Журнал «Пионер» - Пионер, 1949 № 11 Ноябрь

Следующим свидетелем оказался президент школы Коллинз. Он быстро и невразумительно пробормотал что-то о том, что ученик Робинсон ни в чём особенно замечен не был, но, впрочем, популярностью среди школьников не пользовался, так что даже в середине учебного года седьмой класс решил его устранить и выбрать другого старосту. Кажется, однако, вся эта затея кончилась ничем по неизвестным для него, президента, причинам. Больше он ничего сказать не может, так как всё это время готовился к спортивной встрече с Хэнтером из Гренджер-сити и ничего не знает.

И у публики и у защитника было ощущение скуки и потерянного времени от выступления президента школы. Однако прокурор был им очень доволен.

Коллинз внёс свою лепту в собрание дурных характеристик, данных подсудимым, - этого и добивался прокурор.

(Окончание в следующем номере.)

О том, что придумала Нина

Проходила осень. Уже тонким ледком затянулся школьный пруд. Уже рябина сбросила с веток красные, свернувшиеся в трубочку листья и покрыла ими дорожку школьного сада. Трава утром становилась белой от инея. А небо было по-летнему тёмноголубым. Эта осень была на редкость сухой и красивой.

И вот в такую чудную осень ворвалась зима. Вдруг подул северо-восточный ветер, небо затянулось бесконечной тучей, стало мрачно и неуютно в школьном саду. Потом пошёл снег, сначала очень мокрый. Он падал и пропадал, превращаясь в воду. Затем снег уже стал похожим на настоящий зимний снег. Всё сразу повеселело: белыми стали крыши домов, деревья,, электрические провода.

- Нина, - говорю я моей подруге и соседке по парте, - посмотри в окно, как красиво! Нина щурит близорукие глаза и некоторое время, улыбаясь, смотрит в окно. Потом отвечает:

- Да, очень красиво! Прозвенел звонок, и в классе сразу стало шумно.

К нам подходит наш одноклассник Серёжа Шумов.

- Девочки, - говорит он, - пойдёмте вместе.

- Ну, что ж! - соглашаемся мы. - Пойдём.

Втроем мы идём по Московской улице. Она ещё напоминает нам о прошедшей войне: сгоревший жилой дом, взорванный кинотеатр. От свежего снега вечер кажется необыкновенно светлым.

- Как мне нравится начало зимы! - говорит Нина.

- А я, - говорит Серёжа, - знаю стихи о начале зимы. Очень похожие на сегодняшнее утро. Прочесть?

И он декламирует:

Ещё наряднее берёзка стала, По небу облака летят обрывки. Снежинки падают и тут же тают, Но под ногами совсем не липко. Дороге хочется под снегом скрыться До тёплых, мартовских, весенних дней, И полю хочется с рекою слиться Снежинок тысячью мерцающих огней.

Голос Серёжи как-то оборвался. Видно было, что он волнуется.

- Чьи же это стихи? - интересуюсь я.

- Кажется… Блока, - неуверенно отвечает Серёжа.

- Блока? - Нина смеётся. - Неужели Блок мог написать такие стихи?

- Мог, - угрюмо отвечает Серёжа.

И вдруг виновато улыбается. Я тоже улыбаюсь и говорю:

- Нет, это твои стихи.

- Откуда ты знаешь?

- Догадалась.

Некоторое время мы молчим. Потом Серёжа возобновляет разговор:

- Я давно пишу стихи, - говорит он, - только мне кажется, что всё это - не то. Знаете, девочки, писать хочется так, чтобы стихи радовали и приносили пользу человеку. А разве у меня такие стихи? Да и никто не знает о них, - тихо добавил он.

Нина смотрит на нас, слегка прищурив глаза. Наверно, она сейчас что-нибудь придумает. Так и есть!

- Давайте выпускать журнал, - говорит она довольно решительно и, не давая нам открыть рта, продолжает: - Почему бы действительно не выпускать, а? Наш журнал будет голосом нашего литературного кружка. Ну, как? - и Нина вопросительно смотрит на нас.

- Очень хорошо! - радостно подтверждает Серёжа и уже шуточно-официально, обращаясь ко мне, говорит:

- Товарищ секретарь литературного кружка, просим поставить вопрос о журнале на следующем занятии.

- Ваша просьба будет исполнена, - отвечаю я ему в тон.

Отрывки из моего дневника

29 декабря 1948 года.

Должен выйти первый номер нашего журнала. Его ещё нет, но имя ему уже дали: «Мой друг». Лёша Комаров рисует обложку: юноша и девушка с комсомольскими значками идут навстречу жизни. Вдали раскинулись сады, огороды, леса, города с фабричными трубами.

Журнал наш небольшой, но в нём много отделов: «Наша жизнь», «Лучшие сочинения», «Хроника», и очерки, и стихи. Очерки небольшие. В них рассказывается о нашей учёбе, о помощи товарищам, о воскресниках. Есть и рассказы. В разделе «Лучшие сочинения» на этот раз мы помещаем три сочинения - Славы Михайлова, Лизы Ногтевой и Любы Степановой - на тему «Мой друг». Недавно мы писали такие сочинения. Тема свободная и очень интересная. Каждый написал по-своему. 9 марта.

Вчера устроили открытый литературный вечер, посвященный Международному женскому дню. В программу вошли отрывки из романов, поэм, стихи и песни советских поэтов о женщинах.

Очень хорошо декламировали Валя Комова - «Плач Ярославны» из «Слова о полку Игореве» - и Володя Залесский - отрывок из поэмы М. Алигер «Зоя».

Хоровой кружок спел песни о доле женщины в дореволюционной России и о жизнта советской женщины, а драматический кружок поставил отрывки из романа М. Горького «Мать».

Собираем материал для следующего номера «Моего друга». Работы много!

Мы работали в своём классе. Очень тихо. Лёша рисовал эскиз обложки. Нина переписывала передовую о дне 1 Мая, написанную Игорем Ковалевским. Вдруг кто-то постучался в дверь. Вошла Ирочка Гагарина, пятиклассница - хорошенькая синеглазая девочка с крохотными косичками.

- Нина, я к вам, - говорит она. - Я видела журнал, мне он очень понравился. Можно и мне дать стихотворение?

- Конечно! - отвечаю я.

Ирочка подаёт мне исписанный листок.

Я читаю:

Да здравствует 1 Мая!

Да здравствует праздник побед!

Пошлём мы товарищу Сталину

Свой пионерский привет.

И встанут у стен мавзолея

Все войска Советской страны.

Да здравствуют наши герои -

Советской Отчизны сыны!

- Хорошо, - говорю я Ирочке, - поместим твоё стихотворение. Вслед за ирочкиными стихами стали поступать стихи и рассказы от других ребят, не членов кружка Мы радовались, что у нас много новых корреспондентов.