Ивар Рави - Зеноби

— Располагайся, это твой Шератон до ночи, — сказавший был из второй машины. Голос спокойный, нет намека на похоть. Как робот. Мужчина вернулся в комнату к подельникам. Кажется, пронесло. Я начал дышать спокойнее, насилия, похоже, не предвиделось. «Возможно это идейные, у них вроде строго с сексом вне брака», — я вспомнил одну из передач, посвященных борьбе с терроризмом, в которой аналитик рассказывал про внутренний быт и правила в некоторых террористических организациях Ближнего Востока.

Но возникла другая проблема, после пережитого я хотел в туалет так сильно, что заболели мышцы: страх заставляет организм реагировать усиленным выделением пота и мочи. Еще немного, и обмочусь прямо здесь, позывы становились сильнее и болезненнее.

— Мне нужно в туалет, — мне было страшно сказать это мужчинам, тем более неизвестно, с чем у них будет ассоциироваться моя просьба, но терпеть больше не было сил.

— Фарух, — позвал мужчина, — ты ее нянька, вот и отведи ее на улицу, да смотри, чтобы не сбежала.

Фарух появился злой, видимо, за проводы в туалет у них не было добавки к заработку. Взял меня за плечо, он вывел на улицу. Мы обошли лачугу и у задней стены остановились.

— Давай, делай свое дело, — буркнул Фарух и демонстративно отвернулся.

— Развяжи мне руки, — попросил я, — я не убегу, куда могу убежать в пустыне, не зная, где нахожусь. Мой довод был убедительным и он, вытащив нож из-за пояса сзади, одним движением перерезал пластиковую стяжку.

— Давай быстро! — Отойди за угол, — попросил я, — я стесняюсь, это неприлично. — Пожалуйста, ты же араб, ты же мужчина, — пришлось мне польстить самолюбию этого урода. Фарух посмотрел по сторонам и, убедившись, что мне некуда скрыться, завернул за угол. Как я ни старался сделать это тише, хотя песок поглощал влагу и звук, мне казалось, что меня слышат все. Это было неописуемое блаженство. Я на секунду забыл, что за углом меня ждет террорист, я сам похищен и нахожусь неизвестно где. Закончив и попутно прокляв анатомию женщин, вызывающую такие затруднения в деле справления нужды, посмотрел по сторонам: на многие километры вокруг простиралась бесплодная пустыня, лишенная растительности и гладкая, как стол, скрыться было нереально. Я завернул за угол и вслед за Фарухом покорно вернулся в свою импровизированную тюрьму, попросив его не связывать мне руки. На мое удивление он послушался меня.

Теперь я мог потрогать голову: пальцы нащупали огромную шишку и высохшую кровь. «Вот тварь, разбил до крови», к счастью, крови было мало, и я нащупал небольшую корочку. Каждое прикосновение к шишке отдавалось болью, мне приходилось сдерживаться, чтобы не стонать. Мужчина, сидевший за рулем в нашей машине, заглянул в комнату. Без слов бросил мне полулитровую бутылку с водой и лепешку. Я поймал лепешку, дав упасть бутылке. Не уверен, что смог бы есть, упади лепешка на эти грязные овчины.

Откусывая маленькими кусками и запивая водой, вслушивался в разговор в соседней комнате. Речь шла о том, что границу пересечь надо после полуночи, чтобы не встретить патруль. О какой границе шел разговор, было непонятно. Насколько я помню, Иордания граничит с Израилем, Сирией, Ираком и Саудовской Аравией. Израиль я отмел сразу: израильскую границу не пересечет мышь, не то, что кортеж из двух машин. Значит, граница могла быть любой из остальных трех стран. Учитывая, что террористы воевали в Сирии и Ираке, вероятнее всего было, что в одну из этих стран везут меня. Подумав, я решил, что речь идет о Ираке, все-таки в Сирии ВКС России и коалиция сильно утюжили позиции боевиков, и только небольшие анклавы контролировались террористами.

Ничего хорошего в этом открытии для меня не было, кроме одного весьма сомнительного момента — безвизового пересечения границы с Ираком. Лепешку доел всю, а вот воду оставил половину, неизвестно, когда мне ее дадут. Насыщенный желудок клонил ко сну, и я отключился.

Разбудил меня чувствительный удар по мягкому месту: я люблю спать, свернувшись калачиком и подтянув ноги к животу, этакая поза эмбриона. Я вскрикнул, инстинктивно пытаясь прикрыть ушибленную попу руками, чем вызвал омерзительный смех у своих похитителей.

— Правильно, девочка, береги задницу, она нам еще пригодится, — самодовольный и мерзкий голос Фаруха. Но, несмотря на угрозу, в словах не чувствовалось особой злости или желания претворить угрозу в жизнь.

— Вставай красавица, у тебя минутка, чтобы сделать свои дела, надо выезжать. Я хотел отказаться, но потребность выйти во двор была, кроме того, когда мы остановимся в следующий раз, неизвестно. На дворе была ночь, безлунная ночь, когда все становится особенно темно. Обычно темноты я не боюсь, но здесь она была зловещая. Как там у Джулса в «Криминальном Чтиве», «долиной смертной тени»? Так вот, передо мной расстилалась самая настоящая пустыня смертной тени, вызывающая страх и оторопь.

Едва свернув за угол, я быстро стянул спортивные брюки и трусики и присел, снова проклиная и анатомию, и физиологию: мочевая система у женщин менее выносливая. За те несколько секунд, что сидел со спущенными штанами, мне чудились змеи и скорпионы, норовящие ужалить меня в оголенную попу. Едва иссяк ручеек, я почти рывком поднялся, натягивая одежду. Не хватало еще смерти от укуса в попу! Буду валяться с оголенным задом в чужой пустыне, а над трупом будут хохотать эти дебилы.

В машины погрузились в прежнем порядке: как и раньше, мы трое — в лендкрузер, двое других — в хаммер. Примерно через полчаса езды мы остановились: водитель выключил свет и надел на лицо полубинокль-полуочки. «Прибор ночного видения», — догадался я. Минут десять мы просто сидели в машине, пока водитель, выйдя из джипа, внимательно осматривал через прибор пространство впереди нас. Удовлетворенный, он сел за руль, и мы тронулись. «Однако, не слабо экипированы эти террористы, теперь понятно, почему их не смогли уничтожить за столько лет войны», — наличие современного девайся у террористов меня удивило, но этому были объяснения, с учетом того, сколько стран нелегально поддерживали эти организации.

Ехали медленнее, чем раньше, примерно час. Потом очки были сняты, и скорость движения существенно возросла. Я несколько раз засыпал, но очередная кочка или насыпь по пути движения будила. Следующая наша остановка произошла примерно в полдень, если судить по небесному светилу. Я не мог посмотреть время, мой телефон был или утерян, или отобран, но факт оставался фактом, при мне его не было.

На этот раз мы въехали в небольшой городок и подъехали к кирпичному двухэтажному зданию с вывеской на арабском языке. Внутри был ресепшн на одного человека, небольшой придорожный отель. Находившийся за стойкой лысый азиат, это явно был не араб, посмотрел на удостоверение, предъявленное ему водителем нашей машины, и снял с гвоздика ключ. Потом, после уточнения, что нас пятеро, снял еще один.