Диана Джонс - Рыцарь на золотом коне

Тут спустилась бабушка, и они попили чаю. Анна позвонила только через два часа, примерно тогда, когда Лесли неловко признался, что ему пора обратно в школу, а то не успеет на перекличку.

– У Тома все хорошо, – доложила Анна. – На порезы наложили швы, похоже, врачи считают, что они только выглядели страшно, а на самом деле ничего. Накачали болеутоляющими и отпустили – все равно он отказывался оставаться в больнице до завтра. Ему на неделю запретили играть, но он и об этом слышать не хочет. Говорит, раз Сэм смог отыграть концерт, когда Том сбил его машиной, значит и он сможет записываться во вторник. В общем, волноваться не нужно. Сейчас мы все у Мэри Филдс, она очень заботливая, даже неожиданно. Особенно если учесть, что Том как начал ругаться, так с тех пор и не унимается.

– Ну, тогда все нормально, – уныло сказал Лесли и собрался уходить.

Приблизительно так же уныло чувствовала себя и Полли. Во всем ощущалась какая-то завершенность и монотонность. Фонтанчик горя накатил на эту монотонность приливной волной. Почти неделю Полли плавала в ней, будто труп. Она даже Фионе пожаловаться не могла: Фиона совсем разболелась и была не в состоянии разговаривать.

Себ явился в следующую субботу, когда бабушка отдыхала. Полли была не в настроении с ним видеться, но сказать ему об этом оказалось непросто. Она предложила пройтись или заглянуть к Нине – что угодно, лишь бы не оставаться с ним наедине. Но Себ плюхнулся на диван и вяло ухмыльнулся. Это означало, что он велит ей подсесть к нему и подвергнуться поцелуям, а этого Полли не хотела.

– Ой, да ладно тебе! – сказал Себ.

Полли почувствовала себя злюкой и ломакой. – Нет настроения, – объяснила она, стараясь говорить добрым голосом.

Себ со вздохом уставился в потолок.

– Я слыхал, старина Том основательно влип, – заметил он.

– Что?! – ахнула Полли.

– На него же вроде рухнула декорация на Мидлтонской ярмарке, – сказал Себ.

– А, ну да, – выдавила Полли. – Но… все ведь обошлось, правда?

– Здоров как бык, – бодро отозвался Себ. – Последние новости: записывает пластинку в Лондоне, по данным из достоверных источников.

От облегчения у Полли внутри стало тихо и пусто – зря она опять выставила себя дурочкой.

– Какие еще достоверные источники? Кто тебе постоянно докладывает про Тома?

– Отец, – ответил Себ.

Полли сама не ожидала, что ее внезапно и яростно охватит жгучее желание немедленно, срочно, прямо сейчас выяснить наконец все и сразу.

– Да уж, твой отец шпионит за Томом круглые сутки! Себ, зачем ему это понадобилось? Зачем?

Себ пожал плечами:

– А я откуда знаю? Может, ревнует.

– Ерунда! – воскликнула Полли. – Точно ерунда, иначе он не делал бы мне гадостей каждый раз, когда я всего-навсего вижусь с Томом! А он делает мне гадости, сам знаешь! Это-то уж точно не из ревности. Тогда почему?

– Понятия не имею, – ответил Себ и украдкой зевнул. – Наверное, все началось, когда я был еще маленький и ничего не понимал.

– Неужели даже не догадываешься? – в бешенстве закричала Полли.

Себ повернул голову и удивленно посмотрел на нее.

– Похоже, тебе и правда хочется все выяснить. К сожалению, я не имею об этом ни малейшего представления. Не можешь удержаться – спроси старину Тома. Он-то уж точно знает.

– Он не говорит, – сердито ответила Полли. – Я тебя предупреждал, он упрямый, – сказал Себ. – Но ты, наверное, знаешь, как это обойти. Спрашивать можно по-всякому. Хочешь все выведать – задай правильный вопрос, извернись, чтобы он не мог не ответить.

Полли почувствовала неимоверное облегчение, от которого у нее потемнело в глазах, и неимоверную благодарность. И даже чуть было сама, по своей воле не подсела к Себу на диван и не позволила себя целовать. Но тут Себ рывком поднялся, сказал, что теперь уже он не в настроении, и они пошли гулять.

И Полли задала Тому правильный вопрос примерно через месяц, который она провела в таких метаниях, терзаниях и душевной боли, каких раньше не знала. Жуткое было время, со всех сторон жуткое. Фиона еще не поправилась. После ветрянки у нее начался опоясывающий лишай, и она проболела все лето. Полли была вынуждена довольствоваться обществом Нины, а оно ей теперь совсем не нравилось. Бабушка слегла с сильной простудой. А Айви позвонила и заявила, что Кен стал очень скрытным и она убеждена, что он ее обманывает.

– Мама, опять ты за свое! – разозлилась Полли, которой и без того было худо.

– Да, опять, – ответила Айви. – Наверное, это судьба. Сначала я не понимала, что происходит, ведь Кен по натуре тихоня, но ты знаешь…

– Я не про то, – перебила ее Полли. – Мама, ведь это уже третий раз!

– Да, третий, – сказала Айви. – А я-то думала, три – счастливое число и на этот раз мне обязательно перепадет капелька счастья, но…

– Мама! – Полли едва не кричала. – Ты хорошо подумала? Может, виноват вовсе не бедный тихоня Кен. Ты не думала, что дело в тебе?

Айви издала возмущенный возглас и бросила трубку.

– В тебе, в тебе, – сказала Полли гудкам и тоже повесила трубку.

Фонтанчик горя за этот месяц из потопа превратился в водопад. Мощные струи понемногу придавливали Полли ко дну. Она сопротивлялась – барахталась, пыталась выплыть, ловила скользкие мысли, отчаянно цеплялась пальцами за шаткие представления. Ее стремительно тянуло вниз, и, чтобы не тонуть так быстро, она даже пошла за советом к Нине.

– Есть одна штука, которую мне делать не следует, – сказала она Нине. – Но если я этого не сделаю, то кое в чем не разберусь и не смогу помочь одному человеку. Думаешь, мне все равно нельзя это делать?

– Ух ты! – восхитилась Нина. И рассмеялась низким грудным смехом, который старательно выработала вместо захлебывающегося хихиканья. – Если ты имеешь в виду то, о чем я думаю, – почему бы и нет? Что в этом плохого? Почему нельзя во всем разобраться на собственном опыте?

Полли это едва не убедило. Но не совсем. Ей показалось, что Нина имеет в виду что-то другое. В попытке ухватиться за последнюю травинку на крутом склоне под водопадом Полли прочитала книгу, которую сочинил квартет, – «Нигдешние сказания». Раньше она ее не читала, потому что фонтанчик горя не давал ни на чем сосредоточиться.

Однако ничего полезного для себя Полли в книге не нашла. Да, книга ей понравилась, но не помогла. Рассказы Сэма были надуманные, претенциозные и жалкие, все про каких-то изворотливых, но несчастных чудовищ. У Анны получилось бесхитростно и страшно: она написала два рассказа о привидениях. Один из них и назывался «Болиголов в огне» – теперь, четыре года спустя, Полли это точно помнила. Оба рассказа Эда были научно-фантастические. Один – про марсиан, а второй – как раз тот, что назывался «Заново», про человека, который изменил прошлое и в результате приобрел два набора воспоминаний. Полли он понравился еще меньше остальных.