Эрл Гарднер - Перри Мейсон. Дело о мрачной девушке. Дело о воющей собаке

– Вы выступите сейчас или оставите за собой право говорить позже? – спросил судья у Перри Мейсона.

– Я выступлю позже, – ответил тот.

– Ваша честь, – Драмм вскочил на ноги, – обычно требуется несколько дней, минимум день, чтобы подобрать состав присяжных в деле об убийстве. На этот раз мы справились с этим буквально в течение часа. Я не готов к такому ходу событий и прошу сделать перерыв до завтра.

Судья Маркхэм покачал головой и улыбнулся:

– Суд продолжит слушание дела. Учитывая, что представитель защиты способствовал значительному ускорению хода процесса, суд не считает возможным терять целый день.

– Очень хорошо, – с достоинством ответил Драмм. – В таком случае я хотел бы установить факт преступления, представив суду Телму Бентон. Прошу отметить, что сейчас я приглашаю ее лишь для того, чтобы установить факт преступления. Как свидетельницу я вызову ее позднее.

– Суду ясны ваши намерения, – кивнул судья Маркхэм.

Телма Бентон вышла вперед, подняла правую руку и присягнула. Она показала, что ее зовут Телма Бентон, ей двадцать восемь лет, она проживает в «Ривьервью-Эпатментс», знала Клинтона Форбса более трех лет, была его секретаршей в Санта-Барбаре и, приехав с ним на Милпас-Драйв, стала домоправительницей.

Клод Драмм довольно кивнул.

– Видели ли вы тело убитого на Милпас-драйв, 4889, семнадцатого октября сего года? – спросил он.

– Да.

– Чье это тело?

– Клинтона Форбса.

– Он арендовал дом на имя Клинтона Фоули?

– Да.

– И кто жил там вместе с ним?

– Миссис Паола Картрайт под именем Эвелин Фоули, повар-китаец А Вонг и я.

– И еще овчарка?

– Да.

– Как ее звали?

– Принц.

– Давно она жила у Форбса?

– Около четырех лет.

– Когда вы увидели тело Форбса, рядом лежал и труп овчарки?

– Да.

– Какова, по вашему предположению, причина их смерти?

– Овчарку и мистера Форбса застрелили. На полу валялись кольт 38-го калибра и четыре гильзы от патронов.

– Когда вы в последний раз видели мистера Форбса живым?

– Вечером семнадцатого октября.

– Приблизительно в котором часу?

– В четверть восьмого.

– Потом вы по-прежнему находились в доме?

– Нет. Как раз в это время я уехала. Мистер Форбс чувствовал себя прекрасно. В следующий раз я увидела его мертвым.

– Вы не заметили ничего необычного на его теле? – спросил Драмм.

– Вы имеете в виду следы пены для бритья?

– Да.

– Вероятно, мистер Форбс брился в момент убийства. На его лице даже осталась пена. Он лежал в библиотеке, примыкающей к спальне с ванной комнатой.

– Где мистер Форбс держал овчарку?

– Овчарка сидела на цепи в ванной с того момента, как сосед подал жалобу.

– Если вы хотите выяснить что-то еще, – обратился Драмм к Мейсону, – можете задавать вопросы.

Адвокат согласно кивнул:

– Сосед жаловался на собачий вой?

– Да.

– Этот сосед – мистер Артур Картрайт, муж женщины, проживавшей с Форбсом под именем Эвелин Фоули?

– Да.

– В момент убийства миссис Картрайт находилась в доме?

– Нет.

– А где она была?

– Я не знаю.

– Когда вы видели ее в последний раз?

Клод Драмм вскочил на ноги.

– Ваша честь, совершенно очевидно, что этот вопрос не относится к определению факта преступления.

– Ваш протест отклоняется, – ответил судья Маркхэм. – Я разрешаю задать этот вопрос, поскольку вы сами спрашивали о проживающих в доме Форбса.

– Отвечайте, – продолжил допрос Мейсон.

– Паола Картрайт ушла из дома утром семнадцатого октября. Она оставила записку…

– Я протестую! – воскликнул Драмм. – Содержание записки не имеет отношения к поставленному вопросу.

– Протест принимается, – кивнул судья Маркхэм.

– Где сейчас эта записка? – спросил Мейсон.

Телма Бентон в замешательстве взглянула на Драмма.

– Она у меня, и я собираюсь представить ее позднее, – ответил тот.

– Мне кажется, – заключил судья Маркхэм, – что этот аспект рассмотрен достаточно широко. Свидетельница может не отвечать на ваш вопрос.

Мейсон не возражал.

– Я закончил, – улыбнулся он.

– Пригласите следующего свидетеля, – попросил Драмм.

Сэм Марсон принес присягу и показал, что его зовут Сэм Марсон, ему тридцать два года, он водитель такси и семнадцатого октября сего года работал.

– В тот день вы видели обвиняемую? – спросил Драмм.

Марсон наклонился вперед и пристально посмотрел на Бесси Форбс, сидевшую на стуле с высокой спинкой за Перри Мейсоном.

– Да, я ее видел.

– Когда вы увидели ее в первый раз?

– Минут десять восьмого.

– Где?

– На Девятой улице.

– Что она делала?

– Она ловила такси, и я подъехал к тротуару. Она велела отвезти ее на Милпас-драйв, 4889. Когда мы приехали туда, она попросила меня позвонить по телефону – Паркрест 62945, позвать Артура и передать, что тот должен немедленно прийти в дом Клинтона, потому что Клинтон объяснился с Паолой начистоту.

– И что вы сделали? – спросил Драмм.

– Я высадил ее около дома, позвонил, а потом снова подъехал к дому.

– А потом?

– Она вышла, села в машину, и я отвез ее к отелю «Бридмонт» на Девятую улицу.

– Той ночью вы еще раз встретились с ней?

– Да.

– Когда?

– Я не помню. Пожалуй, около полуночи. Она подошла к машине и сказала, что оставила в кабине платок. Я подтвердил это и отдал ей платок.

– Она его взяла?

– Да.

– Вы отдали платок той самой женщине, которую ранее отвезли на Милпас-драйв, 4889?

– Да, той самой.

– И эта женщина сейчас сидит перед вами и ей предъявлено обвинение в убийстве?

– Да, это она.

Клод Драмм повернулся к Мейсону:

– Можете задавать вопросы.

– Обвиняемая оставила платок в кабине?

– Да.

– Что вы с ним сделали?

– Я показал его вам, а вы сказали, что я должен оставить платок у себя.

Драмм хмыкнул.

– Одну минуту, – заметил Мейсон. – Совсем не обязательно впутывать в это дело меня.

– Лучше бы вы сами держались от него подальше! – огрызнулся Драмм.

Судья Маркхэм постучал по столу:

– Прошу тишины. Адвокат Мейсон, вы хотите попросить меня, чтобы ответ вычеркнули из протокола?

– Да, ваша честь, – ответил Мейсон. – Я прошу вычеркнуть его на том основании, что ответ не соответствует вопросу.

– Нет, – решительно возразил судья. – Суд полагает, что ответ дан на поставленный вопрос.

Лицо прокурора расползлось в широкой улыбке.

– Представитель прокуратуры подготовил вас к тому, что вам придется давать показания по этому делу? – продолжил допрос Мейсон.

– Нет, сэр.

– Разве он не посоветовал вам при первой представившейся возможности сообщить о том, что вы передали платок мне?

Свидетель смутился, а Клод Драмм вскочил на ноги, яростно протестуя. Судья Маркхэм отклонил протест и вопросительно взглянул на Марсона.