадея Моцарта. Юноша приобщается к искусству, научается любить прекрасное. Его часто можно было видеть в залах Дрезденской картинной галереи. Непревзойденная красота творений великих мастеров — Рубенса, Рембрандта, Тициана — заставляла его часами простаивать перед картинами.

В 1810 году семья Улыбышевых возвращается в Россию. Вот она, наконец, эта загадочная, малознакомая, но родная страна с ее огромными просторами, дремучими лесами, непроходимыми болотами, полноводными реками. Едут на лошадях — и нет конца дороге: еще так далеко до Петербурга! Александр с любопытством смотрит в окно дорожного возка. Мелькают деревни, усадьбы, постоялые дворы. Многое вызывает удивление. Ему непонятно: как же это так — великолепные усадьбы, парки, сады и тут же серые, нищие деревушки, покосившиеся избы, соломенные крыши! На полях согбенные фигуры крестьян. Крепостные люди...

Мрачное впечатление, которое произвела на молодого Улыбышева картина российской действительности, не покидает его и в дальнейшем. Напротив, оно все усиливается, становится острее и ярче. В Коллегии иностранных дел, где Александр работает с 1816 года, он встречает представителей передовой, талантливой молодежи: здесь будущий декабрист Вильгельм Кюхельбекер — «Кюхля», как ласково называют его товарищи; иногда заходит окончивший Лицей юный Александр Пушкин.

Молодые умы все больше начинают понимать, что царем и его приспешниками владеет лишь одно желание: убить все благородные порывы, задушить всякую живую мысль в России. В эти тягостные годы Пушкин писал в оде «Вольность» :