Ричард Сэпир - Китайская головоломка [другой перевод]

Он был значительно старше, наверное, ветеран службы, о чём свидетельствовали его седые виски.

Ремо пожал плечами. Официант усмехнулся.

Пожилой полицейский препроводил его на заднее сиденье машины, в это время молодой коп закончил оформлять бумаги с официантом.

Они вернулись в машину и сели спереди, а пожилой полицейский занял место рядом с Ремо. Ремо заметил, что он положил оружие с противоположной от Ремо стороны. Стандартная процедура, как приятно видеть, что ещё существуют полицейские-профессионалы.

Участок находился всего в нескольких кварталах от места происшествия. В сопровождении обоих полицейских, конвоировавших его с обеих сторон, Ремо предстал перед длинным дубовым столом, который напомнил ему о том, как он сам когда-то доставлял к такому же столу задержанных им преступников.

— Ограбление, сержант, — сообщил пожилой полицейский лысому дежурному, сидевшему за столом. — Мы не были свидетелями. У тебя есть кто-нибудь, кто мог бы заняться этим делом? Мы хотим вернуться, пока фестиваль ещё продолжается.

— Отведи их к Джонсону, он там, в задней комнате. Он сейчас свободен, — сказал сержант.

Ремо хотел потянуть время, чтобы полиция сама узнала его адрес, отследив его местонахождение. Когда-то ему предложили на выбор два способа поведения в случае ареста.

Разумеется, он мог силой выпутаться из этой ситуации. Но об этом, конечно, не могло быть и речи. Ремо собирался в конце концов сообщить своё имя и адрес — ему совсем не нужно было, чтобы тридцать тысяч полицейских разыскивали его в отеле.

С другой стороны, однако, ему было разрешено сделать один телефонный звонок. Ремо мог позвонить по определённому номеру в Джерси-Сити.

Джин Боффер, эсквайр, миллионер, возраст тридцать четыре года, сидел на коричневой плюшевой софе в своей мансарде и разглядывал лимонного цвета ковёр, размером в семьдесят квадратных метров, который был постелен сегодня в полдень.

Джин Боффер снял тёмно-красный, ручной вязки жилет и осторожно вынул из внутреннего кармана небольшой электронный датчик, который должен был сообщить, если раздастся вызов по его незарегистрированному телефонному номеру.

Он уже семь лёг носил этот датчик, правда, без пользы.

Но он был миллионер именно потому, что соглашался всё это время носить датчик. Если бы телефон зазвонил, он обязан был бы сделать всё от него зависящее, чтобы помочь тому, кто к нему обратился. Он не знал, что был, по сути дела, личным адвокатом профессионального убийцы.

Миллионер держал датчик в руке, когда тот вдруг включился, и Боффер осознал, что впервые за семь лет услышал его звук. Это был высокого тона сигнал, заглушённый одновременным звонком его приватного телефона.

Джин осторожно поднял белую трубку, не ведая, чего ему следует ожидать. Датчик сразу же замолк.

— Алло, — сказал Джин. — Боффер слушает.

— Я слышал, что вы хороший юрист, — произнёс голос.

Именно эта фраза и должна была быть произнесена: «Я слышал, что вы хороший юрист».

— Да. Один из лучших. — Именно это должен был ответить Джин Боффер.

Боффер уселся на кушетку поудобнее и аккуратно положил пособие по судебной медицине на кофейный столик, стоявший перед ним.

— Что я могу сделать для вас? — непринуждённо спросил он.

— Я арестован. Вы можете вызволить меня?

— Установлен какой-либо залог?

— Если бы я хотел быть выпущен под залог, я бы заплатил его сам. Что вы можете сделать для того, чтобы всё дело растаяло?

— Скажите мне, в чём дело.

— Меня подставили. Ресторан в Чайнатауне. Владелец заявляет, что я нагрел его, но это явная ложь. Сейчас я нахожусь под арестом.

— Чей это ресторан? Владелец ещё в участке?

— Да, он здесь. Его зовут Во Фат. Ресторан «Империал Гарден» на Дойерс-стрит.

— Постарайтесь задержать владельца до моего прибытия. Потяните резину. Заявите полицейским, что хотите предъявить контробвинения. Я буду через двадцать минут. — Он помолчал. — Кстати, как вас зовут?

— Ремо.

Они повесили трубки одновременно. Боффер взглянул на жену, которая в больших стереофонических наушниках слушала стереопередачу и одновременно полировала и без того ухоженные ногти. Он помахал ей, и она отложила в сторону наушники.

— Собирайся, поедем куда-нибудь перекусить.

— А что мне надеть?

Она была одета в белый брючный костюм с золотой парчовой отделкой. Костюм годился, пожалуй, лишь для обеда в обществе капитана судна, совершающего круиз на Багамские острова.

— Мы сделаем по пути остановку, и я куплю тебе что-нибудь подходящее. Давай, поторапливайся.

Машина ожидала его внизу, он сел за руль и направил роскошный автомобиль по бульвару Кеннеди в сторону тоннеля Холанд. Только в тоннеле они заговорили друг с другом.

— Ты едешь по делу? — спросила жена, разглаживая воображаемые складки на белых брюках.

— Обычное обвинение в словесном оскорблении и угрозе насилия. Но я посчитал, что для нас это хороший предлог где-нибудь перекусить.

Он выбрался из тоннеля и улыбнулся про себя, как делал это всякий раз, видя немыслимый знак, установленный властями порта. Знак походил на огромный скрученный пучок скатерти. Адвокат въехал в Чайнатаун, улицы которого были пустынны и тускло освещались редкими рекламами.

Он затормозил у тёмного здания «Империал Гарден».

— Но ведь это заведение закрыто, — подняла бровки жена.

— Подожди минуту, — попросил он и поднялся по ступенькам ко второму входу в ресторан. Ресторан слабо подсвечивался изнутри: адвокат вгляделся внутрь через стекло, запоминая расположение столов в обеденном зале у входа в кухонное помещение.

Левой рукой он ощупал боковые стенки двери, стараясь обнаружить выступающие наружу петли. Их не было.

Он бегом спустился вниз по ступенькам и сел в машину.

— Через пятнадцать минут мы с тобой пообедаем, — пообещал он жене, которая в эго время подправляла помадой линию губ.

Полицейский участок находился всего в трёх кварталах от ресторана. Боффер оставил жену в машине, вошёл в здание и предстал перед дежурным сержантом, сидевшим за длинным дубовым столом.

— У меня здесь клиент, — сказал он. — Некто по имени Ремо.

— О да. Он в комнате детективов. Он и ещё какой-то китаец оруг там друг на друга. Входите и спрашивайте детектива Джонсона. — Сержант махнул рукой в сторону комнаты, которая была смежной с дежуркой.

Боффер вошёл туда сквозь вращающуюся дверь; он увидел трёх мужчин: один из них был китаец, второй стучал на пишущей машине, печатая двумя пальцами, — очевидно, он и назывался детективом Джонсоном. Третий мужчина сидел в жёстком деревянном кресле, прислонившись к шкафу. Боффер обратил внимание на его чересчур бледную, натянутую кожу на скулах, — это свидетельствовало о пластической операции. Глубоко сидящие коричневые глаза мужчины на какое-то мгновение впились в Боффера. Тот оглядел сидящих в комнате, не останавливая взора на своём клиенте. Глаза Ремо были безучастны и холодны, впрочем, как и всё его лицо.