Дэвид Моннери - Боснийский ад

Клинок подъехал к воротам, у которых стояли два чеширца в ооновских беретах с оружием на изготовку. За воротами можно было разглядеть боевые машины пехоты «уорриор» и бронированные разведывательные машины «скимитар» — все с белыми буквами ООН на бортах.

Дохерти не торопясь выбрался из фургончика, подошел к часовым и представился. Сасовское удостоверение личности произвело на них впечатление, и они позволили ему пройти к дежурному офицеру, правда, настояв, чтобы фургон и его обитатели остались за воротами. Служба под флагом ООН, похоже, не избавила солдат от бдительности.

Через пять минут после переговоров в двух инстанциях Дохерти добрался до командира подразделения подполковника Уильяма Стюарта, высокого светловолосого йоркширца. Туг улыбнулась удача — подполковник оказался тем самым экс-сасовцем, с которым Дохерти лет двадцать назад служил вместе в Омане, где Стюарт, только что получивший лейтенантское звание, отличался своей сверхактивностью.

— Дохерти! — воскликнул он. — Какого черта ты тут делаешь? Я-то слышал, ты уже месяц как на вольном выпасе.

Даже в свои сорок с лишним Стюарт по- прежнему не мог усидеть или устоять на месте. Пока Дохерти объяснял, что его группа сасовцев находится здесь с тайной миссией и не отказалась бы от неофициальной помощи, Стюарт расхаживал по маленькому кабинету, как тигр в клетке.

— Нам нужны два комплекта арктического обмундирования и последние разведданные о том, что происходит на пути от Витеза до Бугойно, — сказал Дохерти. — Ну и завтрак бы не помешал, — добавил он.

— Ну, я думаю, мы сможем вам помочь, не нарушая хартии ООН, — сказал Стюарт. — Ты ведь не собираешься докладывать мне, что вы делаете в этом районе?

Ответ должен бы быть отрицательным, но тем не менее Дохерги посвятил подполковника в суть дела.

Стюарт позавидовал.

— Мы проводим большую часть времени в пожеланиях быть чем-то больше, нежели просто наблюдателями за происходящим. Ощущение такое, словно тебя попросили подержать пальто двое мужчин, решивших схватиться не на жизнь, а на смерть. — Он подошел к двери. — Пошли, выполним твои заказы.

Час спустя отряд вновь был в пути, имея арктическое снаряжение для двух женщин, которые, слава Богу, были высоки ростом; оптимистическую информацию о дороге вплоть до Горний Вакуф и после плотного завтрака в столовой чеширцев. Пища определенно изобиловала холестерином, но мужчины уже не питались как следует, начиная со Сплита, а уж женщины не ели так несколько месяцев. Пара чеширцев, оказавшихся за соседним столиком, принялась было комментировать наличие такого аппетита у женщин, но под взглядами сасовцев быстро смолкла.

Кроткое настроение Клинка приподнялось еще от известия, что в прошедшую субботу «Тоттенхем» одержал победу. Однако же «Сандерленд» и «Селтик» проиграли.

— Ты, наверное, не помнишь игру «Тоттенхема» против «Рейнджере» в 1962 году? — спросил Дохерти у Клинка, когда последний вел «микробус» по длинному склону из города.

— Мне было всего лишь четыре года, босс.

— А мне одиннадцать. Я уж не помню, на какой европейский кубок они играли, но игра была грандиозная. Английские и шотландские команды до этого практически не встречались, и когда жребий свел две эти команды, ажиотаж был неописуемый. Всем было страшно любопытно. Никто же не знал на самом деле, кто лучше играет в футбол — англичане или шотландцы, или они равны по силе?

— Я так понимаю, наши выиграли.

— Да, и еще как. Пять — два. Играли, кажется, в Лондоне. Но «Рейнджере» играли так, что было понятно: в ответном матче в Айброксе они свое возьмут. Тогда играли великие игроки: Уилли Хендерсон, Джим Бакстер. А в ответной игре не прошло и пяти минут, как Джимми Гривз промчался через пол поля и открыл счет. Говорят, наступила такая тишина, что слышно было, как на Гебридских островах швартуется какой- то корабль. «Тоттенхем» выиграл тогда три — два. — Дохерти улыбнулся сам себе. — Я навсегда запомнил эти игры, потому что тогда я просто разрывался. Будучи шотландцем, я желал победы «Рейнджере», а как болельщик «Селтика», хотел, чтобы их разгромили. Вот тогда впервые я ощутил, как от преданности можно разрываться пополам. — Он посмотрел в окно. — А спустя длительное время я понял, как это хорошо, потому что людей, преданных чему-то одному, ничто не удерживает.

— Как здесь, в солнечной Боснии?

— Угу.

Через несколько миль они свернули налево на узенькую дорогу, карабкающуюся в горы, к Бугойно. В мирное время такую дорогу вообще бы прикрыли, но силы ООН нуждались в ней для организации снабжения, и потому два месяца назад из Сплита доставили необходимое оборудование и дорожные машины. Снежные сугробы по обе стороны дороги свидетельствовали о том, что за дорогой следили.

Внутри «микробуса» эйфория, вызванная завтраком, вскоре рассеялась. По мере приближения к пункту назначения Нена чувствовала, как растет ее озабоченность за судьбу детей. Хаджриджа же, в свою очередь, стала сильнее переживать за Нену. Ее подруга продолжала пребывать в умственном затворничестве, защищавшем ее во время пребывания в плену, и Хаджриджа не знала, как реагировать на это. Стоит ли попытаться прорваться сквозь эти заслоны или подождать, пока Нена сама раскроется?

А тут еще немало размышлений вызывал и этот англичанин. Испытывать влечение к мужчине казалось не очень уместным после того, через что прошла ее подруга.

Сидящие друг против друга у задней дверцы Крис и Дама тоже размышляли каждый о своем. После того автобусного рейда из Вогоски Дама никак не мог выбросить из головы картину страданий этих женщин и девушек. Воспоминания о брачной церемонии сестры преследовали его своей ничтожностью. Если бы только люди знали, как плохо им может быть, они бы не так глупо относились к любви. Они бы лелеяли ее, заботились бы друг о друге, благодаря Господа, что не их сестры и жены едут в автобусе к какой-нибудь там Вогоске.

Сидящий лицом к нему Крис осматривал небо над поросшими вереском вершинами. Он заметил птицу, кружащую в поисках жертвы, но расстояние было слишком велико, чтобы определить, что это за хищник. Ему хотелось бы остановить автобус, взобраться на эти неведомые вершины и ощутить себя свободным, как птицы, кружащие над головой.

Около одиннадцати часов они доехали до Горний Вакуф, свернули с главной дороги, ведущей к Сплиту, и поехали по другой, достаточно широкой магистрали, тянущейся на северо-запад к Бугойно. Последние разведданные, полученные в Витезе, утверждали, что сербы находятся в нескольких милях от Бугойно, а неподтвержденные сообщения говорили о том, что несколько часов назад начался обстрел этого города дальнобойной артиллерией. И вот уже почти двадцать четыре часа не было связи с расположенным там небольшим подразделением войск ООН.