Дмитрий Безуглый - Девонширский Дьявол

Лицо Гордена вмиг побледнело, когда он внезапно осознал, что тот вечер был на расстоянии нескольких ярдов от самого «дьявола» и его могла постигнуть судьба Элеонор и Агаты. Он чуть поежился, и это движение не ускользнуло от насмешливо-презрительного взгляда Алисдэйра. Их глаза на мгновение встретились, и убийца подмигнул Дину.

– Якобы покинув Уокерли, мы выжидали, – продолжил Аттвуд. – Когда узнали, что Джиневру Милтон похитили, тут же отправились к озеру. Ибо знали, что «Девонширский Дьявол» там непременно появится.

– Вы утверждали, что он торопится, а потому сокращает сроки, верно? – спросил Финч, едва заметно кивком головы указывая на Алисдэйра в наручниках. – А если бы он убил леди Милтон сразу?

– Исключено! – твердо заявил Валентайн и посмотрел прямо в глаза Эддингтону. – Он знал, что мы уехали из Уокерли. Это расслабило и вселило еще большую уверенность в него. Теперь не нужно было торопиться. Можно было в полной мере насладиться своими деяниями и наверстать то, что упустил с мисс Абрамсон. Именно поэтому вы собирались мучить Джиневру, как запланировали, – шесть дней. А потом убить.

– Браво, профессор! – с насмешкой в голосе произнес Алисдэйр и нарочито медленно встал со стула. – Я бы даже зааплодировал вам, но увы – руки скованные. Вы верно все изложили.

– Совесть не мучает? – неожиданно грубо спросил Норберт, который до этого молчал.

– Нисколько! – глаза юного виконта вдруг заблестели. – Если бы не вы, не все вы, а в особенности доктор Аттвуд! О! Я бы продолжил и довел бы свое мастерство в хирургии до совершенства! Это стало бы открытием! Революцией в медицине! Зачем вы приехали?

В этих словах, обращенных к профессору, сквозила неприкрытая злоба.

– Почему не продолжили путь дальше? Я презираю вас! Чего вы добились в своей жизни? И чего добился бы я в свои годы, не окажись вы здесь! Эти убийства – ничто в сравнении с моим методом оперирования сосудов, который я мог бы дать миру!

– Вы мучили и убивали людей, – жестко заявил Валентайн. – Ваши амбиции в медицине и даже ваш недуг, от которого вы желали избавиться таким жутким способом, вторичны по сравнению с вашим истинным желанием. С вашим вожделением, от которого вы всемерно наслаждались. Это жажда убийства сама по себе, удовлетворение от власти над жертвой. В эти минуты вы чувствовали себя на истоке мироздания! Вы чувствовали себя Богом! Или дьяволом, если хотите! Все остальное представляет собой следствие, а причина кроется именно в этом.

– Да что вы знаете обо мне! – воскликнул Алисдэйр, сверкая злобным презрением. – Вы когда-нибудь стояли на пороге открытия, способного всколыхнуть мир, так близко, как я? Мне пришлось долго и упорно трудиться, не покладая рук. Я не спал ночами, всего себя посвятил изучению медицинской науки. Я был в Египте и Индии, где многое познал и сумел применить эти знания здесь, в современной и чопорной Англии! И в то время, как вы все озадачены собственным высокомерием и всячески пытаетесь сохранить уходящие в прошлое традиции, я шагаю далеко вперед. Я отметаю предвзятости общества и совершаю рывок в будущее! И да, сэр Валентайн, – я амбициозен, я действительно получаю огромное удовольствие от творений собственных рук!

– Бог мой, Алисдэйр! – отец Джейкоб ужаснулся, не в силах поверить в услышанное, тем более, от старшего сына виконта Эддингтона. – Истязать несчастных девушек, а потом убивать их?! Это вы называете «творением»?

– Оставьте эти никчемные экивоки, преподобный, – Алисдэйр скривился и повел плечами. – Мне противно вас слушать. Даже быть здесь вызывает аллергию!

– Вы безумец! – воскликнул барон Милтон. – Как же мы все могли не замечать этого?

– Собственно, как не заметили блуд вашей супруги с моим дедушкой, – Алисдэйр звонко расхохотался, в то время как одутловатое лицо Олдоса налилось пунцовым окрасом.

– Молчать! – что есть мочи заорал Хамиш, его нижняя челюсть затряслась в треморе от нервного напряжения. – Что ты себе позволяешь?!

– Господа! – громогласно прервал их инспектор Скотленд-Ярда. – Арестованный будет доставлен в Уинчестерскую тюрьму, где будет дожидаться справедливого суда. Констебль Финч, уведите его!

С презрительной улыбкой на лице, расправив плечи и приподняв подбородок, Алисдэйр Эддингтон вышел из комнаты в сопровождении полицейских. Присутствующие молча провожали его взглядами.

– Кстати, сэр Гален, – уже у выхода обратился главный констебль Финч к инспектору, потом взглянул на Валентайна. – Доктор Аттвуд, я получил телеграмму из Бриттона. Около двух месяцев назад там пропала некая Лорна Додсон. У нее был черный цвет волос. Ее до сих пор не нашли.

– Ну что ж, – задумчиво произнес ученый. – Сообщите констеблю Бриттона, что ее уже нашли. К сожалению, мертвой. Лорна Додсон стала еще одной жертвой «Девонширского Дьявола».

Когда входная дверь в замок со скрипом отворилась, сверху послышался шум.

– Нет! Сынок! – кричала Розелин, и громкий топот ее ног по лестнице раздавался в холле. – Постойте! Куда вы его везете?! Остановитесь же! Не-е-ет!

Плач отчаяния звучал вслед увозимому из «Эддингтон Холла» «Девонширскому Дьяволу»…

Прежде чем покинуть Уокерли, Валентайн отправился к дому Ригби Абрамсона. В тот день, когда они с Чарльзом Финчем вышли к хижине Селби Нэша на болотах и обнаружили там смертельно раненного Ройла Фармера, Аттвуда мучал вопрос – почему Ригби вместе с Уэсли быстро покинули ее? Почти вся деревня искала его пропавшую дочь. Почти все жители Уокерли на тот момент были убеждены, что убийца – Селби Нэш. Почему же тогда сам мистер Абрамсон не задал ни единого вопроса о дочери? Его поведение вызвало у доктора настороженность. Убитый горем отец, который провел двое суток на ногах в поисках своего дитяти, в той ситуации повел бы себя совершенно иначе.

Гален Гилмор знал, куда направился доктор. Он решил дождаться Валентайна в «Эддингтон Холле», а затем они вместе уедут в Лондон.

– Вы? – удивился Ригби, отворяя дверь.

– Я, – просто ответил Аттвуд. – Можно войти?

– Э-э-э… да, конечно.

Профессор переступил порог бедно обставленного дома, по внутреннему убранству которого было понятно: здесь жили небогато при полном отсутствии женских рук.

– Простите за беспорядок, – скупо оправдывался Абрамсон. – Жены давно не стало, а… а Агата…

– Я понимаю, – мягко прервал его Валентайн. – Где ваш сын, Ригби?

– Уэсли? – встрепенулся тот. – Но зачем он вам?

В глазах пожилого человека, подавленного свалившимся на него горем, Аттвуд увидел глубокий страх.

– Я хочу поговорить с вами обоими.

Какое-то время Ригби молча переминался с ноги на ногу, не решаясь что-либо сказать, но потом вдруг шумно вздохнул и заметно сник.