Виктория Полечева - Тюльпинс, Эйверин и госпожа Полночь [litres]

Эйверин, несмотря на нарастающее волнение, чувствовала трепетную радость. Прежде она не бывала на больших праздниках. Да и кавалер для танцев появился у нее впервые. Конечно, Тюльпинс выглядел куда хуже Додо. Вот с Додо она была бы рада здесь оказаться… Он уж наверняка отлично танцует и никогда не наступает на ноги. Может быть, он не такой высокий, как Тюльпинс, но это ведь совсем не главное.

– Итак! – Мистер Элнеби и мистер Гиз стали перед позолоченными дверьми. – Дамы и господа, закрепите маски! Добро пожаловать в царство Полуночи!

Двери распахнулись, и гости потоком хлынули внутрь. Ноги Эйви сразу утонули в чем-то мягком, и она с недоумением подумала: трава? В зале было темно: даже окна, видимо, занавесили плотной тканью. Когда двери захлопнулись, гости взбудораженно зашептались. Видимо, Полночь каждый раз устраивала подобные представления, и ее выхода ждали с огромным предвкушением чего-то необычайного.

– Эйвер, – шепнул рядом Тюльпинс, – я темноты боюсь.

Эйви закатила глаза, жалея, что Тюльп этого не увидит, и взяла его под руку. Пусть чувствует, что она рядом. А то потеряется еще, увалень.

– Господа, – раздался гортанный голос Полуночи, казалось, сразу отовсюду, – мой бал начинается. Я вас прошу, присядьте на пол.

Рядом зашуршали платья, послышались вздохи и кряхтение. Эйверин разместилась очень быстро, но пришлось вновь вставать и помогать укладываться Тюльпинсу: оказалось, что брюки ему жали, и он боялся, как бы не вышло казуса.

Пол и правда оказался выстлан мягкой травой, от нее исходил такой легкий и приятный аромат, что Эйверин сразу расслабилась. И что вообще может пойти не так?

Голоса стихли. Вдруг раздался кристально чистый звук – словно звякнули два хрустальных бокала, и на потолке сверкнула маленькая искра. Звук повторился, и рядом с первой искрой промелькнула вторая. Затем отдельные звуки стали раздаваться все чаще, и рваный ритм превратился в плавную мелодию, а из искорок на потолке сложились звезды. Они закружились, замерцали, то удаляясь, то приближаясь.

А в мелодию вплелись звуки рояля, и они несли в себе тревогу, словно тьма полилась потоками и начала затапливать зал, подбираясь к подбородкам гостей, стремясь похоронить их под своей толщей. Эйверин перестала дышать, она чувствовала, что сам рок, сама судьба привели ее сегодня сюда. Вот он – конец ее скитаний. Все решится именно этим вечером, именно этой ночью. В мире Полуночи она найдет ответы на все мучающие ее вопросы. В мире Полуночи она станет бесконечно счастливой или умрет от горя.

Внезапно музыка оборвалась, а звезды разгорелись так сильно, что стало больно глазам, и тут же потухли. По залу послышались судорожные вдохи, словно все гости забыли дышать, пока звучала музыка.

– А теперь, – вновь голос Полуночи окутал зал, – когда каждый задумался над тем, зачем он здесь, и принял какое-то решение, я прошу вас, празднуйте!

По потолку пронеслась синяя рябь, маленькие желтые огоньки вспыхнули на стенах и тут же превратились в кованые светильники с толстыми свечами. От них потянулись желтые нити обратно к потолку, зажигая белым светом люстру, собранную из хрустальных осколков.

Гости, щурясь, поднимались с травы, восхищенно осматривая зал. И смотреть было на что: по голубым стенам бежали бело-золотые рисунки, фарфоровые цветы мягких пастельных тонов украшали ножки невысоких столиков, а потолок сверкал россыпью звезд.

– Господа! – звучный голос мистера Гиза послышался из центра зала. – Прошу вас, проходите в боковые двери! Для каждого приготовлен танцевальный наряд! Господа, вам сюда, а вам, госпожи, в другую сторону. Прошу, не забудьте маски! Гостям без масок вход воспрещен!

Тут же, словно это было командой, в каждой стене раскрылись двери, и гости, удивленно восклицая, двинулись в проходы.

– Эйвер, мы ведь узнаем друг друга, правда? – обеспокоенно спросил Тюльп.

– А ты видишь кого-нибудь еще со сломанной рукой, а?

– Н-не знаю. Мне п-п-почему-то не по себе. Н-найди меня, ладно?

Эйверин кивнула и прошла за остальными госпожами. Ее втиснули в такое пышное платье, что она стала выглядеть в три раза старше и на четыре размера больше. Новую маску прикрепили к волосам.

Мужчины уже собрались в зале, видимо, их сборы заняли куда меньше времени. Трава с пола исчезла, вместо нее сиял отражением ламп начищенный паркет.

Полночь вышла к центру зала в платье, расшитом крупными пионами. На ее лице не было маски, и она осматривала гостей оценивающим тяжелым взглядом. Эйверин поежилась: словно кукловод пересчитывал марионеток.

– Наслаждайтесь же музыкой и танцами! Я объявляю бал открытым! Говорите, знакомьтесь, ищите пары! Я уверена, в загадочности есть свое очарование, а поиск полон азартного наслаждения! Желаю всем хорошего вечера!

Эйви завертела головой: где же ее однорукий спутник? Но, к ее удивлению, у всех мужчин были свободны обе руки, а ростом и телосложением они практически не различались из-за широких старомодных костюмов.

Эйверин сглотнула. Она даже не ожидала, что поддержка Тюльпинса будет ей так необходима. Не могла же она остаться совершенно одна в такой вечер. Опять одна?.. Губы Эйви задрожали, и она обрадовалась тому, что маска прикрывала все лицо.

Вышли музыканты, и грянула музыка. Никто не разбивался по парам, господа танцевали одним хороводом. И только в конце вечера, когда Эйверин отчаялась найти Тюльпа, а свет ламп стал приглушенным, начались парные танцы.

Первый господин, с которым пришлось танцевать Эйви, оказался мистером Твалем, второй – банкиром из Пятнадцатого, а третий стал хвалиться каретой и домом, находящимся в его власти, тут уж Эйверин не удержалась и воскликнула:

– Бэрри?!

Молодой господин брезгливо отдернул руки, прошипел что-то оскорбительное и отошел к другой партнерше. Зато к Эйви плавными движениями направился господин в малиновом костюме. Он крепко прижал ее к себе и зашептал:

– Т-т-ты раньше не могла подать хоть какой-нибудь знак, а?! Я т-т-тут в ужасе просто! Д-думал, что тебя к-куда-то уволокли!

– А что с твоей рукой?! Почему она целая?

– Н-н-ниже пощупай! Там все та же повязка! Просто Элнеби влил в меня еще обезболивающей настойки. Эйвер, мне не по себе. Нам нужно танцевать вон туда, в тот угол, поняла?

– А кто там? – Эйверин с интересом осмотрела танцующую в указанном углу пару.

Женщина в черной маске стремительно перебирала ногами, не попадая в такт музыке, и в движениях ее было что-то смутно знакомое.

– П-п-просто не сопротивляйся, – настойчиво сказал Тюльпинс и повел Эйви в сторону.

Девочка расслабилась, доверившись партнеру, и вдруг осознала, что если не пытаться все взять в свои руки, то может выйти довольно неплохой танец.